Часто Львов называют культурной столицей Украины. С начала оккупации этот довольно консервативный город принял немало переселенцев из Крыма и с востока Украины. Среди них и крымские татары. О культурной и религиозной жизни крымских татар во Львове рассказал Алим Алиев – один из основателей «КрымSOS» и «Крымского дома во Львове».
– Алим, расскажите в общем о культурной жизни крымских татар-переселенцев во Львове.
– Начну с краткой предыстории. До момента оккупации Крыма во Львове жили около 20 крымских татар. Сейчас, если смотреть на количество, то это приблизительно 2000 человек во Львове и Львовской области. Сюда приехали крымские татары, которые представляют разные группы: студенты, которые перевелись в университеты, общественные и культурные деятели, которым, очевидно, в Крыму было сложно. Это также люди, которые практикуют религиозные обряды, мусульмане, представляющие разные течения ислама. «КрымSOS» – это организация, которая начала работать фактически с первых дней аннексии. Я сам до этого жил частично в Киеве, потому что там мы ее создавали. Но когда нам стало понятно, что во Львов начало приезжать много крымских татар и крымчан, возникла необходимость начать активно работать здесь. По состоянию на сегодня во Львове существует «КрымSOS» как организация, которая собирает другие инициативы по Крыму, делает разные проекты, которые касаются не только социальных вопросов (гуманитарная помощь, юридическое консультирование, психологическое консультирование, которые тоже у нас есть), но также интеграционные проекты, осуществлять которые для нас очень важно, чтобы львовяне и переселенцы, в том числе и крымские татары, были вместе, знакомились друг с другом, познавали друг друга и, таким образом, разрушали стереотипы, которые наслаивались годами. Поэтому мы начали открывать курсы крымскотатарского, украинского, английского языка, курсы крымскотатарских танцев. Мы начали работать над фестивалями, лекциями и другими событиями. Это все – интеграционная функция, она культурологическая. Мы выполняем ее вместе с «Крымским домом во Львове», эту организацию я основал вместе с моим коллегой Халилом Халиловым, он культурный деятель, который переехал из Крыма, и она занимается именно вопросом крымскотатарской культуры. Сейчас мы готовим праздник переселенцев и львовян во Львове, который состоится 4-6 сентября.
– Вы жили во Львове еще до оккупации. Когда возникла идея создать «Крымский дом»? До аннексии или уже после нее?
– Раньше во Львове я был соорганизатором фестиваля «Фестины крымскотатарской культуры» во Львове. Вместе с коллегами Ириной Магдыш и Олесем Дзындрой мы осуществляли его в разных локациях, немного экспериментировали. Это было мое хобби. Тогда моим основным видом деятельности были медиа. Я работал медиа-консультантом и сейчас немножко работаю еще. Но что происходит? Происходит аннексия, и сюда едут культурные деятели. Вот есть один компонент, который отличает крымских татар от других переселенцев, как из Крыма так и с Востока. У всех есть две основные проблемы: жилье, робота. У крымских татар есть третий компонент – сохранение идентичности: языка, культуры, религиозности. Поэтому мы сфокусировались на этих первых двух вещах: язык, культура – этим занимается «Крымский дом во Львове». Религиозная идентичность – сейчас с этим справляются наши партнеры, организация «Альраид».
– Расскажите историю помещения для «Крымского дома во Львове» по ул. Тесленка, 4.
Я объяснил, что «Крымский дом во Львове» – это место, которое должно генерировать новые идеи во Львове, где собираются не только крымские татары, но и другие переселенцы, и львовяне
– В июле у местных властей уже било второе голосование во Львове о предоставлении помещения для «Крымского дома». Первое, которое было в мае, проходило без меня и было провалено. Когда мы начали узнавать почему, выяснилось, что среди депутатского большинства существует очень много непонимания по этому проекту. Мы тогда объяснили, что это не политический проект. Они думали, что это, может быть, проект Садового или это будет еще одна мечеть, что-то религиозное. Я объяснил, что «Крымский дом во Львове», по крайней мере, в моем понимании, пока я являюсь его соучредителем и активным участником, – это место, которое должно генерировать новые идеи во Львове, куда можно прийти не для того, чтобы пожалеть крымских татар, а потому, что там постоянно происходит что-то интересное, познавательное, и это место, где собираются не только крымские татары, там собираются и другие переселенцы, там собираются и львовяне, что необходимо.
Само помещение – двухэтажное, оно в плохом состоянии, и там очень много нужно будет сделать денежных вкладов, и это вопрос уже к нам, потому что мы готовы искать инвесторов, которые помогут что-то сделать.
– А что сейчас находится по данному адресу?
– Там была химическая лаборатория. И там больше 400 кв. метров помещения, но оно довольно неуклюже построено. Там большие широкие коридоры, которые съедают большую площадь. Как минимум треть помещения, а то и половину общей площади. У депутатов не было рациональных аргументов для отказа. И что случилось? Переселенцев поставили на одни весы с воинами АТО, а это абсолютная манипуляция. Это две разные категории людей, их нельзя сравнивать. Мы, наоборот, осуществляем здесь проекты, когда эти две группы сотрудничают, когда переселенцы делают что-то для воинов АТО. Мы, например, гуманитарную помощь передаем в зону конфликта… Более того, во Львове среди переселенцев есть десятки воинов АТО, которые или служат, или уже демобилизовались и находятся здесь.
