В октябре началась процедура банкротства очередного из десятков подрядчиков сочинских олимпийских строек – предприятия «Тоннельдорстрой». Около трехсот украинских рабочих почти два года ждут зарплаты за строительство олимпийских объектов и дорог федерального назначения – в общей сложности около десяти миллионов рублей. «Тоннельдорстрой» – типичный пример того, как финишировали олимпийские подрядчики средней руки.
Следующей стройкой, пользующейся всеми преимуществами государственного и политического приоритета, должен бы стать «Крым наш», но зарубежные кредиторы ввели санкции, многие свои строители обанкротились, а украинские рабочие (как и из многих других стран) после аннексии полуострова имеют даже более веские причины не работать с российскими предприятиями, чем проблемы с зарплатой.
Получается, что «Тоннельдорстрой» пригласил украинских рабочих, чтобы те построили олимпийские объекты, заплатили налоги, да и еще остались должны более 10 миллионов рублей, потому что в документах ООО «Тоннельдорстрой» есть сведения о предоплате украинским гастарбайтерам, но ничего нет о проделанной ими работе. Украинцы этих денег не видели и оказались должны. Еще один банкрот – ООО «Трансстройтоннель», тоже не заплатил украинским рабочим шесть с половиной миллионов рублей. Правоохранительные органы разбираются, но до сих пор безуспешно.
Пожалуй, самые известные сочинские банкроты это «Тоннельный отряд – 44» и омское НПО «Мостовик». Руководитель «Тоннельного отряда – 44» Леван Гоглидзе арестован и находится под следствием, а руководство «Мостовика» было обвинено в завышении смет, предприятие находится в процессе банкротства и получает судебные решения о взыскании сотен миллионов рублей в пользу кредиторов. Другие «олимпийские» банкроты – преимущественно кубанские предприятия, такие как, например, строительная компания КДБ.
В аналитическом докладе оппозиционеров Бориса Немцова и Леонида Мартынюка «Олимпиада в субтропиках» обосновано предположение, что резкое повышение цены олимпийского строительства с 300 миллиардов до полутора триллионов рублей произошло из-за завышения смет, целью которого было обеспечить суммы для так называемых «откатов» и «распила». Те, кто банкротятся после олимпиады, заявляют, что и этого не хватило. Не были учтены, например, затраты на перемещение к местам стройки и содержание там рабочих. Не были, дескать, предусмотрены средства на выкуп земли, а также многое другое. По словам сочинских банкротов, именно эти незапланированные расходы легли на их плечи и были так велики, что возникли непосильные долги. Основатель проекта «Ложь путинского режима» и один из авторов упомянутого доклада Леонид Мартынюк выдвигает свою версию того, как престижные олимпийские подряды стали гибельными для предприятий, которые до этого стабильно работали годами:
Леван Гоглидзе, руководитель «Тоннельного отряда – 44», сидит уже почти полтора года. Значит, он до сих пор не договорился
– Моя гипотеза состоит в том, что у одних подрядчиков был «доступ к телу», а у других не было. Я имею в виду доступ к людям, которые принимали решение об увеличении смет. Когда был примерный расчет в 2007 году, то Олимпиада оценивалась в 12 млрд. После того, как было принято решение Олимпийским комитетом, что Олимпиада будет проходить в России, у людей выросли аппетиты. Но у кого-то была возможность договориться об «откатах», взять подряд, строить, увеличивая смету и договариваясь с тем, кому «откатываются» деньги, а у некоторых не было возможности. Вот те, у кого не было такой возможности, сейчас страдают. Первый публичный случай – это бывший вице-президент Олимпийского комитета России Ахмед Билалов, который вынужден был уехать из России. Он был человеком Медведева. Когда вернулся Путин, то с этими людьми стали разбираться. Летом 2012 года против компании «Мостовик» были возбуждены уголовные дела. Их обвинили в том, что они завысили стоимость объекта. Это очевидные признаки того, что у этих людей не было достаточных связей. То есть они первоначально договаривались, сколько потратить на стройку, столько пойдет на «откаты», и все будут довольны. Но в процессе стройки оказывалось, что они что-то не учли, какие-то объекты на самом деле были плохо просчитаны, кому-то надо было, оказывается, больше дать денег. Они давали больше денег. А когда надо было увеличить смету, они не смогли договориться об увеличении. В итоге их сейчас банкротят. Леван Гоглидзе, руководитель «Тоннельного отряда – 44», сидит уже почти полтора года. Значит, он до сих пор не договорился. Он, наверняка, хочет поделиться и уехать. Я думаю, что, скорее всего, он поделится и уедет. Так обычно происходит в России.
О том, что олимпийское строительство будет убыточным для тех, кто за него взялся, говорили с самого начала. Но при этом речь шла и о том, что подготовка Сочи к Олимпиаде – дело государственное и тех, кто добровольно-принудительно принял на себя этот почетный долг и священную обязанность, Кремль не оставит без налоговых льгот и другой помощи. Об этом, в частности, в эфире Радио Свобода говорил директор Института стратегического анализа компании ФБК Игорь Николаев:
– Они брали, так как вполне допускали, что, когда настанет время возвращать кредиты, выйдут с предложением о реструктуризации – то, что мы сегодня и наблюдаем. И с большой долей вероятности такая реструктуризация будет проведена.
И эта схема, действительно, работает, но не для всех. Банкротства, которые уже произошли после сочинской олимпиады, автор доклада «Ложь Путинского режима» Леонид Мартынюк не считает фиктивными (когда процедура банкротства нужна, чтобы не отдавать разворованные кредиты). Он предлагает воспринимать происходящее как доказательство того, что экономики в олимпийском строительстве было гораздо меньше, чем политики и коррупции. Именно поэтому Мартынюк не берется делать прогноз, может ли хоть один из ныне преследуемых участников государственных договорных схем «откатов» и «распилов» нарушить молчание, чтобы рассказать, как строили к Олимпиаде:
Может быть, и через год, и через два займутся коррупционными делами на олимпийской стройке. Но я думаю, что все люди, которые что-то знают, успеют уехать
– Они публично, естественно, не заявят о том, что были договоренности об «откатах». Потому что пока они не заявили об этом публично, у них есть возможность как-то выйти из положения: поделиться со следователями и прокуратурой, выйти под домашний арест. Как, допустим, в уголовном деле о хищениях в «Оборонсервисе» с Евгенией Васильевой. С ней же сейчас все нормально. Никто ей не дал 10 лет. Ее руководитель вообще гуляет – от всего полностью освобожден. Поэтому и те люди будут до последнего рассчитывать на то, что все решится нормально, и они отделаются только банкротством. Тот же Леван Гоглидзе был в мае 2013 года арестован, ранее, в феврале, началось банкротство его компании «Тоннельный отряд – 44», которая строила дублер Курортного проспекта. Это не фиктивное банкротство, ведь человек реально сидит. Билалов действительно сбежал. Против руководства «Мостовика», который начали банкротить в апреле 2014 года, возбуждены уголовные дела. Это не фиктивно. Вполне возможно, что какие-то фиктивные банкротства будут. Если мы посмотрим на компании братьев Ротенбергов, то у них все нормально, у них был «доступ к телу». И это тело, что им обещало, то и дало. Их компании не обанкротят. Наоборот, если их компании будут банкротиться, это будет признак фиктивного банкротства: закачали деньги в какие-то фирмы, получили деньги, а потом эту шкурку выбросили. Она им не нужна. Может быть, и через год, и через два займутся коррупционными делами на олимпийской стройке. Но я думаю, что все люди, которые что-то знают, успеют уехать. Придется вылавливать потом из-за границы.
В период мобилизации «добровольцев» на подготовку к Олимпиаде в Сочи настроение было скорее оптимистичным, и ситуация в России была другой, пока дело не дошло до аннексии Крыма. Еще год назад профессор Высшей школы экономики Иван Родионов строил такие прогнозы:
– У России еще есть очень большой неиспользованный потенциал, который в случае даже самой плохой ситуации даст стране от полутора до двух лет определенного спокойствия. Я имею в виду возможность зарубежных заимствований. Сейчас объем зарубежных займов небольшой, это дает возможность государству образовать достаточно много суверенного долга. Так что, на мой взгляд, это технический момент, который будет решен, – просто Олимпиада на виду. Но в стране есть множество других проектов, которые находятся в таком же положении – так же неэффективны и бессмысленны с экономической точки зрения.
С тех пор, как в ноябре прошлого года экономист Иван Родинов сказал о полутора годах спокойствия и стабильности в российской экономике, Россия присвоила Крым и за это угодила под международные экономические санкции. Крыму теперь тоже нужны российские деньги, и не только на содержание бюджетной сферы. Расширение переправы, чтобы без проблем достигать полуострова, минуя территорию Украины, модернизация курортного сектора, инфраструктуры. Все это теперь сложно будет сделать по сочинской формуле, говорит автор проекта «Ложь путинского режима» Леонид Мартынюк:
Крым никто не признает российским. Поэтому очень трудно рассчитывать на то, что ты вложил 50 миллиардов долларов в Крым, а потом это принесло репутационную прибыль
– Это зависит от того, как Путин оценивает опасности, связанные с замедлением экономики, со снижением цены на нефть, с тем, что перестали на Западе выдавать кредиты российским бизнесменам, банкам. Дело в том, что, когда началась олимпийская стройка, будущее было радужным. Поэтому он со спокойной душой десятки миллиардов долларов отдал частично на стройку, частично на распил. А с Крымом тяжелее ситуация. Крым никто не признает российским. Для всего мира, для всех общественных организаций, международных институтов Крым – это Украина. Поэтому очень трудно рассчитывать на то, что ты вложил 50 миллиардов долларов в Крым, а потом это принесло репутационную прибыль, какую-то пользу. А «распилы» будут в любом случае. В России всегда, когда есть большие бюджетные затраты, всегда есть «распилы».
