38-летний Нил Ушаков – бессменный мэр Риги с 2009 года. Этнический русский, в прошлом журналист, после прихода в политику – лидер левоцентристской партии «Согласие». Электорат этой партии составляют преимущественно русскоязычные граждане Латвии, поэтому иногда ее называют пророссийской. На недавних парламентских выборах «Согласие» потеряло 7 депутатских мест, как считают многие – из-за отказа встать на ту или иную сторону в конфликте в Украине. Тем не менее «Согласие» снова одержало победу, хотя, видимо, новое латвийское правительство сформирует коалиция его соперников.
– Давайте начнем сразу с отношения к кризису в Украине. Аннексия Крыма и последующие события – что это для вас?
– Позиция нашей партии с самого начала была такова: мы выступаем за территориальную целостность Украины. Это если говорить о политической составляющей. Если о человеческой, то, конечно, когда ты видишь в телевизионных новостях или в интернете, что русские, украинцы и представители других национальностей убивают друг друга на востоке Украины – это кошмар, такого не хочется видеть.
– То есть, вы считаете, что это конфликт нужно прекращать дипломатически?
Путь санкций неэффективен. Я не говорю сейчас, хорош он или плох. Просто не думаю, что санкциями удастся чего-то добиться
– Этот конфликт нужно прекращать. Какие у Европы в подобных ситуациях есть инструменты? Есть дипломатический путь, есть путь санкций, есть военное решение. Ну, наверное, военное решение мы не будем рассматривать даже в страшном сне. Это понятно. И в этой ситуации у Европейского союза есть абсолютные права и повод задавать России вопросы о том, что происходит в Украине. Но если Европейский союз хочет получить от России ответы на эти вопросы, то путь санкций неэффективен. Я не говорю сейчас, хорош он или плох. Просто не думаю, что санкциями удастся чего-то добиться.
– А как ваши избиратели относятся к этому вопросу?
– Латвийское общество достаточно сильно разделено. Данные опросов это показывают, и даже без них это в общении очень хорошо чувствуется. Большая часть, наверное, поддерживает нынешние украинские власти, какими бы они ни были. Меньшая часть – наверное, ту сторону, которая этим властям противостоит. Причем по косвенным данным опросов можно понять, что на момент ситуации в Крыму большая часть латвийских русскоязычных занимала нейтральную позицию, потом шла та группа, которая скорее поддерживала Россию, и в меньшинстве оставались те, кто поддерживал украинские власти. Сейчас нейтральных практически не осталось.
Опять же, если брать русскоязычных, то нужно понимать, что у нас большая доля их – непосредственно русские, затем идут украинцы. Украинцы здесь тоже разделены, среди них есть граждане Украины, граждане Латвии, неграждане Латвии – все очень перемешано. Так вот, у граждан Украины здесь исторически всегда на президентских выборах выигрывал Янукович и его Партия регионов. Поэтому местные украинцы тоже очень разделены. Часть очень активно поддерживает нынешние власти и Майдан, есть те, кто поддерживает Донбасс (если так можно выразиться). А есть люди, которые просто в ужасе от того, что происходит, и разрываются, глядя на происходящее.
Если брать латышское население, то там абсолютное большинство поддерживает нынешние украинские власти, потому что у нас в истории страны были прецеденты, когда мы видели чужие танки на улицах городов.
Это я сейчас рассказывал о том, как относится к происходящему в Украине население Латвии в целом. Если же брать нашего избирателя, то у них нет единой позиции: есть люди, которые поддерживают украинские власти и Майдан, и которые поддерживают Донбасс. Есть те, у которых нейтральное отношение, -- опять же, как и в целом по стране, таких меньшинство.
– Вы потеряли на выборах довольно много голосов. От вас, видимо, отошли русские, русскоязычные, которые ждали от вас более определенной позиции в защите их прав именно как русских? И латышские избиратели тоже, потому что вы хотите сохранить нейтралитет в украинском вопросе?
– Доля латышских избирателей у нас на этих выборах выросла. Это если мы сравниваем парламентские выборы, потому что у муниципальных другая специфика. В 2011 году, по подсчетам социологов, у нас было около 10% избирателей-латышей, а в этом – почти 20%. Но на этих выборах нас очень жестко критиковали с обеих сторон: с одной стороны, радикально настроенные русскоязычные политики, которые выступали с крайне жестких позиций, а с другой стороны – значительная часть политиков латышских.
