Киев – В пятницу, 7 августа, отмечают седьмую годовщину с начала российско-грузинской войны 2008 года. Этот конфликт между Грузией, с одной стороны, и Россией и сепаратистскими группировками Абхазии и Южной Осетии с другой, завершился тем, что Россия фактически оккупировала часть грузинской территории, будучи одной из немногих, кто признал факт самопровозглашенной «независимости» этих территорий.
А начиналась война с того, что российские военные стянули живую силу и технику к границе с Грузией для «защиты мирного населения от угроз». Этот сценарий несколько лет спустя нашел свое повторение в украинском Крыму и на части территории Донбасса. Как заявил в интервью Радіо Свобода бывший пресс-атташе посольства Грузии в Украине Бачо Корчилава, теперь возвращение грузинских территорий из оккупации Кремля имеет прямую связь со временем, когда будут возвращены Украине Крым и Донбасс.
– Понятно, что последствия российско-грузинской войны сказываются до сих пор. О чем люди прежде всего вспоминают, когда говорят о войне 2008-го года?
Эта война стала фактически катализатором того, что сейчас происходит в Украине
– Большинство людей в Грузии, когда речь идет о войне, говорят, что была не столь велика поддержка мира, какой она должна была быть. И что эта война стала фактически катализатором того, что сейчас происходит в Украине, и о безнаказанности России, которая имеет место в результате этого.
– Были ли «звонки» до начала этой войны, можно было как-то избежать российского вторжения?
– Когда ежедневно обстреливается твоя территория из крупнокалиберного оружия, когда каждый день происходят провокации, и когда войска подтянуты к границе, то вы понимаете, что за сутки не могут прийти 5 тысяч человек с тяжелой техникой и авиацией. Поэтому говорить о том, что чего-то можно было избежать, это, по меньшей мере, – наивно.
– И очевидно, что силы противостояния были неравны... Но почему, по Вашему мнению, украинская власть не учла грузинский опыт?
– В 2008 году мир поверил лживой российской пропаганде, которая рассказывала, что под покровом ночи Грузия напала на мирно спящий город. И как раз одной из тех, кто в это поверил, была и сама Хайди Тальявини (бывший представитель ОБСЕ в Трехсторонней группе контактов по Донбассу – ред.), которая некоторое время занималась переговорным процессом и в Украине.
– Вы утверждаете, что вопросу Грузии Запад в свое время не уделил достаточного внимания. Как относительно Украины, может идти речь, что и здесь Запад усыпил свою бдительность, или все-таки санкций и мер противодействия России сейчас достаточно?
В случае с Грузией Запад выбрал некую «теорию умиротворения агрессора», эта тема в них любимая.
– Нет, думаю, что на данном этапе мер достаточно. Просто здесь мы видим несколько другой момент. Если бы в случае с Грузией была такая реакция, то дальше все было бы намного легче. Но в случае с Грузией Запад выбрал некую «теорию умиротворения агрессора», эта тема в них любимая.
Что касается Украины, то здесь есть еще одна проблема – страна не до конца реформирована, и действия страны в противостоянии российской агрессии не очень профессиональные.
– В последствиях российской агрессии в Грузии и Украине есть одна общая черта – это оккупированные территории – Абхазия и Южная Осетия с одной стороны, и Крым – с другой. Насколько высоки шансы возврата этих территорий?
– Относительно грузинских территорий, то это перспектива многих лет, и их возвращение начнется после возвращения Крыма и Донбасса. И здесь совершенно не надо питать иллюзий. Эти территории ушли из-под контроля Грузии уже более 20 лет назад. Просто в случае с Грузией было еще две территории, на которых Россия хотела разжечь огонь – это так называемый регион Мегрелия, потому что там шла гражданская война, и еще одна автономная республика, которая существует в составе Грузии – это Аджария. Грузия научилась противостоять российской агрессии, и смогла на третьем-четвертом этапе дезавуировать ее действия. Как по мне, Украина сейчас примерно подходит к тому этапу, что когда в России будут еще попытки расшатать ситуацию на территории Украины, то это должно потом начать процесс возвращения территорий. Но, к сожалению, это не очень быстрый процесс.
– Это процесс дипломатический или процесс военный?
Наиболее ошибочным для Украины мнением является то, что решение конфликта может быть только дипломатическое или только военное
– Наиболее ошибочным для Украины мнением является то, что решение конфликта может быть только дипломатическое или только военное. И дипломатический и военный инструментарий – является лишь одним из набора тех средств, которые могут существовать в вопросе возвращения территорий, установления конституционного строя и тому подобное. Надо четко помнить и о существовании силовых структур, армии, той же дипломатии, тайных договоренностей, актов, соглашений со стороны противника. И это как раз тот случай, когда все способы приемлемы.
– Если через столько лет после российско-грузинской войны осталось много открытых вопросов, то из Ваших слов следует, что и украинско-русский конфликт не краткосрочный, да?
Сейчас Украина находится на второй стадии конфликта, а их, как правило – пять-шесть. И я думаю, что это история минимум на 10 лет
– Военные конфликты вообще не бывают мимолетными. Все конфликты имеют свои циклы и стадии: горячая стадия, холодная... Как раз сейчас Украина находится на второй стадии конфликта, а их, как правило – пять-шесть. И я думаю, что это история минимум на 10 лет. Поэтому, даже процесс примирения будет достаточно растянут во времени, потому что сейчас, насколько мне известно, мы имеем два соглашения, готовится еще какое-то третье. А дальше начнется самое интересное: процесс, когда Россия начнет ссылаться на соглашения, подписанные в разное время, для разных ситуаций.
– И в разных интерпретациях...
– Да, абсолютно. Потому что любые разговоры с Россией по разоружению конфликта, особенно когда она является его модератором, это лишенные смысла действия.
Оригинал публикации – на сайте Радіо Свобода
