В маленьком поселке Утес на Южном берегу Крыма проживает до двухсот человек. Кроме моря, возле которого расположились многочисленные курортные заведения, здесь находится дворец княгини Гагариной у самого подножия мыса Плака. Я искала в Утесе заполненные туристами пляжи, которых не оказалось на Западном берегу, но не нашла их и тут. Однако в одном из магазинов поселка меня тронула экспозиция детских рисунков. Рисунков без туристов, но с морем, самолетами и танком. А на скалах мыса Плака я заметила уже старую надпись, сделанную желтой и синей краской: «Донецк. Люба. 20.08».
В парке санатория «Утес» у дворца княгини Гагариной остались украинские знаки. «Українська Радянська Соціалістична Республіка. Пам'ятник садово-паркової архітектури. Парк санаторію «Утес». Середина XIX в. Охороняється державою. Пошкоження карається законом».
И если этот знак трогать побоялись, то на табличках попроще кто-то пытался исправить надпись «Мис Плака» на «Мыс Плака» обычным черным маркером. А герб Украины просто залепили наклейкой с триколором и российским гербом.
На скалах мыса виднеются старые граффити, оставленные украинскими патриотами из Донецка в 2010 году. А со скал на фоне потрясающей крымской природы видны пляжи, заполненные туристами менее чем на треть. Видимо, до поселков отдыхающие не доезжают, не зная об их существовании.
По дороге к морю наталкиваешься на мини-выставку детских рисунков в одном из магазинов.
И проза заканчивается
Маленькая ручка нарисовала катер. Облака и море, чаек и дельфинов. Вывела смело, но еще неуклюже небо и самолет. Дорисовала линию – и у самолета появился автомат.
Его сверстник нарисовал гусеницу, дорисовал корпус – и получился танк. Написал на нем: «На Берлин».
Такие надписи некоторые крымские водители приклеивают на задние стекла своих автомобилей. А дети перерисовывают их в альбомы для рисования. Чтобы помнить про победу. Но ни одного упоминания о 1 сентября 1939-го я в Крыму не увидела, как не увидела и того, чтобы каким-либо образом помнили о пакте Молотова-Риббентропа.
Матрешки незыблемы
Полуостров целиком и полностью захвачен прошлым. И рекламные билборды с матрешками на них обрисовывают крымчанину его будущее.
Вот так родился – и уже матрешка. Та самая матрешка, отличающаяся от других лишь по размеру и окраске, без шанса быть другой, не чужой, но другой. И сколько и во что Ленина не крась, делай его желто-синим или заливай серебром – это та же матрешка. Оставьте же ее музеям. Но историю не хотят оставлять историей, матрешек продолжают штамповать, расширяя «русский мир».
Но «русский мир» каждый видит по-своему. Лев Толстой в свое время ушел из дома, избавляясь от всего материального, герой его произведения Андрей Болконский увидел войну и отказывался от нее, умерев не «прекрасной смертью». Буглаковские Мастер и Маргарита находят покой, уйдя из обыденного мира. Где же покой и отказ от мирского в этом «русском мире» с танками «На Берлин»?
Через десять лет в Крыму вырастут другие дети. Они будут смотреть на «Пам'ятник архітектури середини XIX століття», а в каждом классе и с каждой витрины магазина на них будет смотреть «мир», которого не было.
Илона Болконская, крымчанка, блогер
Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