Мы не в первый раз оказываемся в таком положении – посередине, и для меня это было лишним доказательством того, что мы заняли единственно правильную позицию. У нас в списке были латыши, русские, украинцы, родной язык которых – русский, и украинцы, говорящие на украинском как родном. Если в нашей партии провести опрос, я не уверен, что будет единое мнение по тому, кто кого поддерживает. У нас есть решение партии о поддержке территориальной целостности Украины, принятое правлением единогласно. Но если говорить о личных симпатиях – тут по-разному дело обстоит.
Но люди в Латвии, глядя на ситуацию в Украине, вне зависимости от того, на чьей стороне их симпатии, все абсолютно говорят: мы даже должны сделать все, чтобы такого здесь даже близко не было. Это очень важно понимать: Украина – хороший урок для всех в Латвии. Да, у нас есть собственные проблемы, нерешенные вопросы, но у нас есть опыт их самостоятельного решения.
Начало радикализации, или, правильнее сказать, четкому разделению позиций по Украине, дал Крым, который очень сильно ударил по настроениям латышей. А если говорить о русскоязычных латвийцах, для них это была Одесса. Кадры из Одессы тут сыграли свою роль.
– Вы ставили перед собой задачу изменить политическую повестку дня: от национальной темы к экономической. Теперь эта задача усложняется?
Пускай нас бьют с одной стороны за «Крымнаш», с другой – за «Крымненаш», но мы сбиваться с курса не будем
– Она однозначно не стала проще. Но это не значит, что от нее нужно отказываться. Потому что в долгосрочной перспективе единственно правильный путь для политических партий в Латвии – это партии, которые построены на идеологии, а не на этнической составляющей. Мы на данный момент являемся единственной политической силой, за которую голосуют, в разных, естественно, пропорциях, и русскоязычные граждане, и латыши. 80 и 20 процентов, это, конечно, не 50 на 50, но и не 100 и 0, как в случае с другими партиями. Через два дня после выборов мы собрали правление, и первое, о чем я спросил у своих товарищей: вы согласны, что мы не меняем курс, выбранный в 2005 году, что мы социал-демократическая сила? Да. Вы согласны, что мы не делаем никаких шагов ни вправо, ни влево, остаемся партией, где латыши и нелатыши работают вместе? Пускай нас бьют с одной стороны за «Крымнаш», с другой – за «Крымненаш», но мы сбиваться с курса не будем. Даже не было дискуссий, все проголосовали единогласно.
– Рига пострадала в результате европейских санкций против России и контрсанкций Москвы? Чувствуется какое-то экономическое давление?
– Чувствуется большое напряжение от ожидания, что может быть хуже. В Риге не очень много фермеров. Эмбарго на ввоз продуктов питания в Россию напрямую нас не касается. Понятно, что касается косвенно – это недополученные страной деньги, которые до нас так или иначе не доходят. Но есть вопрос инвестиций, непонятно, будет ли работать программа с видами на жительство. И, естественно, все нервничают, не коснется ли это портов.
– Вы имеете в виду объем транзита?
– Конечно! Здесь же все вместе. Непонятно, будет ли тот же уголь, и в каких объемах. Опять же, изменения в транзите других грузов. А в Риге 20 тысяч человек работают в порту. И железная дорога – еще 8 тысяч человек. Ну ладно, это в целом по стране, но значительное число из них работает в Риге. И это люди с зарплатами выше средней. Тут даже санкций не надо применять, тарифы поменяли на российской стороне – и все. Поэтому напряжение большое.
– У вас есть инструменты воздействия на ситуацию? Как-то вы можете помогать местному производителю, местному бизнесу?
– Какими-то налоговыми скидками. В случае с самоуправлением – это только налог на недвижимость, сами понимаете. У города не очень много возможностей при таких изменениях помочь бизнесу. То, что я делаю на политическом уровне – помогаю нашим производителям удержаться сейчас, по крайней мере, в усеченном виде, на российском рынке. Это если мы говорим про продукты питания. Это я делал и буду делать, потому что санкции рано или поздно закончатся, а, кстати, экспорт шпрот как замена другим продуктам растет.
Если мы говорим о туристической отрасли – российский туризм важен. И в данной ситуации, когда российские туристы, очевидно, будут в целом ездить меньше в Европу, в этом зимнем сезоне и в следующем году, Рига может быть тем местом, которое, наоборот, даже может увеличить туристический поток. Потому что мы дешевле, мы ближе, и, скажем, для семьи, которая обдумывает поездку на Новый год, но по деньгам и по каким-то другим причинам в Рим или в Париж не получается, Рига может быть в этой ситуации заменой. Мы не Рим и не Париж, мы здесь реалистично смотрим на вещи, излишней гордостью не страдаем, но предложить хорошо отдохнуть на Новый год и Рождество можем.
