«Никто не приставляет заплаты к ветхой одежде, отодрав от новой одежды; а иначе и новую раздерет, и к старой не подойдет заплата от новой. И никто не вливает молодого вина в мехи ветхие; а иначе молодое вино прорвет мехи, и само вытечет, и мехи пропадут; но молодое вино должно вливать в мехи новые; тогда сбережется и то и другое» Лк. 5:36-39
Тенденция последних месяцев – экономически активная молодежь, поддержавшая аннексию Крыма, покидает полуостров в поисках лучшей жизни в Краснодаре и Москве. Мотив миграции носит, главным образом, экономический характер. Молодые люди, еще весной голосовавшие на фейковом «референдуме», едут на российский материк за высокооплачиваемой работой, широкими карьерными и деловыми возможностями. Это поколение уезжает, чтобы не вернуться уже никогда.
А что делать молодежи, которая не голосовала на «референдуме» 16 марта, не принимала участие в выборах 14 сентября, но чью судьбу определили Российская Федерация, лидеры крымской организации «Партии регионов» и 30-40% земляков, которые никогда не скрывали своего желания жить в России?
Выход, пусть спорный и неоднозначный, один – временно переезжать на украинский материк, чтобы обязательно вернуться уже в новом качестве после деоккупации полуострова.
Крымский патриотизм
Те 32% избирателей, которые своим участием в псевдореферендуме были призваны легитимировать аннексию Крыма, голосовали с одной мотивацией – экономической, однако цели перед собой ставили разные.
Если часть старшего поколения (не секрет, что на два миллиона населения крымской автономии приходится более 500 тыс. пенсионеров) и экономически активных крымчан, работающие в бюджетной сфере, сделала свой выбор в пользу того, чтобы получить доступ к более высоким социальным стандартам, «сидя на месте». То часть молодого поколения крымчан проголосовала, прежде всего, за возможность, предварительно получив паспорт Российской Федерации, навсегда сойти на российский «берег».
Общераспространенный миф о «крымском региональном патриотизме» разбивается не только о миграцию молодежи в Россию, но также о настроения старшего поколения крымчан
Общераспространенный миф о «крымском региональном патриотизме» разбивается не только о миграцию молодежи в Россию, но также о настроения старшего поколения крымчан. Социологические замеры «местного патриотизма» в 2012 году показали, что большинство жителей полуострова стремятся к тому, чтобы их дети жили лучше, а значит дальше от них.
Два года назад, на вопрос, «Хотели бы Вы, чтобы Ваши дети остались жить в Вашем городе (поселке)», утвердительно ответило всего 33% респондентов. Тогда как доля тех, кто хотел бы, чтобы дети уехали, составила 51%. Соответственно, индекс «местного патриотизма» в Крыму является отрицательным (-18). Аналогичные, но более ранние замеры подтверждают этот тренд.
Исследование также показывает, что носителем подобных убеждений является, в первую очередь, «славянское» население, которое состоит преимущественно из переселенцев и их потомков. Крымские специалисты с издевкой комментируют этот факт фразой «еще не успели вещи разложить, как собираются обратно».
Так, среди крымских «славян» соотношение между теми, кто за то, чтобы дети жили в другом регионе, и теми, кто хотел бы, чтобы дети остались жить в родном населенном пункте, составляет 50% против 36%. Отрицательный индекс «местного патриотизма» в данном случае равен -14, что близко к «средней температуре», в целом, по Крыму.
В то же время среди крымтатар данный индекс является положительным: 39% против 43% (+4). Но стоит отметить, что в крымскотатарской среде оправдана миграция внутри полуострова, тогда как переезд из Крыма не поощряется. Этому способствует укоренившаяся в годы депортации национальная идея, согласно которой крымскотатарский народ должен вернуться, укорениться и добиться полного восстановления своих политических прав на родной земле.
Стоит ожидать, что именно крымтатары, считающие Крым регионом своего этногенеза, своим домом, возглавят процесс возвращения на полуостров после его деоккупации
Несмотря на то, что с момента аннексии Крыма на материк Украины перебралось свыше 8 тыс. крымтатар (тех, кто не смог примириться с российской реальностью, опасается за личную безопасность и безопасность своих семей), сам переезд, даже вынужденный, воспринимается старшим поколением крымтатар и, в целом, молодежью, негативно.
Лейтмотивом этого отношения можно считать комментарий одного из подобных переселенцев, получивших современное образование в одной из стран Евросоюза: «Для меня переезд из Крыма в Киев – это эмиграция».
Соответственно, стоит ожидать, что именно крымтатары, считающие Крым регионом своего этногенеза, своим домом, возглавят процесс возвращения на полуостров после его деоккупации. Поскольку являются носителями фактического, а не декларативного крымского регионального патриотизма.
Инвестиции в будущее
Миграция из Крыма для тех, «кто уезжает», кажется безвариантной возможностью вырваться из кризиса – и психологического, и экономического. Она остается едва ли не единственным способом защитить свое право на “инакомыслие”, а также обеспечить свою безопасность.
Теми же, «кто остается» на полуострове, переезд воспринимается как форменное предательство. «Вы ничего о Крыме не знаете, потому что вы – «там», а мы – здесь», – говорят крымские «островитяне». Иногда даже с горечью.
И если значительной части украинцев, в целом, есть куда переезжать на материк, да и сам переезд, в большей степени, воспринимается как внутренняя миграция, то для крымтатар решение о выезде из Крыма является куда более сложным.
Народ, идентичность которого носит и этнический, и региональный черты, в этнониме которого отражен регион его рождения – крымские татары, крымтатары, крымцы, къырымлы, – находится перед тяжелым выбором. Остаться в Крыму, значит обеспечить преемственность поколений на родной земле, но, в то же время, забыть о безопасности – своей и своих детей. Уехать – значит почти что предать родную землю, вернуться на которую завещали депортированные и умершие на чужбине предки.
Текущая политика российского государства в сфере межэтнических и межрелигиозных отношений только усугубляет эту и без того сложную ситуацию.
Аннексия уже стала серьезной травмой для тех, кто родился в независимой Украине
Давление на свободную прессу и тотальная пропаганда, запрет на проведение митингов, подрыв институтов национального самоуправления, физический и психологический прессинг при помощи обысков и допросов, ставшие системными аресты, похищения и убийства молодых крымтатар, грядущий призыв в российскую армию и флот с их культурой агрессивной дедовщины и высокой смертностью призывников, политика культурной ассимиляции создают серьезные риски для устойчивого развития крымскотатарского народа и, в частности, для его молодого поколения.
Аннексия уже стала серьезной травмой для тех, кто родился в независимой Украине. Продолжающаяся практика сведения национальных счетов – на политическом и бытовом уровнях – делает эту травму еще более глубокой, способной спровоцировать активную фазу межэтнического конфликта.
Каково решение данной проблемы?
Первый вариант. Смириться и принять правила игры россиян, как это уже сделали отдельные представители крымскотатарской политической элиты. Достоинства такого решения очевидны: формально (!) гарантированная безопасность, политические карьерные лифты для ограниченного числа наиболее лояльных активистов, опять же, для формальной демонстрации вовлеченности крымскотатарского народа в сферу принятия решений. Недостатки: отказ от собственной политической повестки, статуса коренного народа и права на воссоздание национально-территориальной автономии, постепенная ассимиляция и вытеснение в политический и культурный маргинес.
Второй вариант. Уход во внутреннюю эмиграцию и самосегрегация. Основное достоинство – минимизация предлогов для политических репрессий и условий для совершения провокаций. Минусы: консервация проблемы, укрепление позиций «лоялистов», которые будут работать под лозунгом «интересы народа требуют сотрудничества хоть с самим чертом», рост доли пророссийски настроенной молодежи – патриотов российского государства.
Третий вариант. Эмиграция перспективной молодежи студенческого возраста на украинский материк. Речь идет об эмиграции ради возвращения. Главные недостатки этого решения заключаются в вымывании молодого поколения с территории полуострова, в возможном оседании значительной части новой волны переселенцев в украинских мегаполисах. Ключевое достоинство – сохранение молодежи от манкуртизации, непризнаваемого нигде высшего образования в крымских учебных заведениях, службы в российской армии, застенок ФСБ и, что естественно, миграции в Россию.
О том, что подобное решение не только реалистично, но и невероятно продуктивно, говорит уникальный опыт ряда крымскотатарских бизнесменов
Стратегическая цель временной «эмиграции» на материк – создание условий для того, чтобы молодые переселенцы получили качественное украинское, либо зарубежное образование, опыт работы в крупных компаниях и государственных учреждениях, построения собственного успешного технологичного бизнеса в условиях более жесткой и агрессивной конкуренции, с тем, чтобы полученные знания и опыт были со временем перенесены на крымскую почву.
О том, что подобное решение не только реалистично, но и невероятно продуктивно, говорит уникальный опыт ряда крымскотатарских бизнесменов, сумевших построить в автономии не только крупные бизнесы, но также один из крупнейших медиа-холдингов, который все последние годы годы являлся золотой картой в колоде визитных карт Крыма. Предприниматели, состоявшиеся вне полуострова, продемонстрировали местной деловой элите, как необходимо строить современный бизнес в регионе и как эффективно поддерживать культуру своего народа.
Вот что известный российский инвестбанкир Слава Рабинович пишет об аналогичной политике КНР в «Ведомостях»: «По данным Open Doors Report, только в 2013 г. из Китая в США прибыло 235 597 студентов (рост на 21% к 2012 г.). Это сделало Китай страной №1 по количеству отправленных на учебу в США студентов. Молодые люди из Китая также едут учиться в Канаду, Великобританию, Швейцарию, Францию, Германию и другие страны. …Если ежегодный 20%-ный рост числа китайских студентов в США сохранится на протяжении 10 лет, то лишь в США высшее образование получат более 6 млн молодых китайцев. …В других западных странах получат образование еще около 18 млн китайцев. Итого, западное образование за ближайшее 10 лет получат до 25 млн китайцев. Они станут локомотивом гигантского среднего класса Китая».
Если вы еще задаетесь вопросом, как сохранить и приумножить самый бесценный капитал Крыма – стоит задуматься над временным переездом наиболее перспективной крымской молодежи на материк Украины. В свою очередь, государство должно открыть соответствующий коридор и создать условия для поступления крымской молодежи в украинские и европейские высшие учебные заведения.
После освобождения региона именно молодое поколение крымчан, обладающее качественным европейским образованием и профессиональным опытом, станет кадровой опорой украинского государства в деле выведения Крыма из глубокого экономического, межэтнического и политического кризиса, в котором он окажется к этому времени.
Сергей Костинский, крымский политический эксперт.
В тексте используются авторские термины.
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции.
