То, что человек это был необыкновенный – знали все, кому посчастливилось с ним общаться. Особым человеком он был для крымских татар, и даже умер в символичный день – 23 июня, спустя 35 лет после самосожжения Мусы Мамута – героя крымскотатарского народа.
Александр Лавут – диссидент, математик, редактор легендарной «Хроники текущих событий», политзаключенный. Диссиденты – а к ним принадлежали очень немногие представители советской интеллигенции – в своем большинстве не ставили перед собой политических задач, у них были разные идеологические позиции и воззрения. Существо их жизненной философии состояло в категорической несовместимости с тоталитарной системой, ее фальшивыми ценностями. В этом нравственном противостоянии лицемерию Лавут занял свое – уникальное – место.
Он родился в Москве 4 июля 1929 года в семье организатора поездок и выступлений деятелей культуры и ученых Павла Лавута. О его отце – «тихом еврее Лавуте» – Владимир Маяковский упомянул в одном из стихотворений, а Павел Ильич написал об общении со знаменитым поэтом книгу «Маяковский едет по Союзу».
Несколько лет детской жизни Саша провел в Узбекистане – из того периода в его памяти сохранились светлые воспоминания и некоторое знание узбекского языка. В 1951 году Александр окончил мехмат МГУ. Несколько лет преподавал в средних учебных заведениях Казахстана и в вузах Москвы, в 1966-1969 работал в лаборатории математических методов геологии МГУ.
В это время он сблизился с теми, кого сегодня называют «диссидентами»… Вместе с несколькими своими соратниками Лавут выразил открытый протест против судебного приговора участникам демонстрации на Красной площади в связи с вторжением в Чехословакию (1968 г.).
С 1969-го Александр Лавут – член Инициативной группы по защите прав человека в СССР, участник борьбы против преследования инакомыслящих, национальных и религиозных движений, прежде всего крымскотатарского движения. В 1974-1980 совместно с Татьяной Великановой, Сергеем Ковалевым и другими он – составитель и редактор «Хроники текущих событий».
В 1980 году Лавут был арестован. 24-26 декабря Московский городской суд слушал дело по обвинению Лавута Александра Павловича «в распространении заведомо ложных и клеветнических измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй». Он обвинялся в том, что «с 1968 по 1980 принимал участие в обсуждении, изготовлении, подписании и распространении на территории СССР и за границей заведомо ложных измышлений... о якобы имевших место нарушениях гражданских свобод, об использовании помещения в психиатрические лечебницы в политических целях».
Ему инкриминировалось подписание ряда писем в составе ИГ по защите прав человека в СССР, других правозащитных писем, поддержка и участие в составлении нескольких документов Московской группы «Хельсинки», распространение книг Александра Солженицына, статьи «Об отмене смертной казни» Андрея Сахарова, книги Татьяны Ходорович «История болезни Плюща». В обвинительном заключении говорилось также, что подписанные Лавутом письма, протесты и обращения публиковались в «Хронике защиты прав», а также некоторыми западными издательствами и оглашались западными радиостанциями, и что сам Лавут «имел отношение» к «Хронике текущих событий».
Речь прокурора фактически повторяла обвинительное заключение. Адвокат Резникова отметила положительные характеристики подсудимого со всех мест работы и прекрасные отзывы как о человеке. Адвокат обратила внимание суда на то, что даже в тюрьме Лавут продолжал научную работу, которую не успел закончить на воле. Она подвергла сомнению обоснованность некоторых доказательств, выдвинутых обвинением, и потребовала оправдания своего подзащитного.
В последнем слове Лавут говорил, что если бы действительно, как отмечал прокурор, для укрепления социалистического государства соблюдались законность и правопорядок, этот процесс не смог бы состояться. Он подчеркнул, что в его деле нет фактических материалов по существу обвинения, что, как и в деле активиста крымскотатарского национального движения Решата Джемилева, где следствие сознательно уничтожило огромное количество документов и фактических материалов, подтверждающих правдивость изложенных им фактов и являющихся вещественным доказательством, в его, Лавута, деле сделано то же самое, «только культурнее».
Последнее слово Лавут закончил ответом на вопрос председательствующего о том, неужели ему ничего не нравится в стране, где он живет: «Мне нравится страна, мне нравятся люди. Все».
26 декабря Александру Лавуту был вынесен приговор, максимально возможный по статье – 3 года лагерей общего режима.
Обращение, датированное 4 января 1981 г., подписали его единомышленники, члены Московской Хельсинкской группы Елена Боннэр, Софья Каллистратова, Иван Ковалев, Наум Мейман, Феликс Серебров, а также поддержавший обращение академик Андрей Сахаров: «Мы близко знаем Александра Павловича, мы гордимся тем, что можем назвать себя его друзьями, что нас связывает с ним не только близкое знакомство, но и общее дело, дело защиты прав человека в нашей стране. Александр Лавут – талантливый математик, автор нескольких научных работ в области прикладной математики. Ему органически присуща честность, добросовестность и ответственность настоящего ученого за каждое слово, каждую запятую. Эти качества непреложно распространяются для него на любую деятельность, какой бы он ни занимался… Его вклад в сбор и распространение правдивой информации о борьбе за права человека и о нарушениях этих прав в нашей стране невозможно переоценить. Александр Павлович не искал ни славы, ни почестей, он «всего лишь» имел мужество отстаивать свою гражданскую позицию противопоставления злу и насилию, которую считал единственно возможной. Он защищал несправедливо преследуемых. Теперь в защите нуждается он сам».
