Министр культуры России Владимир Мединский по требованию фракции «Единой России» в Законодательном собрании Новосибирской области уволил с должности директора Новосибирского академического театра оперы и балета Бориса Мездрича – в связи со скандалом вокруг постановки оперы «Тангейзер» режиссера Тимофея Кулябина, в которой Тангейзер – это режиссер фильма о ранних годах Иисуса Христа. Местные православные верующие требовали отставки Мездрича и наказания Кулябина уже давно. 29 марта в Новосибирске у здания театра состоялись митинг и так называемое «молитвенное стояние в защиту чувств верующих». А 5 апреля в Новосибирске пройдет митинг в защиту «Тангейзера» и его постановщиков под девизом «За свободу творчества».
Акция под названием «Защитим святыни – спасем Россию» была заявлена на три тысячи человек и согласована с властями. Само «молитвенное стояние» продолжалось не более 10 минут. Его костяк составили крепкие мужчины в спортивных костюмах или казачьих нарядах и усталого вида женщины в юбках до пола, с аплодисментами реагировавшие на каждое упоминание имени действующего президента Российской Федерации в речах выступавших. Еще больший восторг публики вызывали призывы к расправе над деятелями культуры, «не щадящими чувств верующих», равно как и над прочими представителями «пятой колонны, толкающими Россию к майдану». Предложения варьировались от «дать в морду», «нагнуть» и «зачистить» до «мочить» и «развесить на фонарях». «Молитвенное стояние» провел протоиерей местного собора Александра Невского Александр Новопашин, недавно награжденный президентом Владимиром Путиным орденом «За заслуги перед Отечеством» 2-й степени.
Выступивший на митинге депутат Госдумы бывший боксер Николай Валуев заявил, что конфликт должен решаться в соответствии с законом, отметив, что опера «Тангейзер» сильно задевает его религиозные чувства. Участники приняли обращение к президенту России, в котором призвали Владимира Путина защитить их конституционные права и «впредь запретить кому бы то ни было оскорблять религиозные чувства и святыни».
Митрополит Новосибирский и Бердский Тихон, с самого начала стоявший во главе «оскорбленных православных», прошлой зимой усмотрел в постановке «Тангейзера» оскорбление религиозных чувств и подал в суд, который проиграл, однако продолжил добиваться запрета оперы и «наказания виновных». На воскресном митинге он смиренно стоял в толпе слева от трибуны.
На днях прежнее решение мирового суда Центрального района Новосибирска, 10 марта прекратившего административные дела против Мездрича и Кулябина за отсутствием состава правонарушения, обжаловала местная прокуратура, а министерство культуры призвало создателей оперы извиниться перед зрителями и частично изменить постановку. Уголовные дела против создателей оперы пока не прекращены.
На должность директора Новосибирского театра оперы и балета теперь назначен Владимир Кехман, одновременно сохраняющий за собой и пост директора Михайловского театра Санкт-Петербурга. Как он собирается совмещать две работы – неизвестно. Сам Борис Мездрич в последние дни неоднократно говорил, что конфликт можно было бы разрешить, не привлекая прокуратуру:
– Есть определенные сложности во взаимоотношениях с Новосибирской епархией, не мы сформировали эти сложности. Но я думаю, что нужно искать возможности для диалога, для переговоров. Мы активно ищем эти возможности, чтобы найти точки соприкосновения. Сегодня мэр Новосибирска сообщил, что может выступить как посредник. Мы заинтересованы в контактах и в переговорах с епархией. Если после показа спектакля разыгрались такие события, мы должны сесть и поговорить. Мы же, в конце концов, все живем в одном городе.
Борис Мездрич считает, что накал страстей на улицах ни к чему хорошему не приведет, равно как и публичные акции защитников «Тангейзера». Тем не менее, 5 апреля в Новосибирске инициативная группа планирует провести свой митинг против действий религиозных радикалов:
– Я думаю, что ни той, ни другой стороне, наверное, добиться ничего не удастся. Лучше, чтобы ни того, ни другого не было. А все впечатления от спектакля формировались бы в зрительном зале во время просмотра – нормально, как и всегда бывает. Я не поддерживаю такие коллективные формы выражения своих оценок по поводу того или иного спектакля.
Я сделаю заявление о том, что мы приносим извинения людям, у которых невольно оказались задеты религиозные чувства. Если мы невольно оскорбили чьи-то чувства своим спектаклем, то я, как директор, как руководитель театра и как житель Новосибирска, хотел бы принести этим людям свои извинения.
Убирать оперу из репертуара руководство театра до 29 марта было не намерено. По мнению критиков, постановка «Тангейзера», уже завоевавшая множество наград, имеет большую ценность с художественной точки зрения:
– У нас прошло четыре спектакля «Тангейзер». Были аншлаги – более 7 тысяч зрителей. «Музыкальное обозрение» посчитало ее лучшей оперной постановкой года в России. Меня посчитали персоной года. Постановку смотрел экспертный совет – человек 8, еще журналисты приезжали. Практически у всех оценка очень хорошая. Если говорить о художественной стороне вопроса, то это качественно и хорошо сделанный спектакль.
Творческая интеллигенция Новосибирска написала губернатору области Владимиру Городецкому открытое письмо с просьбой «защитить культуру от религиозной агрессии». Представители культурной среды Новосибирска опасаются, что состав преступления может рано или поздно отыскаться в любом произведении искусства. Однако 3 апреля руководство театра ожидает новый суд. В рамках доследственной проверки на опрос будут вызывать актеров, рассказывает Борис Мездрич:
– Есть 148-я статья Уголовного кодекса, которая тоже регулирует чувства верующих. Идет доследственная проверка, и участников спектакля могут вызывать на опрос – именно так, не на допрос, такова терминология. Я говорил следователям, что у актеров просто есть контракты, по ним они обязаны, согласно должностным инструкциям, выполнять задания режиссера, который им дает петь партии, написанные композитором.
5 апреля в Новосибирске пройдет митинг под девизом «За свободу творчества», организаторы которого возмущены нападками на Новосибирский театр оперы и балета со стороны православных активистов. В зависимости от того, сколько человек придет 5 апреля на митинг перед оперным театром, станет ясно, кто более чувствует себя оскорбленным. Будут ли это последователи митрополита Тихона, позвавшего паству на молитвенное стояние со словами «кто не придет, тот христопродавец», или же в городе, славу которому десятилетия приносили Aкадемгородок и вузы, где был культ научного знания, громче прозвучат голоса людей, считающих, что в светском государстве культура должна быть защищена от религиозной агрессии.
В социальных сетях расцвел жанр пародии. Вот два примера из Facebook:
– Союз защиты прав потребителей написал заявление в следственный комитет о проверке деятельности РПЦ в использовании святых мощей, исцеляющих от всех болезней, на предмет выявления фактов мошенничества.
– Представители Союза театральных деятелей пикетируют церковь Андрея Первозванного, чтобы остановить вопиюще недостоверное вхождение в образ всех участников богослужения.
За пределами Новосибирска среди тех, кто решил вступиться за право на существование таких спектаклей, как «Тангейзер», – московский Театр.doc. Как сообщает его руководитель Елена Гремина, акцию солидарности «доковцы» проведут в форме читки запрещенных когда-то цензурой произведений русских писателей:
– Соберутся наши артисты и все, кто захочет. Будут и известные артисты, в том числе Оксана Мысина. Мы будем читать произведения, которые сейчас стали признанной классикой, а в свое время были запрещены – кусок из «Бориса Годунова», кусок из «Горя от ума», знаменитое стихотворение Лермонтова «На смерть поэта» и так далее. Радищев, Гумилев, Ахматова – в общем, такие вещи, которые сейчас стали бесспорной классикой. Мы это делаем, чтобы показать даже самым невежественным людям, что искусство – это вещь непрямая. Что не надо считать, что если в театре актер играет Христа, то это и есть Христос. И если в театре что-то происходит – это всего-навсего актерская игра, и искусство должно развиваться и должно быть свободным, потому что давление на искусство – это, в общем, давление на культуру, давление на душу нации.
– Встречались ли вам отклики людей, которые не одобрили новосибирский митинг и вашу акцию?
– Нашу акцию – нет, поскольку мы специально выбрали такую программу. Что плохого – читать «Бориса Годунова»? Тут нечего возразить. Мы сделали так, чтобы показать всю относительность оценок. Сегодня это под цензурой, а завтра это уже в школьной программе. Но вообще, вокруг новосибирских событий много каких-то ужасных комментариев, совершенно мракобесных и чудовищных откликов: давайте их посадим, давайте с ними сделаем то, давайте се. Это ужасно, но это еще, к тому же, просто от неграмотности происходит. Даже люди, не видевшие эту оперу, заранее уже считают, что кого-то следует наказать. Хотя очень все просто. Если боитесь, что ваши религиозные чувства будут задеты, просто не покупайте билет. Просто не ходите в театр. Попытки преследования искусства на территории искусства – вот это нам очень не понравилось. И против этого мы протестуем.