– Русских туристов стало меньше на улицах города?
– Пока нет. Нас не коснулась чехарда с крупными туристическими компаниями в России, которые обанкротились. Они привозили сюда очень небольшую часть российских туристов. У нас было падение числа приезжающих россиян в начале года. Этому было две причины: во-первых, рубль тогда упал, и не приехала часть туристов, для которых важна цена, во-вторых, богатые туристы отправились в Сочи, что логично: тогда была Олимпиада. Сейчас показателен будет Новый год, первые десять дней января, когда российских туристов в Риге больше всего.
– А что поток российских инвестиций уменьшился?
– Нестабильно сейчас все, понимаете? Здесь могут быть противоположные варианты: мы можем еще, наоборот, прихватить часть уходящего из России капитала и задержать его именно в Риге, над чем мы тоже работаем. Но понятно, что политика – например, предложение остановить программу предоставления видов на жительство в обмен на инвестиции именно для граждан Российской Федерации – этому не помогает. Мы в Риге рассказываем, как у нас тут хорошо, приезжайте к нам, все у вас получится, а на уровне Сейма начинают говорить, мол, мы россиянам видов на жительства давать не будем. Ну, глупо. Если мы посмотрим на то, кто сейчас из россиян здесь работает, то видно: очень много интеллигенции. Та же «Медуза», которая здесь открылась. Хороший контингент, и было бы неплохо продолжить эту программу.
Национальная карта активно используется с обеих сторон: радикальными латышскими политиками и такими же радикальными русскими
– Число претендентов на инвесторский вид на жительство увеличилось?
– Пока не упало.
– Это из России. А что касается украинских денег?
– У меня нет статистики, но в разговорах с предпринимателями звучит фраза, что украинцев стало больше.
– А украинских туристов?
– Не думаю, что ситуация в Украине сейчас стимулирует массовый туризм в Европу, в том числе в Латвию.
– Как вы думаете, российская агрессия в страны Балтии возможна?
– Исключено, страны Балтии являются членами НАТО.
– Все разговоры на этот счет вы считаете истерией?
– Не нужно забывать, что у нас были парламентские выборы, и у нас традиционно национальная карта очень активно используется с обеих сторон: радикальными латышскими политиками и такими же радикальными русскими. Естественно, то, что происходит в Украине, было очень хорошим «подарком» и тем, и другим. Я не вижу никакой вероятности конфликта между НАТО и Российской федерацией.
– Вы выдвинуты блоком «Согласие» в премьеры. Каковы ваши шансы на это пост?
– Политическая ситуация после выборов проще не стала. У нас большой скандал с подкупом избирателей на востоке Латвии, в чем замешана нынешняя премьерская партия «Единство», занявшая второе место. Каковы будут результаты переговоров между партиями и правительством, никто сейчас не может прогнозировать.
– Но президент уже сказал, что он не поручит «Согласию» формировать кабинет.
– Президент сказал, что он поручит формировать кабинет той политической силе, у которой будет на момент, когда к нему придут на переговоры, 51 голос. У кого сейчас будет столько, сказать не может никто. Президент также говорил, что крайне неправильно было бы оставлять «Согласие» в оппозиции, но имел ли он в виду нынешний раунд переговоров или следующие, нужно спрашивать у него самого.
– А вы сами видите возможность сотрудничества «Согласия» с прежними коалиционными партиями, вообще со всеми силами, которые представлены в Сейме?
– У нас разные отношения с разными политиками из партий, выбранных в нынешний парламент, при этом мы с уважением относимся ко всем избирателям, эти партии поддержавшим.
– Как можно сотрудничать с политиками из того же «Единства» в условиях обострения национального вопроса?
– В каждой партии есть люди разные. Наша позиция заключается в том, что мы уважаем выбор всех избирателей Латвии и готовы работать с любой политической силой, представленной в парламенте. Причем лучшим решением была бы «радужная» коалиция, при которой всем шести партиям, выбранным в новый парламент, была бы дана возможность пропорционально формировать кабинет министров, с учетом того, что не будет у нас в ближайшие годы резкого экономического прорыва и стабилизации ситуации. И да, мы готовы работать со всеми политическими силами, учитывая все разногласия, и все непростое наше прошлое.
– Если вы станете премьер-министром, вы уйдете с поста мэра, и все ваши начинания и программы окажутся под вопросом?
– Их правильнее было бы называть программами и начинаниями команды, частью которой я являюсь. Команда хорошо работает, и у меня нет сомнений в том, что они продолжатся.