Леонид Мартынюк дает понять, что, по его мнению, при таком, как в Сочи, подходе к реализации государственных проектов слишком многое зависит лично от Путина и его настроения:
Путина отпустило временно. Кто знает, что у него в голове происходит?
– Сегодня все нормально – патриотизм, «Крым наш». А завтра проблемы начнутся с выплатами пенсий, зарплат. Все может случиться. Вот если вдруг Путин почувствует, что ему из тактических соображений выгодно проводить либерализацию, может быть, будет какая-то либерализация, точнее – имитация ее временная. Он позволяет вести себя хорошо по отношению к гражданам, другим странам только тогда, когда он чувствует, что он слаб. К примеру, он не может себе позволить сейчас ввести войска в Украину и довести их до Киева. Он оценил, что он этого не может. Путина отпустило временно. Потом у него опять вдруг что-то в голове случится, и он даст приказ двигаться в сторону Киева. Кто знает, что у него в голове происходит?
Украинская проблема и Сочи связаны не только через «крымский» вопрос и оставшихся без зарплаты украинских рабочих. Олимпийское строительство закончено, соревнования прошли, а в Краснодарском крае, по словам Леонида Мартынюка, до сих пор действует «особое» политическое положение, когда общественных активистов арестовывают под надуманными предлогами, дела о «порче забора губернатора» оборачиваются для экологов реальными сроками и бегством за рубеж, как для Евгения Витишко и Сурэна Газаряна:
– В Краснодарском крае есть два конкретных примера того, как вели себя оппозиционеры-экологи – Витишко и Газарян. Они оба шли по уголовному делу о порче забора губернатора. Один из них, Витишко, решил, что он будет до конца бороться, и остался. Сейчас ему три года колонии дали. И он никак не может заниматься ни экологией, ни политикой. А Газарян решил уехать. Но, к сожалению, он тоже оказался выкинут из общественной жизни, потому что, как он сам говорит, находясь в Германии, он не может заниматься экологической деятельностью. Кстати, в нашем с Борисом Немцовым докладе очень много первичной информации об экологии от них, от «Экологической вахты по Северному Кавказу»: результаты их анализа, результаты их экспертиз, результаты запросов в официальные структуры, например, в прокуратуру, Росприроднадзор. И мы уже на основе этих документов писали доклад.
Сам Леонид Мартынюк сейчас вынужден находиться в Праге. Его, как и еще нескольких общественных активистов, правоохранители взяли в оборот в период подготовки к так и не состоявшемуся маршу за федерализацию. Мартынюк по этому поводу лишь заметил – Краснодарский край сейчас прифронтовой регион, Украина слишком близко:
Краснодарский край сначала был олимпийским регионом, а сейчас это регион приграничный, рядом с театром военных действий
– То, что я уехал, – это лишь один вопрос. Другое дело, дадут ли жить нормально и действовать людям, которые там находятся. Когда строились объекты зимней Олимпиады Сочи-2014, Газарян был, Витишко был. Андрей Рудомаха еще там, но я не уверен, что он будет так же смело действовать и дальше. Они снимали на видео, на фото. Они распространяли информацию. А сейчас я не уверен, что Рудомаха поедет куда-то на стройку в Крым. Потому что он понимает, что, если он поедет, его может ждать судьба Газаряна или Витишко. Эта ситуация чем-то похожа на Чечню. Когда-то там были российские правозащитники, журналисты. Сейчас там никого нет. Мы не знаем вообще, что там происходит. Мы только знаем, что там какая-то деспотия восточного типа. У нас постепенно вся Россия двигается в том же направлении. У нас не будет своих журналистов. У нас будут люди со стороны, из других стран, которые будут что-то говорить, потому что они не боятся уголовного преследования, или люди внутри, которые будут очень осторожно изучать, осторожно делать какие-то умозаключения. Краснодарский край сначала был олимпийским регионом, а сейчас это регион приграничный, рядом с театром военных действий. Потому что рядом Крым, Восточная Украина тоже не так далеко. ФСБ просто не получила приказа расслабиться.
