В сентябре 1967 года власти приняли Указ Президиума Верховного Совета СССР «О гражданах татарской национальности, проживавших в Крыму», который так и не решил главного вопроса крымскотатарской проблемы – возвращения народа на историческую родину. Поток крымских татар, двинувшихся в Крым, был жестоко остановлен правоохранительными органами. Крымских татар не только не прописывали, но и вновь, как 23 года назад – в мае 1944 года, – силой изгоняли за пределы полуострова.
Но к этому времени в своей борьбе крымские татары были уже не одиноки. Важным фактом 1968 года стало начало взаимодействия активистов национального движения с участниками демократического, или правозащитного, движения в СССР. Контакты участников национального движения с московскими инакомыслящими были и раньше. Но точкой отсчета реального сотрудничества двух общественных движений принято считать торжество, устроенное 17 марта 1968 года активистами крымскотатарского движения в московском ресторане «Алтай» в честь 72-летия писателя Алексея Костерина – автора работы «О малых и забытых», посвященной проблемам репрессированных народов.
Из-за болезни Костерин не мог присутствовать на вечере, но попросил быть на нем своего близкого друга генерала Петра Григоренко. В речи, обращенной к крымским татарам, Григоренко сказал:
– Закон на вашей стороне. Но, несмотря на это, права ваши попираются. Почему?! Нам думается, что главная причина этого заключается в том, что вы недооцениваете своего врага. Вы думаете, что вам приходится общаться только с честными людьми. А это не так. То, что сделано с вашим народом, делал не один Сталин. И его соучастники не только живы, но и занимают ответственные посты. А вы обращаетесь к руководству партии и правительства со смиренными письменными просьбами. А так как просят лишь о том, на что безусловного права не имеется, то ваш вопрос преподносится тем, кто его решает, как вопрос сомнительный, спорный… Чтобы покончить с этим ненормальным положением, вам надо твердо усвоить – то, что положено по праву, не просят, а требуют!
Начинайте требовать. И требуйте не части, не кусочка, а всего, что у вас было незаконно отнято… Свои требования не ограничивайте писанием петиций. Подкрепляйте их всеми теми средствами, которые вам предоставляет Конституция – использованием свободы слова и печати, митингов, собраний и демонстраций. В борьбе не замыкайтесь в узко национальную скорлупу. Устанавливайте контакты со всеми прогрессивными людьми других наций... Обращайтесь за помощью к мировой общественности и к международным организациям.
Сразу после торжественного вечера, вспоминал позднее Петр Григоренко, «было решено поддержать... требования о возвращении в Крым, о возрождении автономии грандиозной... манифестацией».
Такая мирная манифестация была запланирована на конец апреля 1968 года...
В богатой героическими фактами истории крымскотатарского национального движения значимое место занимают драматические события, случившиеся 21 апреля 1968 года в узбекистанском Чирчике. В этот день крымские татары собрались в городском парке, чтобы отпраздновать национальный праздник «Дервиза».
Накануне была организована делегация, которая от имени трудящихся обратилась в горком партии с просьбой разрешить проведение празднеств в парке города. Но секретарь горкома Якубов категорически заявил, что ни в коем случае не допустит скопления крымских татар. «Если вы соберетесь на массовое гуляние, – заявил он, – против вас будет применена сила».
Присутствовавший здесь же генерал-майор министерства охраны общественного порядка Узбекской ССР Шералиев для пущей убедительности даже позвонил в Ташкент и распорядился: «Стянуть войска к Чирчику!».
На многих предприятиях города крымские татары вызывались в руководящие кабинеты, где сотрудники КГБ требовали от них написать расписку, что они не будут участвовать в массовом гулянии, намеченном на 21 апреля. В противном случае им грозили увольнением, понижением в должности и прочими репрессиями. Организовывались закрытые партийные собрания, на которых говорилось, будто на 21 апреля намечен массовый митинг крымских татар против Советской власти, где будет зачитываться какая-то «антисоветская речь бывшего генерала Григоренко».
Утром 21 апреля 1968 на всех дорогах, ведущих к Чирчику, были выставлены усиленные патрули милиции, которые останавливали машины, высаживали едущих в город крымских татар, а у водителей отнимали водительские права. Под горячую руку правоохранителей попали не только крымские татары, но и граждане, не имевшие документов и задержанные по подозрению, что они крымские татары. Но, несмотря на все эти превентивные меры, в городском парке собралось немало людей, и вскоре зазвучали национальная музыка и крымскотатарские народные песни…
Однако в самый разгар веселья на мирно гуляющих людей из подогнанных пожарных машин были обрушены сбивавшие с ног мощные струи воды и некой хлорной жидкости, оставлявшей на одежде белые пятна. Милиционеры и солдаты с резиновыми дубинками нападали на людей. Ударами дубинок они сбивали их с ног, выкручивали руки, некоторых вталкивали в тюремные машины. Наконец, люди прорвали цепь солдат и милиционеров и, образовав мощную колонну, с гневными выкриками протеста двинулись по городу в направлении горкома партии. На демонстрантов вновь были направлены струи жидкости. Война милиционеров и солдат с крымскими татарами, посмевшими в городском парке петь свои национальные песни, продолжалась до самой ночи.