– А как именно депутаты сравнили воинов АТО и переселенцев в данном контексте?
Сказали так: мы воинам АТО на прошлой неделе выделили маленькое помещение, а вы хотите 400 кв. метров
– Сказали так: мы воинам АТО на прошлой неделе выделили маленькое помещение, а вы хотите 400 кв. метров. На что депутат из другой фракции ответил: если наша воля, мы воинам АТО хоть завтра выделим 1000 квадратных метров в самом центре города. Для меня такое решение было непредсказуемым, потому что депутатское большинство меня убеждало, что они поняли и что они проголосуют. Знаете, что меня очень порадовало в этой ситуации, что к нам обратилось большое количество общественных местных активистов, интеллектуалов из Львова, они сказали: мы знаем, чем вы занимаетесь, мы знаем о вашей деятельности. Мы очень часто с ними в партнерских отношениях, мы готовы писать петиции, заниматься активностью. Мы точно не собираемся отступать, потому что, как по мне, это несправедливая вещь. Почему крымские татары не могут иметь свой культурный дом? Это не политическое, не религиозное, это культурное образование, а культура лежит в основе всего.
– Сейчас помещение для функционирования «Крымского дома во Львове» фактически отсутствует, где происходят упомянутые вами культурные мероприятия?
– Раньше все происходило в офисе «КрымSOS», который находился в проезде Кривая Липа, большие мероприятия мы проводили у партнеров: «Музей Идей», «Дзига», «Медиатека», театр Курбаса и так далее. Сейчас такая ситуация, что «КрымSOS» переезжает из одного помещения в другое, надеюсь, уже скоро мы будем в новом помещении.
– Где будет находится его помещение?
– Точно в центре, чтобы людям было комфортно доезжать.
– Не так давно во Львове открыли Исламский культурный центр. Это вызвано тем, что в городе увеличилось количество людей, которые исповедуют ислам, или это было уже запланированное действие?
«Исламский культурный центр» открыли ниши хорошие партнеры, организация «Альраид», которая здесь работала много лет
– «Исламский культурный центр» открыли ниши хорошие партнеры, организация «Альраид», которая здесь работала много лет. Но из-за того, что количество крымских татар-мусульман во Львове увеличилось, а помещение, которые существовало до этого было, маленьким и не очень презентабельным, решили открыть на Авраама Линкольна «Исламский культурный центр», цель которого – не только быть местом, куда мусульмане приходят и осуществляют религиозные обряды, но местом, где бывают просветительские мероприятия, где объясняют, что такое ислам, трактуют учения ислама, так как существует много стереотипов вокруг этого вопроса. Не стоит забывать, что Львов – город религиозный, в большинстве христианский, и если это все не объяснять, то потом могут быть определенные недоразумения. Они взяли эту функцию на себя, и это, на самом деле, очень облегчило нам вопрос места размещения мечети и определенного культурного дома для крымских татар.
– Алим, известно ли вам, как чувствуют себя люди, которые исповедуют ислам во Львове? Не испытывают ли они дискомфорта, предвзятого отношения к себе, ведь немало львовян исповедуют христианство?
– Знаете, для меня это было довольно вызывающим вопросом в начале оккупации Крыма, когда сюда начали массово ехать представители религиозного сообщества крымских татар. Но потом мы провели с ними фокус-группу и интервью, и эти исследования показали, что они себя иногда намного комфортнее чувствуют во Львове, чем раньше чувствовали в Крыму, среди русскоязычного населения, которые было скорее атеистическим, чем религиозным. Они говорят: львовяне имеют сильную религиозную идентичность, они верят в Бога. Мы тоже верим в Аллаха. И вот эта вера нас объединяет. Были даже такие курьезные случаи, когда крымских татар, мужчин с длинной бородой, принимали за христианских священников.
– В интервью для «Тhe Ukrainians» Вы сказали, что со времен оккупации крымских татар из 73 ремесел осталось только 4. Что это за ремесла, какие из них утрачены и можно ли их восстановить?
У нас потеряна двусторонняя вышивка, это уникальная вещь, но сейчас нет мастеров, которые бы занимались этим
– Прежде всего – это керамика, гончарство, вышивка золотыми нитями и чеканка – то, что сейчас восстановлено. У нас потеряна двусторонняя вышивка, это уникальная вещь, но сейчас нет мастеров, которые бы занимались этим. Также у нас есть ткачество, Мамут Чурлу, наш известный деятель, занимается этим в Крыму. Мы пытаемся приглашать культурных деятелей во Львов время от времени, чтобы они видели, что происходит здесь, чтобы они взаимодействовали с украинскими культурными активистами. Мы уже осуществляли проект «Музыкальные коллаборации», когда крымскотатарские и украинские музыканты поют, например, колыбельную на крымскотатарском и украинском языке, народные колыбельные. Насколько мелодический рисунок совпадает… Аннексия повлекла за собой очень большую трагедию для крымских татар, но, с другой стороны, сейчас мы познаем друг друга, познаем то, что мы раньше делали, больше того, крымские татары открывают сами себя заново.
