Редакция «Кримської світлиці» – единственной украиноязычной газеты в Крыму – получила очередной «сюрприз» от киевского руководства. Недавно сотрудники узнали, что приказом гендиректора Госпредприятия «Национального газетно-журнального издательства» Романа Ратушного еще от 17 марта (!) редакцию «Кримської світлиці» перевели в Киев. Мол, личных контактов с сотрудниками «Світлиці» нет, распространять газету на оккупированной территории невозможно. Поэтому господин Ратушный предписывает «для восстановления производственного процесса перевести редакцию «Кримської світлиці» в главный офис издательства в Киеве. Главный редактор «Світлиці» Виктор Качула сразу же обратился к Ратушному с просьбой прокомментировать «подпольный» приказ. Однако ответа не дождался до сих пор. По его словам, с момента оккупации Крыма, то есть уже более года, ни одного документа или ответа на свои письма ни из издательства, ни из министерства культуры, ни из правительства Украины не получил. Что происходит с «Кримською світлицею» сейчас, собирается ли редакция переселяться в Киев – об этом Крым.Реалиям рассказал главный редактор газеты Виктор Качула.
Виктор, когда и как Вы узнали об этом приказе?
– Случайно. Наш коллега в Киеве в начале мая также случайно увидел этот приказ, щелкнул на мобильник и передал нам. Я, по-русски говоря, офонарел. Так и написал: если это не фейк, господин Ратушный, объясните и прокомментируйте. Как выполнять физически этот приказ? Во-первых, готовя этот приказ, надо было посоветоваться с коллективом. Как этот переезд осуществить и кто поедет отсюда? Наша журналистка, которая здесь ухаживает за 95-летней мамой? Или другая, у которой здесь семья? Или я брошу жену?
А в том приказе не указано, что сотрудников газеты обеспечат жильем, хотя бы временным?
Но так нельзя – ни по-человечески, ни юридически. Это судьба людей, судьба газеты, судьба информационной политики
– О чем вы говорите! Там сказано «восстановить рабочий процесс». Я пишу в ответ: так он не прерывался, он продолжается, еженедельно заглядывайте на наш сайт. Этот приказ, по-видимому, сотворен задним числом, когда они там «доперли», что «крымская власть» дала срок для перерегистрации СМИ до 1 апреля. И они подгадали под 1 апреля, мол, что нам перерегистрировать, мы уже редакцию забрали в Киев. То есть умывают руки. Если, не дай Бог, с кем-то из нас здесь что-то произойдет, у них есть «алиби»: мы перевели редакцию в Киев. Но так нельзя – ни по-человечески, ни юридически. Это судьба людей, судьба газеты, судьба информационной политики. Они переступили через людей. Мы для них, как пятое колесо в их телеге. Мы им мешаем. Если бы мы все уволились, они бы вздохнули с облегчением. Это ж сколько окладов освободится, чтобы своих «подснежников» сажать. Это мародерство, других слов нет. Люди здесь 4 месяца не получают денег, а там исправно платят «подснежникам».
В последний раз, говорит Виктор Качула, сотрудники получали зарплату в январе. Однако, по его данным, на бумаге 9 работников регулярно получают деньги. В том числе и тот самый «подснежник» – фотокорреспондент, которого приняли в штат «Светлицы» в Киеве. Об этом стало известно из официального отчета Государственной фининспекции, которая в этом году проводила ревизию финансово-хозяйственной деятельности «Национального газетно-журнального издательства». Ни одной фотографии от нового работника «Світлиця» не получала.
То есть Вы здесь в оккупации работаете, денег за свою работу не получаете, потому что на бумаге редакция будто бы переехала в Киев. Поэтому «Світлиці» тут вроде и нет?
