«Неверно было бы сказать, что всех объединяло негативное отношение к режиму, объединяла – хотя это не было еще ясно сформулировано – вера в права человека, в достоинство человеческой личности». Эти слова о себе и своих единомышленниках написал Андрей Амальрик – историк, публицист, диссидент. Более известна его ипостась как диссидента, но это был настоящий интеллектуал-гуманитарий – что по тем временам, в условиях суровой политической цензуры было актом подлинного диссидентства.
Андрей Амальрик родился в мае 1938 года в Москве в семье историка и археолога. На истфаке МГУ Андрею доучиться не удалось – он был исключен за курсовую работу, в которой защищал так называемую «норманнскую теорию» происхождения древнерусских государств, отвергавшуюся советской исторической наукой. Увлечение им живописью советских художников-авангардистов и коллекционирование их работ, знакомство с иностранными журналистами и дипломатами, работавшими в Москве, – по тем временам это тоже было проявлением инакомыслия.
Андрей Амальрик более известен как диссидент, но это был настоящий интеллектуал-гуманитарий – что по тем временам, в условиях суровой политической цензуры было актом подлинного диссидентства
В мае 1965 года Амальрик арестован и осужден на два с половиной года ссылки в Сибирь – за тунеядство. После освобождения вернулся в Москву, некоторое время работал в Агентстве печати «Новости», публиковался за рубежом. Вместе с Павлом Литвиновым участвовал в создании сборника «Процесс четырех» о суде над диссидентами Александром Гинзбургом, Юрием Галансковым, Алексеем Добровольским и Верой Лашковой, который в октябре 1968 года передал иностранным корреспондентам. За что в конце 1968 года был уволен из АПН и стал работать почтальоном.
1968 год богат событиями – в мире и в демократическом движении в СССР. В апреле 1968 года вышел первый номер бюллетеня «Год прав человека в Советском Союзе» с подзаголовком «Хроника текущих событий». Постепенно «Хроника…» стала названием бюллетеня, а «Год прав человека в СССР продолжается» или «Борьба за права человека в СССР продолжается» – его девизом.
«Наша «Хроника» была задумана как изложение – раз в два месяца – фактов о нарушении прав человека: о судах, арестах, обысках. Я посоветовал тон сделать менее эмоциональным и менее оценочным, пусть факты говорят сами за себя; за редким исключением все годы «Хроника» придерживалась этого стиля. Все мое сотрудничество с «Хроникой» – вопреки утверждениям КГБ – исчерпывалось этим советом, немногими сведениями, которые я туда передал, поправками к третьему выпуску, да еще тем, что первые номера я переслал заграницу для радиотрансляции на СССР».
Так довольно скромно оценивает свою причастность к созданию легендарной «Хроники текущих событий» сам Амальрик. Судьба этого правозащитного бюллетеня действительно уникальна. В 1972 году КГБ заявил, что после каждого выпуска «Хроники…» будет арестовывать одного человека, не обязательно с выпуском связанного, – издание приостановилось, но через год возобновилось и выходило еще несколько лет.
В апреле-июне 1969 Амальрик пишет эссе «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?». Работа, в которой весьма аргументированно предсказан неизбежный распад СССР, публикуется в самиздате, позднее на Западе, где приобретает широкий резонанс.
Причины написания этого трактата автор сформулировал так: «Были три главные причины, по которым я решил написать эту книгу и добиваться ее опубликования. Во-первых, это озабоченность судьбами моей страны. Уже несколько лет назад я начал задумываться о том, что мою страну в недалеком будущем поджидают катастрофы и дважды писал об этом в редакции русских газет в Москве, но получил самые бессодержательные ответы… Во-вторых, поскольку, как я понимал, моя книга выйдет за границей, будет распространяться главным образом за границей, я ставил себе целью опровергнуть те ходячие и неверные представления о моей стране, которые распространены за границей, главным образом, в США, о якобы происходящей либерализации советского режима. И, в-третьих, у меня была причина, которая есть у каждого автора, который пишет книгу: раз мне пришли в голову эти мысли, то естественно, я хотел написать это».
Вдумчиво исследуя варианты развития дальнейших событий в СССР, Амальрик приходит к выводу, что жить советскому режиму осталось недолго
Начинается эта – теперь уже легендарная работа Андрея Амальрика (автор ошибся в своих прогнозах лишь на несколько лет!) – преамбулой о том, что статья основана на наблюдениях и размышлениях автора. «С этой точки зрения она может показаться пустой болтовней, но – во всяком случае для западных советологов – представляет уже тот интерес, какой для ихтиологов представила бы вдруг заговорившая рыба».
Вдумчиво исследуя варианты развития дальнейших событий в СССР, Амальрик приходит к выводу, что жить советскому режиму осталось недолго: «Эта великая восточнославянская империя, созданная германцами, византийцами и монголами, вступила в последние десятилетия своего существования. Как принятие христианства отсрочило гибель Римской империи, но не спасло ее от неизбежного конца, так и марксистская доктрина задержала распад Российской империи – третьего Рима – но не в силах отвратить его. Но хотя эта империя всегда стремилась к максимальной самоизоляции, едва ли правильно рассматривать ее гибель вне связи с остальным миром».
Общение с иностранными корреспондентами, интервью и особенно выход книги «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?» вызвали в кругах московских правозащитников и среди западных журналистов слухи о том, что Амальрик не может не быть агентом КГБ. Как вспоминал публицист Борис Шрагин, один из его знакомых, узнав о наконец-то свершившемся аресте Амальрика, с облегчением вздохнул: слава Богу, значит, не стукач: магаданские лагеря были лучшей гарантией порядочности человека.
К слову, спустя много лет Андрей Амальрик опубликует эссе «Кто работает в КГБ». Статья написана в привычной для публициста стилистике и с присущим ему юмором: «Страна всегда была покрыта гигантской сетью внештатных осведомителей – одни работают по убеждению, другие – желая получить маленькие блага или возможность рассчитаться с кем-то, третьи – из страха. Те из них, кто показал себя наилучшим образом, переходят на постоянную службу… Вы ни с кем из них не имеете дела как с самостоятельным человеком – вы имеете дело с огромной машиной, и каждый из них – это только колесико, сцепленное с другими колесиками, и самостоятельно оно не может повернуться на миллиметр, только уже если вся машина становится слишком расхлябанной».
Прошедший через многочисленные допросы чекистов, Амальрик досконально изучил их психологию: «Они постараются всячески сыграть на ваших слабостях. Они не столь уж тонкие психологи и ищут в человеке какую-то явную и понятную им слабость, чтоб уж вовсю давить – страх, ревность, зависть, склонность к деньгам, к женщинам, к мужчинам, к водке, к наркотикам. Ставка на самое дурное и примитивное происходит еще и потому, что их самих никак нельзя назвать сложными или добрыми натурами. Я помню, что мне, чтобы обмануть их, нужно было прикидываться много хуже, чем я есть на самом деле, – и они как-то даже по-детски раскрывались мне навстречу».
21 мая 1970 года Амальрик был арестован и этапирован в Свердловск. На процессе 11-12 ноября 1970 года его судили вместе с Львом Убожко, который распространял работы Амальрика. Виновным себя не признал. В последнем слове Амальрик сказал: «Ни проводимая режимом «охота за ведьмами», ни ее частный пример – этот суд – не вызывают у меня ни малейшего уважения, ни даже страха. Я понимаю, впрочем, что подобные суды рассчитаны на то, чтобы запугать многих, и многие будут запуганы, – и все же я думаю, что начавшийся процесс идейного раскрепощения необратим». Приговор – 3 года лагерей по статье 190-1 УК РСФСР («распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский общественный и государственный строй»). Отбывал наказание в Новосибирской и Магаданской областях.
21 мая 1973 года, в день окончания срока, против него было возбуждено новое дело по той же статье 190-1 УК РСФСР. В июле 1973 года он вновь приговорен к 3 годам лагерей. После четырехмесячной голодовки протеста и просьб о помиловании, поступивших со всего мира, приговор был изменен на 3 года ссылки в Магадан. Возвратился в Москву в мае 1975 года.
В начале 1976 года Юрий Орлов, Андрей Амальрик, Валентин Турчин, Анатолий Щаранский выработали идею о создании специальных неправительственных групп для сбора информации о нарушении прав человека в различных странах (прежде всего в СССР) и информировании правительств стран – участниц Хельсинкских соглашений. Организация получила название Общественная группа содействия выполнению Хельсинкских соглашений в СССР (впоследствии Московская Хельсинкская группа). Уже в июле 1976 года Амальрик вынужден покинуть СССР…
Как и большинство советских диссидентов, Андрей Амальрик был знаком с крымскотатарской проблемой – начиная с конца 1960-х. И это при том, что большая часть советских людей о существовании репрессированного крымскотатарского народа даже не помышляла. Вот как он пишет об этом: «В 1956 году был принят указ, «реабилитировавший» народ, но, в отличие от таких же высланных кавказских народов, не разрешивший возвращения на родину. Сыграли, по-видимому, роль противодействие украинского партийного руководства, на которое тогда опирался Хрущев в борьбе за власть, а также то, что в отличие от кавказцев крымские татары сразу не двинулись стихийно, народ они вообще более трудолюбивый и мирный, чем, скажем, чечены, так что и узбекские власти более были заинтересованы их удержать. Но постепенно Движение за возвращение в Крым вовлекло несколько сот тысяч человек, поданы были тысячи петиций, сотни людей арестованы – и только десяткам удалось возвратиться».
Андрей Амальрик с безусловным сочувствием относился к крымским татарам, их трагической судьбе, но считал, что петиционные, «мирные» методы малоэффективны для того, чтобы решить крымскотатарскую проблему
Амальрик с безусловным сочувствием относился к крымским татарам, их трагической судьбе, но считал, что петиционные, «мирные» методы малоэффективны для того, чтобы решить крымскотатарскую проблему: «Выселение татар и запрещение им вернуться – акция, направленная против целого народа, она сопровождалась физическим уничтожением половины народа, лишением его имени, крымских татар превратили в просто татар, лишением школ, книг и газет на родном языке. Однако вопрос о геноциде ни разу не был поднят ни в одной международной организации, и ни одна мусульманская страна ничего не сделала для своих братьев. Крымские татары ведут борьбу мирными средствами: переезжают в Крым, где их ловят и высылают, проводят мирные демонстрации, которые разгоняют войсками, обращаются с верноподданническими петициями, заполненными словами о «великой партии Ленина», на которые не получают ответа. Меня удивляло их терпение, казалось, что если бы часть крымских татар перешла к тактике террора, скажем, к угону самолетов, то власти пошли бы на уступки, как они разрешили еврейскую эмиграцию после попытки угона самолета Кузнецовым и Дымшицем в 1970 году».
В эмиграции Андрей Амальрик продолжил общественную и публицистическую деятельность, написал книгу воспоминаний «Записки диссидента», работал над исторической книгой «Распутин». Жизнь его оборвалась трагически 12 ноября 1980 года. Он погиб в автокатастрофе в Испании при загадочных обстоятельствах.
Андрей Амальрик похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем. В 1991 году реабилитирован.
Гульнара Бекирова, крымский историк, член Украинского ПЭН-клуба
