Российский милитаризм, как и всякий иной милитаризм, пронизан страхом. Об этом много сказано. Указаны обстоятельства, которые могли сформировать этот страх, начиная с ленинского террора и заканчивая террором, который можно назвать неоленинистским. Неоленинистский террор выдает себя за миротворческие операции или, на худой конец, согласен называться войной за освобождение очередной «россии» – «Новороссии», «Абхазороссии», «Приднестроссии» и т. п.
Однако страх не является первопричиной душевного слома, порождающего агрессию. Страх лишь следствие лжи. Конечно, при этом надо отличать страх от испуга. Человек не рожден для страха, но испуг – очень полезная физиологическая реакция, позволяющая нам реагировать на опасность. Страх – явление чисто человеческое, как и способность говорить. Именно извращение способности говорить порождает страх. Человек не рожден лгать, но человек не рожден и убивать или насиловать. Человек начинает лгать не потому, что боится, а потому что ложь удобна. Ложь чуть-чуть подправляет реальность, делая ее более комфортной для того, кто лжет.
Ложь, конечно, лишь паразитическое извращение творческой способности человека. Фантазия, воображение, изобретательность тоже делают мир удобнее, но ложь требует меньше труда. Она без труда утверждает, что вытащила рыбку из пруда, хотя купила ее в магазине. В нормальных условиях нормальный человек лжет ежедневно, лжет часто, лжет непроизвольно и незаметно для себя, но столь же незаметно, часто и ежедневно обстоятельства вынуждают его обнулять свою ложь и жить не по ней, а по правде. «Обстоятельства» – это и Бог Творец, и люди, от самых близких до случайных встречных, это, наконец, собственная творческая энергия. Нормальные условия и нормальные люди, однако, есть явление ненормальное и, скажем осторожно, редчайшее. Во всяком случае, науке неизвестное, никем пока не встреченное, хотя и многократно описанное. Реальность ненормальна, патология – наша повседневность. Поэтому ложь пронизывает все бытие человеческое. Только вот нюанс: все люди лгут, но некоторые люди лживее других.
Россия до Ленина была отсталой европейской провинцией и одновременно отсталой азиатской провинцией, благодаря Ленину она превратилась в метрополию лжи – прежде всего, самообмана
Вот здесь и начинаются владения страха. В основе российского царства страха лежит ложь имени Ленина. Не Ленин придумал эту ложь, но Ленин превратил ее в основу российской жизни – точнее, нежити. Это ложь цинизма («все сволочи, лжецы и волки»), это ложь материализма («душу придумали эксплуататоры народных масс, чтобы те не бунтовали»), это ложь рабства («путь к свободе лежит через покорность»). По отдельности каждая ложь отнюдь не новая, но ленинский террор приготовил такой сатанинский коктейль из этих ядов, возвел все в такую степень, что результат налицо, и этот результат – Раша.
Россия до Ленина была отсталой европейской провинцией и одновременно отсталой азиатской провинцией, благодаря Ленину она превратилась в метрополию лжи – прежде всего, самообмана. Неужели комфортно жить в мире, где все окружающие сволочи, никому нельзя доверять и каждого нужно по возможности порабощать и угнетать? Разве не удобнее жить в реальном мире, где доверие – факт, а недоверие – патология? И почему реальность не вразумляет сошедшую с ума страну? Реальность вразумляет, отсюда и агрессия.
Если сумасшедший, возомнивший, что жена хочет его отравить, вдруг окажется поставленным перед фактом, что у него нет жены, он либо впадет в ступор, либо взбесится. Ленин пришел к власти на лжи о том, что жить плохо из-за самодержавия, а хорошо жить – при диктатуре («Людоед не прав, а волкодав – прав», как сформулировал Солженицын ленинский бред). Лет через пять, когда развеялся дым Гражданской войны, стало очевидно, что самодержавие, конечно, не сахар, но и отнюдь не главное зло, а диктатура имеет к хорошей – человечной, мирной, честной – жизни такое же отношение, как виселица к весам. Стало, да не для всех. Тогда и стали обеспечивать комфорт самообмана и обмана, уничтожая тех, кто предпочитал правду.
Так что же, опять демагогическое «жить по лжи» как панацея? Наступать на грабли Солженицына, который очень даже жил по лжи, во всяком случае как «общественный деятель», за что и получил элитную дачку себе и дом на Таганке под свой фонд? Как различить-то, где она – ложь? А не надо различать. Это как раз тот случай, когда лечить симптом – уже победа над болезнью. Конечно, недурно, если каждый отдельный житель России озаботится узнать правду – о России, о себе, о жизни, о Западе и Востоке, о НАТО и АТО. Однако улита едет, когда-то будет, а жить надо сейчас.
В Крыму плохо? Пусть плохо – не лезь. А куда залез – вылези, из Абхазии, из Молдавии («Приднестровья»), из Украины
Так вот – «не убий». Это даже важнее, чем «не лги». Вычеркнуть всякое насилие и агрессию из средств жизни. В том числе – и прежде всего – насилие и агрессию под видом миротворчества. Пусть вокруг гибнут люди, пусть задыхаются миллиарды – не сметь помогать! В Крыму плохо? Пусть плохо – не лезь. А куда залез – вылези, из Абхазии, из Молдавии («Приднестровья»), из Украины. Да, ручонки шаловливые так и тянутся к автомату, чтобы помочь страждущим детям и взрослым, которых задавила хунта киевская, машина натовская, военщина американская. А ты себя по рукам, по рукам!
Битье себя по рукам и языку актуально не только для генералов и кремлевских пропагандистов. Широки лампасы у генералов, велика диагональ у придворных шутов, но они – всего лишь марионетки штатского населения. И Путин – не источник зла, а сточная яма, куда слились все страхи и фобии, все обманы и самообманы нас, жителей Раши. Что все дело в Путине и в коррупции кооператива «Озеро» – это ведь тоже самообман, и преопаснейший, на нем к власти может прийти зло куда худшее, и куда более удобное. Война удобна – это и означает «все спишет». Мир, реальность, любовь – сплошной дискомфорт.
Человек не камень, который стремится к равновесию с окружающей средой, уравнивая с ней свою температуру. Равновесие человека – это колоссальная неравновесность добра, когда на искушения цинизма, материализма, фанатизма, национализма, которые подмяли под себя Россию, превратили ее в Рашу, отвечаешь принципиальностью, идеализмом, доверием к людям – к людям, а не к начальству, дьявольская ведь разница – и гуманизмом. Не надо бояться этих слов, они правильные. Да, жить в реальном мире не так удобно, как гнить в окопе своей и чужой паранойи, но мы же не картошка, а люди, пусть и в отчаянных обстоятельствах. Это наше отчаяние, и хотя нас, увы, надо победить, чтобы мы не разрушили миротворчеством планету, но наше отчаяние никто, кроме нас, не может и не должен победить. А мы – и можем, и должны.
Яков Кротов, священник Украинской автокефальной православной церкви (обновленной), автор и ведущий программы Радио Свобода «С христианской точки зрения»
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