Особая страница биографии Александра Лавута – содействие крымскотатарскому национальному движению в борьбе за возвращение на историческую родину…
В его московской квартире в конце 1960-1980-х находили приют активисты движения. Ему же мы обязаны тем, что многочисленные факты дискриминации в отношении крымских татар в 1970-х годах были зафиксированы в бюллетене «Хроника текущих событий».
Очень точно написал о Лавуте правозащитник Леонард Терновский: «Бывают люди – неприметные внешне, но исполненные внутренне редких достоинств и благородства. Пока нет нужды в их помощи, – они как бы в тени. Но свалится на тебя беда, – и такой человек окажется рядом и подставит свое плечо. Минет надобность в его помощи, – и он снова отступит в тень. Он не замыкается в себе, но и не нараспашку. Ненавязчив и надежен. Доброжелательный к людям, он не имеет врагов. Появляется такой человек без шума и суеты, даже звонка почему-то почти не слыхать, словно не в дверь он вошел, а сквозь стенку просочился. Но и не призрак вовсе: и за столом посидит, и поговорит, и пошутит, и водочки выпьет, и закусит, и трубочкой попыхтит. А потом опять незаметно исчезнет, точно в воздухе растворится. Таким знают друзья Сашу Лавута. Александра Павловича»...
Наверное, главное, о чем сразу же вспоминается – его работа в качестве редактора «Хроники текущих событий»: никакой «воды», лаконичный стиль, умение обнаружить самое основное и выявить «неявное, сделать видимой скрытую связь несвязанных на поверхностный взгляд событий».
С начала 1970-х Лавут был редактором крымскотатарского раздела «Хроники текущих событий». Благодаря этой работе сегодня, десятилетия спустя, можно сформировать целостное представление о том, каковы были масштабы и факты репрессивной политики властей в отношении крымских татар.
31-й выпуск «Хроники…», вышедший в мае 1974 г. и приуроченный к 30-летию депортации, был подготовлен Александром Лавутом и посвящен крымскотатарской проблеме.
Юбилейный номер открывали подробные сообщения о двух политических процессах активистов национального движения – Джеппара Акимова, состоявшемся с 21 по 28 ноября 1972 года, и Решата Джемилева, приговоренного 12 апреля 1973 года Ташкентским областным судом к 3 годам лагерей.
Следующий раздел 31-го выпуска «Хроники» назван «Положение крымских татар в Крыму». Он начинается так: «В 1956 году с крымских татар сняли комендантский надзор. Указ 5 сентября 1967 года «О гражданах татарской национальности, проживавших в Крыму» отменил для них ограничения в выборе места жительства (заодно отменив их как нацию своим названием). После Указа, как утверждает «Обращение к ХХIV съезду КПСС»… тысячи семей поехали в Крым, но только сотни смогли там остаться. Согласно другому документу национального движения крымских татар «Неопровержимые факты из жизни крымских татар в период с 1967 по 1973», в 1968-1969 годах в Крыму поселились около 900 семей, из них примерно 250 по оргнабору, прекратившемуся (для крымских татар) к концу 1969 года. Еще около 600 семей смогли прописаться, приехав самостоятельно, некоторые – пройдя через одно или несколько выселений. В 1967-1969 гг. семью Февзи Поска выгоняли из Крыма 5 раз, семью Асана Чобанова (9 человек) – дважды. Перед крымским татарином, пытающимся вернуться на родину, встает глухая стена «оформления»: прописка, работа, договор о покупке дома».
Следующий раздел 31-го выпуска «Хроники» – «Заявления крымских татар из Крыма». Он открывается жалобой Эльдара Шабанова Генеральному секретарю ООН. Шабанов сообщает, что 2 июля 1969 года нарсуд Белогорского района осудил его по статье 196 УК УССР к высылке на 2 года из Крыма; позднее такой же приговор был вынесен его жене Зере Шабановой. Попытки добиться отмены приговора не дали результата. В 1944 году Шабанову было 4 года, его отец погиб на фронте. 14 февраля 1969 он вернулся в Крым и начал хлопоты об устройстве в Белогорском районе с посещения милиции, где ему сообщили, что пропишут при наличии санитарной нормы – 13,65 кв. м на человека. Дом, который продавался в селе, он не смог купить, так как председатель колхоза не дал необходимой для этого справки. Он купил дом в Белогорске (48 кв. м) и поселился с женой, матерью и ребенком. Нотариус отказалась оформить покупку дома, требуя сперва получить прописку. Шабанов не смог оспорить этот незаконный отказ… 25 апреля несколько крымских татар, добивавшихся прописки, в том числе и Шабанов, были арестованы.
Это лишь несколько из многочисленных фактов дискриминации крымских татар, зафиксированных «Хроникой…».
После ареста Александра Лавута в апреле 1980 года крымскотатарский раздел «Хроники…» существенно сократился, а вскоре бюллетень прекратил существование. Шестилетнее заключение и ссылку Лавут отбывал в Хабаровском крае.
Мне повезло общаться с Александром Павловичем уже в 1990-2000-х. Его первый вопрос всегда был неизменен: «Как там крымские татары?». Ответить на этот вопрос было очень трудно: сказать «хорошо» – значило слукавить, а ответить «плохо» – также сказать неправду, ведь Лавут был один из немногих, кто знал и помнил, каково оно было – быть крымским татарином сорок, тридцать, двадцать лет назад. Все познается в сравнении – а уж это математик Лавут знал как никто…
Гульнара Бекирова, крымский историк, член Украинского ПЭН-клуба