– «Світлиця» работает. «Світлиця» еженедельно обновляет свои выпуски. Каждую пятницу свежий выпуск готов к печати, мы параллельно выставляем материалы на нашем сайте и передаем в министерство культуры, и в издательство, и в типографию – пожалуйста, только пальчиком пошевелите и печатайте газету. Мы работаем, хотя ряды поредели. Недавно ответственный секретарь уволилась. У нее двое детей-школьников, у мужа проблемы с работой, они снимали здесь квартиру, зарплату не дают – это катастрофа. Она поехала к маме на Херсонщину, звонит в издательство, просит: сбрасывайте эти деньги на карту, я маме ее оставлю, здесь близко, сможем забирать, даже на всю редакцию так можно было бы на ту карточку перечислять. Ей сказали: нет, надо приехать в Киев, что-то подписать. Она поехала. Приезжает, а ей заявляют: денег нет. И она в отчаянии написала заявление на увольнение. Просто увидела, что это тупик.
И сколько людей осталось в редакции?
– За месяц еще одна наша сотрудница едет отсюда во Львов. И нас остается четверо. Еще двое на материке – Сергей Лащенко во Львове и Николай Владзимирский в Киеве, который из Севастополя должен был уехать, потому что там его тоже очень хорошо знают.
А что с Вашей зарплатой? Вам объяснили, с чем связана задержка?
– Был наш представитель в Киеве с нашими доверенностями. Ничего не дали, ничего не объяснили. Только передали, что ждут меня на производственное совещание. Я написал Ратушному:
«Если это не цинизм, господин Роман, то что? Даже в лучшие времена как Вы представляете себе такую «прогулку» с учетом 4-х месяцев безденежья? О каком совещании – вдруг впервые за более чем год оккупации – говорится? Нам здесь не то, что ездить, а есть что-то надо, а Вашей компетенции не хватило, чтобы организовать на прошлой неделе возвращение через наше доверенное лицо хотя бы части зарплатного долга! Когда еще такая возможность представится?
Простите, господин Роман, но должен спросить: Вы, действительно, серьезно, искренне и ответственно хотите помочь газете и делу, которое кучка людей здесь еще пытается делать? Почему же таким циничным образом это происходит?»
Ответа опять нет. И я не знаю, какие вопросы должны рассматриваться на том совещании. Может, компетенции нашей не хватит, потому что если этот вопрос радикальный, то решать их должны соучредители – трудовой коллектив. Какой бы он ни был маленький, но он является соучредителем. Если речь идет о переводе редакции, то это не по приказу некоего Ратушного решается, это глобальная перемена, на грани прекращения существования газеты. То, что там в Киеве кто-то будет пробовать выдавать, тоже имеет право на жизнь. И если крымская диаспора организует газету и соберет там тысячу читателей – Слава Богу, но это не будет «Кримська світлиця». Дух газеты здесь. Пока мы здесь живые и укоренившиеся в крымскую почву, «Світлиця» олицетворяется с нами. При слове «Світлиця» вспоминают: ага, там такой-то редактор, он немного бандеровец, но, в принципе, порядочный человек.
Но «Світлиця» называет оккупацию оккупацией, аннексию аннексией, а за это сейчас в Крыму уголовные дела «на раз-два» заводят.
Много людей и в России, и в Крыму уже прозрели и видят, что эти события не на пользу никому
– Слава Богу, не только мы называем, а 99 процентов мирового сообщества это называют аннексией. Пожалуйста, давайте посадите всех. Я понимаю, что это дело момента. Вот пошла сейчас кампания наших евромайдановцев здесь отлавливать, чтобы дальше устрашать. Может быть, дальше и такая кампания будет. Но давайте надеяться, что кампания с другой стороны мощнее и время работает на нас – много людей и в России, и в Крыму уже прозрели и видят, что эти события не на пользу никому. Верим в Бога и в здравый смысл.
А вы не думали зарегистрировать «Світлицю» здесь по российскому законодательству?
– Первое – для этого надо получить российский паспорт. У меня его нет. Второе – надо идти договариваться. И, я думаю, что если бы сейчас, когда этих оккупантов обвиняют во всех грехах и справедливо обвиняют, появилась бы украинская газета или двуязычная, которая бы брала у них интервью и показывала их хоть частично человеческое лицо, видимо, на этой волне можно было бы договориться.
Вы готовы на это?
– Нет. Это предательство. Я не сохраню лицо газеты.
Что Вы собираетесь делать дальше?
– Надеемся на поддержку коллег-журналистов. Если нам на наши письма не отвечают, то на их запросы должны ответить.
Собственного угла у единственной на полуострове украиноязычной газеты за 23 года существования в Крыму так и не появилось
В феврале Национальное издательство заявило о приостановке печати «Кримської світлиці». С тех пор газета выходит в электронном виде на сайте, а также распечаткой на листах А4, которые местные читатели передают из рук в руки. Редакцию, выселенную после аннексии из арендованного помещения (Минкульт Украины в 2014 году перестал платить за аренду), приютил меценат. Собственного угла у единственной на полуострове украиноязычной газеты за 23 года существования в Крыму так и не появилось. Зарплату сотрудникам задерживали регулярно.
«Кримській світлиці» никогда в Крыму не было хорошо...
– Никогда. Но мы продолжаем делать свое дело. Мы здесь. А из Киева звучат такие дикие заявления: а может, вас там нет, мы же не знаем, мы же вас не видим, с вами контакта нет. Так выйдите в скайп или электронное письмо напишите. Приезжайте кто-нибудь сюда, посмотрите в глаза человеку, который приютил редакцию в своем офисе, и тем людям, которые остались здесь и работают, несмотря на риск, и тем читателям, которые сюда порой приходят, и я им даю маленькие распечаточки «Світлиці», а они раздают знакомым. И тогда определитесь окончательно – вы это перечеркиваете, закрываете, будете делать на материке? Так озвучьте свое решение так, чтобы мы услышали. Для чего эти игры? Перерегистрируем газету, выводите нас из соучредителей, но я в этом не буду участвовать. Я не буду делать то, что фальшивое. Объясните нам наш статус. На что нам надеяться? Ради чего мы, как и те журналисты, которые здесь остались и продолжают работать, ради чего мы на это идем, ради чего рискуем?
А ради чего?
– Скажу: ради матери-Украины. Скажут: затертые слова. Нет, я, пожалуй, скажу, что мы, в первую очередь, делаем это ради себя. Я не хочу оставлять после себя какую-то тень, что я бросил дело, не донес. Как в притче, что каждый из нас должен нести свой крест. Идет человек, тянет крест огромный и молит Бога: люди живут, горя не знают, а я страдаю, почему? Молчит Бог. И вдруг стая волков. Гонятся они за тем человеком, он бежит, ему тяжело, но крест не бросает. И здесь пропасть. Он тот крест перебросил через пропасть, перешел на ту сторону, крест забрал, волки остались. И тогда говорит: Боже, я наконец-то понял, зачем ты мне тот крест дал.
Нам некуда бежать, как и крымским татарам. Поэтому бросить это все, чтобы мне потом в спину говорили: не донес... Я не хочу, чтобы обо мне так говорили
Каждый из нас несет свой крест, и мы надеемся, что все это не зря. И это не только наш крест. Это крест и тех пенсионеров, которые сюда за газетой приходят, у которых Интернета нет. И если мы его бросим, мы и их бросим. Они плачут, просят: не оставь нас. Это, пожалуй, патетически романтично, но из наших крестов состоит большой крест нашего государства. У нас нет другого государства. Нам некуда бежать, как и крымским татарам. Поэтому бросить это все, чтобы мне потом в спину говорили: не донес... Я не хочу, чтобы обо мне так говорили.
О том, какой видит дальнейшую судьбу «Кримської світлиці» Министерство культуры Украины, читайте в интервью замминистра Ростислава Карандеева, которое будет опубликовано в ближайшие дни.