Было арестовано около 300 человек. Ночью и в последующие несколько дней было произведено еще несколько арестов по квартирам. Порой арестовывались даже те, кто не принимал участия в гуляниях и кого в этот день не было в городе.
Петр Григоренко позднее вспоминал: «Около двенадцати дня по московскому времени мы получили телеграмму из Чирчика о происходящих там событиях. Может показаться странным, что такая телеграмма пришла, но факт остается фактом. И указывает он на возросший авторитет нашего движения. На линиях связи сидели люди, симпатизирующие нам. Они не стали никому докладывать о необычном тексте, а в точном соответствии со своими обязанностями передали адресату. Получив, я сразу же позвонил Алексею Евграфовичу, и он вызвал к себе иностранных корреспондентов. Сведения о чирчикских событиях в тот же день полетели в эфир».
И тогда же, поздно вечером 21 апреля, в Москву прилетел активный участник чирчикских событий – Айдер Бариев. Григоренко пишет: «Он прибыл в таком виде, как выскочил из-под водометов, – с несмывающимися пятнами на костюме. Правда, костюм за время дороги успел высохнуть. Привез Бариев и фотоснимки, с водометами, милицейскими дубинками. Мы с Алексеем собрали вторую пресс-конференцию. На следующий день из Чирчика приехали еще люди. Рассказали. Демонстрация продолжалась до позднего вечера. Милиция, испугавшись возможных эксцессов, разбежалась. Руководители крымских татар с трудом уговорили людей разъехаться по домам. Ночью были произведены аресты».
23 апреля 1968 года активисты движения направили в Политбюро ЦК КПСС, Верховный Совет СССР, Совет Министров и Генеральному прокурору СССР протест и потребовали немедленно освободить всех арестованных, срочно создать специальную партийно-правительственную комиссию с участием представителей крымских татар и провести гласное расследование событий в Чирчике.
Но расследования произведено не было. Большинство арестованных были в отделениях милиции дополнительно избиты и осуждены на 15 суток «за мелкое хулиганство». Против 10 человек было возбуждено уголовное дело по обвинению в сопротивлении властям, организации массовых беспорядков, а против тех, у кого во время квартирного обыска были обнаружены те или иные документы национального движения, дополнительно и за составление и распространение документов, порочащих советский общественный и государственный строй.
30 мая, 2 и 5 июня 1968 года в Ташкентском облсуде проходили судебные процессы арестованных во время чирчикских событий Рефата Измаилова, Решата Алимова и Сади Абхаирова. Они были приговорены соответственно к 3, 2,5 и 2 годам лишения свободы. Дела остальных семерых арестованных рассматривались с 18 по 26 июля 1968 года в Ташкенте.
Впервые в защите крымских татар приняли участие московские адвокаты
Они обвинялись в организации митингов крымских татар в Чирчике 24 марта, 7 апреля и народного гуляния 21 апреля 1968 года, квалифицированных судом в «сборища крымских татар». Суд признал виновными всех, приговорив Ридвана Сеферова к 2,5 годам, Ибраима Абибуллаева – к 2 годам, Энвера Абдулгазиева – к 1,5 годам, Идриса Зекерьяева – к 1 году заключения, Амета Молаева, Халила Салединова, Эшрефа Ахтемова – к 3 годам условно.
Важно отметить, что впервые в защите крымских татар приняли участие московские адвокаты (это случилось по просьбе Петра Григоренко) – Софья Каллистратова, Леонид Попов, Юрий Поздеев, Владимир Ромм. Практика привлечения московских адвокатов к защите крымскотатарских активистов просуществовала еще несколько лет, однако когда стало очевидно, что вынесение приговоров в таких делах мало зависит от мастерства адвоката, а честная позиция сулит ему серьезные неприятности (вплоть до исключения из адвокатуры), многие подсудимые крымские татары стали защищать себя сами.
По мнению Григоренко, именно с Чирчикских событий «крымскотатарское национальное движение... стало известным всему миру».
Давая политическую оценку событиям в Чирчике и последующей судебной расправе, активисты национального движения в «Информации № 82» отмечали: «Это была попытка властей внушить крымским татарам мысль о том, что любое выражение ими своей национальной самобытности, выражение любви к обычаям и традициям своей Родины – Крыма, будет сурово пресекаться».
Дальнейшие события, к сожалению, подтвердили правоту этих слов…
Гульнара Бекирова, крымский историк, член Украинского ПЭН-клуба