Если боитесь, что ваши религиозные чувства будут задеты, просто не покупайте билет
Я Бориса Мездрича знаю лично. Одна из моих первых постановок была в Омском театре драмы, где он был директором. Это очень большой профессионал, совершенно потрясающий директор, один из лучших директоров театральной России. Такими людьми разбрасываться – это просто идиотизм. В этом смысле министерство культуры ведет себя по-предательски. Вместо того, чтобы защищать художников, оно травит их. Закон оправдал, но они травят дальше. Мы сами с этим столкнулись, когда в Театре.doc были неприятности, возникшие на пустом месте. Это случилось, когда к нам приехали силовики неизвестно что искать – то ли гнездо экстремизма, то ли бомбы. Ничего не нашли. Вообще ничего! В тот вечер, вместо того чтобы нас защитить, два чиновника из министерства культуры, которые были там, просто наблюдали, как громят наш театр. Они могли бы приносить какую-то пользу, защищать художников, а вместо этого они ведут себя по поговорке «больше католики, чем Папа римский».
– А как ведет себя Союз театральных деятелей?
– Председатель СТД Александр Калягин поддержал новосибирцев. Вообще, в истории с «Тангейзером» театральное сообщество проявило себя очень сплоченным. Многие написали письма протеста. Но я хочу сказать, что наступления на свободу искусства начались раньше. И когда, например, был наложен запрет на нецензурную лексику на сцене, никто не возмутился. Все сказали: «Ну и ладно. В конце концов, это спорно, не надо ругаться матом». А дело же не в том, ругаться матом или нет, а в том, что тебе это запрещают. Кто-то, какой-то взрослый дядя решает за тебя и за твоих зрителей. Мы, естественно, у себя оставили все, как было. В каких пьесах была нецензурная лексика, так это и идет на сцене. Нас это вообще не волнует. Когда мне звонили и спрашивали, сколько у вас спектаклей с матом, я не знала, что сказать. Никто не подсчитывал. Сколько-то с матом, сколько-то без него. Я просто про это не думала никогда. Думала – хороший спектакль или плохой. Но когда фактически всех поставили по стойке смирно, все думали, что вот мы сейчас это сделаем, от нас отстанут. А ничего подобного!
Сейчас уже и это нельзя, и то нельзя. Это наступление будет продолжаться, поскольку идет этот консервативный поворот
Сейчас уже и это нельзя, и то нельзя. Это наступление будет продолжаться, поскольку идет этот консервативный поворот. Всегда есть часть людей, которые будут это приветствовать, и они будут очень громко кричать. Люди, у которых оскорбляются чувства, сами по себе страшно невежливые и сами оскорбляют кого угодно очень легко. Вот это все теперь к нам пришло. Власти нажали какую-то кнопочку, и эта муть вся поднялась. Мы должны понимать, что свобода – это что-то, за что надо заплатить, в том числе, решимостью, – говорит Елена Гремина.
На другом эстетическом полюсе по отношению к Театру.doc – Малый театр. Его художественный руководитель Юрий Соломин на вопрос, стоит ли российским театрам устраивать публичные акции в защиту новосибирских коллег, дает такой осторожный ответ:
– У нас нет профсоюза, но есть Союз театральных деятелей. И все сложные вопросы, допустим, кто-то кому-то не понравился, кого-то уволили, – это дело Союза. Министерство культуры будет выполнять все то, что решит Союз.
– Требование уволить директора театра Бориса Мездрича исходит от православных активистов, от общественности. Что должно перевесить – мнение театралов, то есть СТД, или таких зрителей?
– Вообще-то, зрителя нельзя исключать, потому что театр работает на зрителя. Это самая главная точка в нашей культуре. Для кого, для чего и почему мы это все делаем – спектакли и т. д.? Должны быть общественные слушания, какие-то общественные решения, а не так, что кто-то кому-то не понравился, и все. Три человека сказали, что не нравится, два человека заступились – это непрофессионально и несерьезно, – говорит Юрий Соломин.
Одни называют Малый театр консервативным и архаичным. Другие – хранителем традиций русского театра. По большому счету, это одно и то же. Тут важны не оценки, а то, что когда-то и этот старейший московский театр был возмутителем спокойствия. Появление на его сцене пьес Островского было дерзким шагом. Недаром театр был так популярен у студентов, разночинцев и передовой московской профессуры – сюда приходили, чтобы посмотреть на подлинную жизнь простых купцов и купчих.
Юрий Соломин не раз признавался в интервью, что ему не нравится, когда время действия исторических пьес переносится в наши дни. А именно этот прием использован в новосибирском «Тангейзере». Прием, надо сказать, сейчас широко использующийся в театре, особенно, почему-то, в оперных постановках. Пройдет время, и это устареет. У постановщиков возникнут новые идеи, а прочтение режиссером Тимофеем Кулябиным «Тангейзера» (почему бы и нет?) сочтут для своего времени эталонным и классическим.
Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода
