Крым – Международные организации и правительства ряда стран неоднократно заявляли о нарушении прав человека в Крыму. Однако при этом на территории полуострова работает очень мало правозащитных организаций, которые собирают информацию о происходящем там. Едва ли не единственным подобным объединением является Крымская полевая миссия по правам человека. Ее координатор Александра Крыленкова в интервью для Крым.Реалии рассказала, насколько сложно ей и ее коллегам работать в Крыму, и дала оценку текущей ситуации на полуострове.
– Александра, вы в Крымской полевой миссии отвечаете именно за полевую работу?
– Да.
– А в чем она заключается?
– Раз в месяц международная группа мониторов приезжает в Крым и собирает информацию о происходящих там нарушениях прав человека.
– А как именно эта информация собирается?
Мы чуть больше привыкли к этой сфере, этим властям, этим методам. Нам проще
– Мы разговариваем с людьми, документируем устные источники, подробно записываем обстоятельства нарушений прав человека, собираем документы, подтверждающие эти факты.
– Вы российская правозащитница. Почему в Крыму работают мониторы из России, а не Украины?
– Не только России, есть и белорусские правозащитники, но в большей степени российские. Потому что для нас это чуть более безопасно. Мы чуть больше привыкли к этой сфере, этим властям, этим методам. Нам проще.
– Проще, потому что вы больше знаете или потому что вас меньше трогают?
– С одной стороны, и внимания к нам чуть меньше, и мы для них привычнее, и они для нас. Но, в первую очередь, потому, что они к нам относятся иначе.
– Но все равно какие-то проблемы возникают?
– Конечно.
– А в чем это выражается?
– Это в основном дома выражается, в самом Крыму редко. В самом Крыму все-таки другое отношение, потому что мы из Москвы или Петербурга. А дома – и давление, и угрозы.
– Крымская полевая миссия – это единственная организация, которая осуществляет мониторинг прав человека в Крыму?
– Системно и регулярно, так, чтобы каждый месяц постоянно собирать информацию – да.
– У вас хватает людей для сбора полной информацию о происходящем на полуострове либо есть необходимость в подкреплении?
– Есть острая необходимость в международных организациях, потому что сегодня, к сожалению, мы являемся единственным источником информации, помимо внутрикрымских. Но внутрикрымские снаружи нужно понять, оценить их достоверность и так далее. И они очень отрывочны: отдельно сюжет отсюда, один – отсюда. Бывает их делают крымские журналисты, которых уже почти не осталось, но все-таки немножко есть, или какие-то крымские активисты. Эта информация намного ценнее, чем наша, потому что она из первых рук. Но наша – системная.
Очень не хватает международных организаций, в том числе правозащитных
Очень не хватает международных организаций, в том числе правозащитных, например, Amnesty International, Human rights watch – известных международных организаций, которые могли бы приезжать со своими миссиями и проводить свои мониторинги, давать экспертные заключения. Они приезжают, но очень редко. Также не хватает официальных визитов: ООН, ОБСЕ.
– Почему их нет? Ведь, например, на Донбассе международные и официальные организации имеют своих представителей.
– Это и до сегодняшнего дня было трудно согласуемым заездом. Как обычно работают такие организации? Они согласуют свои визиты с МИДом страны, в которую едут. В соответствии с планом визита официальные визиты там работают.
А в Крыму они не могут работать официальной миссией, потому что они должны согласовывать это с Украиной и въезжать через Украину. Соответственно, они оказываются несогласованными в России, и непонятно, на основании чего у российских пограничников должны быть основания их впускать. Они же не по визам ездят, а по дипломатическим документам. Соответственно, они должны быть согласованы через МИД. А согласовывать посещение Крыма через МИД России – тоже как-то странно.
То есть это и раньше было сложно, а с принятием новых правил въезда в Крым, это стало вообще невозможно.
– Почему? Как вообще новый порядок въезда отразится на работе иностранных правозащитников?
– На мой взгляд, новые правила въезда в Крым фактически устраивают информационную блокаду для Крыма. Только крымские активисты смогут пробиться из Крыма со своей информацией во внешний мир.
Ни журналисты, ни правозащитники не юристы из других стран не могут легально попасть на территорию Крыма
Для получения специального разрешения для въезда на полуостров существует ограниченный и закрытый список оснований, на которых люди могут получить эти разрешения. В них нет ни правозащитной работы, ни журналистской, нет оснований ни для каких независимых организаций. Въезд возможен только для частных лиц, у которых там недвижимость или родственники. Таким образом, ни журналисты, ни правозащитники не юристы из других стран не могут легально попасть на территорию Крыма.
