Рубрика «Мнение»
Дмитрий Киселев с "Вестями недели" на канале "Россия-1" получил главную телевизионную премию страны, ежегодно присуждаемую за высшие достижения в профессии. Номинация – "Лучшая информационная программа". Это событие ставит по крайней мере два вопроса.
Первый: можем ли мы, злобные зрители, всерьез воспринимать ТЭФИ, с ее достаточно амбициозным списком жюри и экспертного сообщества, с ее гуманитарным и демократическим многолетним пиаром, если эта институция награждает полководца информационной войны, на совести которого растление малолетних бойцов за Русский мир, а в ряде случаев – их смерть? Есть немало зафиксированных случаев, когда под влиянием телепропаганды провинциальные русские мальчики отправлялись на восток Украины, "чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать", а возвращались домой грузом-200.
И второй вопрос, разумеется, возникающий лишь тогда, когда понятен ответ на первый: не было бы пристойнее другим лауреатам ТЭФИ этого года отказаться от премии при таком соседстве? Или отказываться просто некому? Большая часть победителей представляет ВГТРК и Первый канал, главное событие телесезона – акция "Бессмертный полк", спецприз "За осмысление современной истории" – фильм "Крым. Путь на родину", все эти решения жюри находятся в тренде неопатриотизма.
Единственный случай отказа от премии состоялся в 2010 году, сделал это режиссер Олег Дорман, автор "Подстрочника"; он мотивировал свое решение тем, что награждают фильм те же люди, которые 11 лет не пускали его к зрителям. Телекритики радуются успеху на ТЭФИ фильма "Бродский не поэт", но для человека, знакомого с биографией Бродского, соседство с продукцией Киселева выглядит диковато. Не отказываются от премии и прежние ее лауреаты; как заметил по этому поводу мой приятель-историк, "от георгиевских крестов не отказывались те военные, которые перешли на сторону Красной Армии" (вспомним здесь хотя бы лауреата Сталинской премии Ивана Пырьева, георгиевского кавалера). Время изменилось: премия, которая была основана как инструмент демократической журналистики, превратилась в зеркало пропагандистского и развлекательного телевидения, с его знаковыми фигурами – Соловьевым, Малаховым, Киселевым.
Удивительно то, что обществом, в том числе медиаэкспертным, патология Киселева принимается как образец профессии
Если бы поклонники Дмитрия Киселева проявили любознательность и погуглили его деятельность с 2000 по 2006 год, они открыли бы для себя немало удивительного и забавного (интересно, что в статье в Википедии этот некороткий биографический эпизод отсутствует). Киселев в те годы работал начальником информации канала ICTV. Человек, который недавно легитимировал публичный язык ненависти, генерал братоубийственной войны, оказывается, не раз признавался в любви к украинской культуре, изучал язык, фотографировался в одежде с национальной украинской символикой.
Украинский медиамир принял московского гуру демократической журналистики с восторгом, на него смотрели немного снизу вверх, как на эталон профессии, а он внимательно изучал местную политическую сцену. Киселев в свои украинские времена жил на широкую ногу, дал волю страсти к лошадям, держал конюшню и устраивал турниры любителей конного спорта, что примечательно, 9 мая. Его бывшие украинские коллеги вспоминают о его любви к лакшери, ко всему европейскому, и недоумевают, что за психологическая аберрация могла случиться с человеком, который еще 10 лет назад видел европейский выбор для Украины. Ответ первый, простой: деньги, очень большие деньги, и большая власть. Но страсть, с которой Киселев сжигал бы сердца геев, его совершенно биологический не только антиукраинский, но и антизападный пафос заставляют думать о какой-то личной травме (в частности, в узких кругах известно о его неожиданном и стремительном воцерковлении в православие).
Не то плохо или странно, что из демократического журналиста постперестроечной формации, интересанта Северной Европы, знатока четырех языков, человек превратился во фрика-психопата; с людьми в их личной жизни случаются и не такие печальные события. Удивительно то, что обществом, в том числе медиаэкспертным, эта патология принимается как образец профессии. И в этом смысле наградная статуэтка ТЭФИ работы Эрнста Неизвестного, то есть Орфей, разрывающий сердце и играющий на струнах своей души, выглядит как символическая насмешка судьбы и над лауреатом, и над местным телевизионным сообществом эпохи малой русско-украинской войны.
Елена Фанайлова, журналист Радио Свобода
Взгляды, изложенные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода
