Елена Тонкачева работала в составе Крымской полевой миссии по правам человека в конце апреля. В интервью Свободе она рассказала о нарушениях, которые были зафиксированы миссией в отношении как к крымским татар, так и ко всем другим жителей полуострова.
Госпожа Елена, расскажите о Крымской полевой правозащитной миссии.
– Миссия представляет собой постоянное присутствие в Крыму представителей правозащитных организаций. Участвуют правозащитники из разных стран, но преимущественно из России, Украины и Беларуси. На этот раз из Беларуси было три человека, мы координировали свои действия с российскими и украинскими коллегами. Сразу отмечу, что в правозащитной сфере нет никаких разночтений относительно оценки событий. Нам нечего делить между собой, нам не надо договариваться относительно того, с насколько серьезными вызовами сталкиваются люди в Крыму.
Почему необходимо, чтобы в Крым ехали правозащитники из других стран?
– Во-первых, там сейчас нет никаких международных организаций, которые могли бы давать профессиональные оценки. Во-вторых, на территории Крыма практически не осталось местного гражданского сектора, который мог бы быть источником независимой информации, – представители гражданского сектора были вынуждены переехать на материк. В-третьих, местным жителям делать критические оценки намного сложнее, чем тем, кто приезжает с наблюдательной миссией, а затем уезжает. Местным сложнее, так как они не чувствуют себя защищенными. В-четвертых, несмотря на политическое заявление украинской власти о том, что жители Крыма остаются гражданами Украины, никакого присутствия Украина на оккупированной территории не обеспечивает. С одной стороны, понятно, что у Украины достаточно других забот, но с другой – для ряда граждан на территории Крыма такое отношение выливается в большой негатив.
Как изменилась жизнь людей, которые остались в аннексированном Крыму?
На территории Крыма сейчас не действуют никакие платежные карточки – ни украинские, ни российские, ни выданные другими странами
– Они сталкиваются с различными бытовыми проблемами. Например, на территории Крыма сейчас не действуют никакие платежные карточки – ни украинские, ни российские, ни выданные другими странами. Подобная ситуация с мобильной связью: в Крыму не действуют никакие украинские сим-карты. Это значит, что люди, у которых часть семьи в Украине, часть – в Крыму, каждый день сталкиваются с проблемой коммуникации. Автомобили с новыми номерными знаками, которые нужно было установить после оккупации Крыма Россией, на территорию Украины въехать теперь не могут – украинские власти считают такие номерные знаки незаконными.
Какой нарушения зафиксированы в сфере прав человека?
– Самое важное то, что в Крыму нет условий для открытой гражданской активности. Сектор некоммерческих организаций чрезвычайно ослаблен, и нет надежды, что он быстро восстановится. Про политические права и свободы даже нет смысла говорить – никакой свободы собраний, никакой свободы слова нет. Также очень серьезная ситуация с нарушением права на свободное передвижение – мы зафиксировали целый набор ограничений, связанных с перемещением. Это касается как условной границы между Украиной и Россией, так и обеспечения визовой поддержки со стороны других стран, которые не признают правовой статус Крыма.
С какими трудностями, помимо вышеперечисленных, столкнулись крымские татары? Что вы зафиксировали в отношении них?
– Широко известны факты о закрытии телеканала на крымскотатарском языке. Этот факт усиливает чувство тревоги и опасности среди крымских татар. Помимо этого, идет серьезное давление на орган крымскотатарского самоуправления – Меджлис. После заседаний этого органа людей забирают на допросы, ведутся беседы со стороны правоохранительных органов Российской Федерации. В результате крымские татары постоянно испытывают угрозу. Что касается настроений среди крымских татар, то, с одной стороны, у них есть сильное убеждение, что Крым – это их земля и они оттуда по своей воли не уедут, а с другой – постоянное ожидание новых притеснений и ощущение тревоги.
Известно, что в течение длительного времени крымские татары постепенно возвращаются в Крым оттуда, куда были депортированы в 1944 году, из Узбекистана. Повлияла ли оккупация Крыма на интенсивность этого процесса сейчас?
В течение последних 6 месяцев полторы тысячи крымских татар обратились к процедуре возвращения в Крым
– На самом деле, для меня было большой неожиданностью то, что процесс возвращения продолжается и имеет массовый характер. В течение последних 6 месяцев полторы тысячи крымских татар обратились к процедуре возвращения в Крым. Я думаю, это очень много. Вернувшись, эти люди попадают в чрезвычайно сложную ситуацию – украинские законы о репатриации крымских татар больше не действуют. И теперь крымский татарин, приехавший из Узбекистана в Крым, приравнивается к узбеками, приехавшим из Узбекистана в Москву. Из-за того, что не действует упрощенная процедура, которая предусматривалась украинским законодательством для крымских тарарам, люди не успевают в общие сроки оформить документы, на запросы от современной крымской власти Узбекистан не отвечает, демонстрируя свое отношение к оккупированной территории. Проблема не в том, что крымские татары возвращаются, а в том, в какие условия они возвращаются.
Каким образом крымские власти собираются решать проблемы крымских татар, которые продолжают возвращаться на родину?
– Теперь просто составляют списки таких людей, которые пробыли на территории Крыма 90 дней и не успели оформить необходимые документы. К спискам имеют доступ ФСБ и органы миграции. Представить, в какой момент и для чего эти списки будут использованы, сложно. Но люди относятся с большой тревогой к этим спискам.
Какое практическое использование результатов работы вашей миссии?
– В рамках Крымской полевой миссии по правам человека периодически выходит отчет. Он направляется международным организациям, ООН и ОБСЕ, а также украинским и российским властям.
Госпожа Елена, как вы устроились после депортации из Беларуси? Чем сейчас занимаетесь?
– Я уже закончила все процедуры, связанные с получением документов в России. После этого я сразу поехала в Крымскую полевую миссию. После возвращения оттуда собрала вещи и переехала для жизни и работы в Вильнюс. Здесь я основную часть своей деятельности посвящаю правозащитной деятельности в Беларуси, другими словами, моя деятельность в рамках Центра правовой трансформации «Lawtrend» не изменилась. Еще я задумываюсь о работе в рамках консорциума «евробелорусов», который зарегистрирован и физически находится в Вильнюсе, – это консультирование белорусских компаний, которые содержат правозащитный компонент. Моя дочь, мои самые близкие люди продолжают жить в Беларуси, и я лично заинтересована в том, чтобы страна развивалась в сторону европейских ценностей и прав человека.
Скучаете по Беларуси?
– Конечно. Очень сильно скучаю.
Крымских татар советские власти депортировали из Крыма 18-20 мая 1944 года. По официальным данным, более 183 тысяч человек погрузили в товарные вагоны и в течение 20 дней без медицинской помощи, питьевой воды и нормального питания вывезли в Узбекистан и на прилегающие к нему территории Казахстана и Таджикистана. Крымских татар вывозили туда на спецпоселения без права покидать их без разрешения комендатуры. По переписи, проведенной самими крымскими татарами, за первые полтора года депортации от болезней и сложных условий жизни умерли 46,2% крымских татар.
Оригинал публикации – на сайте Радыё Свабода