Тогда как все те люди, которых не интересует степень легальности попадания на полуостров, прекрасным образом могут продолжать попадать туда через Россию и дальше себе спокойно отдыхать.
– Соответственно, иностранные журналисты теперь смогут попасть в Крым исключительно через территорию России?
– Если иностранные журналисты хотят въехать в Крым и при этом не нарушить закон Украины, у них такой возможности просто нет, потому что журналистская деятельность не входит в перечень оснований для получения спецразрешений.
– Но, нарушив украинское законодательство и приехав на полуостров из России, журналисты смогут работать в Крыму?
Если журналист под своим именем выпустит статью о ситуации в Крыму, правоохранительные органы Украины могут возбудить против него уголовное дело
– Да, но если после этого журналист под своим именем выпустит статью о ситуации в Крыму, и об этом, например, станет известно правоохранительным органам Украины, они могут возбудить против него уголовное дело о незаконном пересечении границы. По крайней мере, они его больше никогда не пустят на территорию Украины.
– В сложившихся реалиях в Крым сложно попасть украинским и иностранным правозащитникам. Меньше всего препятствий существует для работы на полуострове у ваших российских коллег. Насколько активно российское правозащитное сообщество интересуется проблемами в Крыму, и готово ли он прилагать усилия для защиты прав человека на полуострове?
– Тут есть очень сложная проблема, которая лежит в морально-этическом поле, потому что обычные методы правозащиты подразумевают взаимодействие с юридическими и властными институтами. Все методы, которыми мы умеем работать, – это что-то требовать от власти или идти в суд. У нас два пути. Но есть еще информационная работа.
На территории Крыма совсем без всяких вопросов мы можем выполнять только информационную функцию. Со всем остальным возникают сложности. Можем ли мы подавать в суды? Российские суды на территории Крыма не имеют основания для своего нахождения там. А если сами крымчане подают, помогать им в этом случае можно? Это очень сложные вопросы.
А если обращаться по поводу нарушения прав человека к властям, то к каким? К Аксенову? Или к Путину? А украинские власти не могут обеспечить соблюдения прав человека в Крыму.
Сейчас есть коалиция украинских и российских правозащитников, которые вместе стараются решать эти вопросы, искать методы. Они вместе подают заявления в Европейский суд по разным ситуациям в Крыму.
Есть Крымская полевая миссия – совместная российско-украинская инициатива, которая работает на территории Крыма и так далее.
Мы стараемся решать эти проблемы. И я думаю, что тут интересы правозащитников упираются больше не в отсутствие ответственности за то, что там происходит, а, скорее, в отсутствие понятных инструментов для работы.
– Есть ли в Крыму правозащитники, которые не просто собирают информацию, но и оказывают правовую помощь? Есть ли адвокаты, которые готовы вести политические дела?
В Крыму есть буквально 4 или 5 адвокатов, которые работают по политическим делам
– В Крыму есть буквально 4 или 5 адвокатов, которые работают по политическим делам. Они сами время от времени подвергаются давлению. Большинство правозащитных организаций, которые работали на момент марта прошлого года, сейчас там не работают. Они были вынуждены выехать под давлением и угрозой жизни и здоровью.
Но постепенно создаются какие-то внутренние группы. В частности, есть Крымская контактная группа по правам человека, которая организовалась родителями детей, которые были похищены в Крыму. К ним присоединились адвокаты и юристы. Они очень активны сейчас по сбору информации и прямой помощи.
– Можно ли говорить о том, что основной каток политических репрессий уже прокатился по Крыму, и сейчас наступила оттепель?
– Дело в том, что так уже казалось. Прошлым летом казалось, что стало полегче. Начались какие-то «административки», штрафы. А потом пришла осень, в течение которой пропало несколько молодых людей. По некоторым людям есть свидетельства, говорящие об их похищении. Потом начали повально сажать. А потом начали отпускать тех, кого посадили по делу «3 мая», под подписку. И снова начало казаться, что вроде бы уже легче.
Сейчас тоже кажется, что стало поменьше нарушений. Но только что было заявление Поклонской, только что были списки на 100 человек, якобы участвующих в Майдане, по которым надо возбудить уголовное дело. Может быть, мы стоим на пороге нового витка репрессий. В Крыму нельзя ничего загадывать, но хотелось бы верить в лучшее.
