Четверть века – много это или мало? В масштабах глобального, исторического времени – лишь миг. Но для конкретного человека это порой целая жизнь. У многих из тех крымских татар, кто вернулся на родину в конце 1980-х, уже выросли дети и подрастают внуки…
У каждого из них своя – как правило, очень сложная – история возвращения на родину. Массовая репатриация крымских татар с конца 1980-х проходила стихийно, в условиях фактически постоянного давления и сопротивления властей всех уровней… А потому едва ли не все, чего сегодня достигли крымские татары на родине, – исключительно результат их собственных усилий, терпения, ежедневного упорного труда.
Работы замечательного фотохудожника Рифхата Якупова об этом периоде истории крымских татар настолько красноречивы, что невольно вспоминается сакраментальная фраза «лучше сто раз увидеть…». О том, как это было двадцать пять лет назад, как возвращались крымские татары на родину, замечательный мастер из Казани создал целый фотоальбом – «Крымские татары. Хроника возвращения».
Как рассказывает сам художник, идея такого альбома возникла у него после персональной выставки в Стокгольмском этнографическом музее в 1989 году. Татары, проживавшие в Стокгольме, посетовали, почему он снимает только казанских татар, когда есть татары крымские, астраханские, сибирские. Идея показалась Якупову интересной и овладела им.
В мае 1990 года он приехал в Крым. О крымских татарах не знал почти ничего. Советская пропаганда фильтровала всю информацию о них. Кое-что просачивалось в программах радио «Азатлыкъ» – татарской редакции Радио Свобода, которое Якупов – как и все мыслящие советские люди – регулярно слушал.
Крым 1990 года быстро заполнялся возвращавшимися на свою историческую родину крымскими татарами. Которых здесь никто не ждал. Вот каким увидел Крым Рифхат Якупов: «Во многих городах стояли палаточные городки, пикеты с лозунгами, требовавшими признать их право жить на Родине. В Симферополе, перед зданием правительства, шли непрерывные митинги. Под предлогом, что Крым перенаселен, власти отказывали в выделении земельных участков татарам. А тем, кому удавалось купить какое-нибудь жилье, не давали разрешения на прописку. Правоохранительные органы постоянно проводили карательные акции. Но татары проявляли удивительную стойкость. После разгрома и избиений на месте старого пикета уже на следующий день вырастал новый».
На первой съемке в Бахчисарае его поразила высокая организованность и единство национального движения. Поскольку в движение нередко внедрялись агенты органов, руководители пикета тщательно его проверяли. После знакомства с Мустафой Джемилевым и Ильми Умеровым он был допущен к съемкам. Была открыта «зеленая улица»: выделялись консультанты, сопровождающие, транспорт. Однажды его даже страховали телохранители. Была ситуация, когда ожидалось нападение ОМОНа.
В октябре 1990 года по центральному телевидению показали сюжет о неких агрессивных действиях крымских татар в местечке Кореиз под Ялтой. На другой день Якупов вылетел из Казани в Крым, чтобы узнать, что же произошло на самом деле. И узнал…
На этом месте стоял пикет крымских татар, которые требовали выделить им участки под жилищное строительство. Руководство местного колхоза пообещало не возражать против освоения этой территории при условии, что участниками пикета бесплатно будет собран урожай табака с близлежащего поля. Урожай был собран и сдан государству. Однако об обещании быстро забыли…
Дальнейшие события развивались весьма драматично. Объявив, что жители не желают терпеть возле себя крымских татар, местные власти набрали около двухсот добровольцев, готовых разогнать несговорчивых татар.
На пикет из пятидесяти крымских татар было совершено нападение. От вооруженной арматурой и дубинками толпы пикетчики отбились. Много людей было покалечено. Вероломство властей заключалось еще и в том, что телевидение снимало инцидент со стороны нападавших и создавалось впечатление, что обороняющиеся татары отбирают землю у «мирных крымчан».
Когда фотограф прибыл в лагерь, здесь царила строгая дисциплина. Были выставлены сторожевые посты. Территория обносилась колючей проволокой. Готовились средства самообороны.
Как говорили местные жители, симпатизировавшие крымским татарам, готовилась крупная акция силами бойцов ОМОНа. Параллельно с Рифхатом Якуповым к пикету подъехало несколько московских журналистов. Три дня прошли в напряженном ожидании. К счастью, вспоминает художник, «Аллах не дал разыграться очередной трагедии. Вскоре властями Ялты было дано распоряжение о закреплении этих участков за крымскими татарами».
Успех Кореиза стал небольшим шагом вперед на пути утверждения крымских татар на родной земле…
В ожидании решения земельного вопроса по всему Крыму стали появляться поселки из времянок на так называемых «самозахватах». В августе 1991 года на самострое близ села Молодежное под Симферополем Якупов оказался после очередного погрома. Решившие осесть здесь крымские татары начали возводить мечеть. Вскоре ОМОН и милиция, пригнав бульдозеры, запахали в землю стены будущего храма…
Несмотря на невероятные трудности, активистам крымскотатарского национального движения удалось добиться практически невозможного. Во многих районах Крыма власти вынуждены были уступить напору репатриантов. Стали появляться островки узаконенных поселков. Несмотря на то, что большинство возвратившихся еще не имели пристанищ, необходимо было заявить властным структурам, что у крымских татар есть свой орган самоуправления – Меджлис, и он будет бороться за полное восстановление всех прав коренного народа.
В июне 1991 года в Симферополе состоялся Второй Курултай крымскотатарского народа. Здесь Рифхат Якупов тоже был и, конечно, фотографировал. Снимая один из кадров, он не предполагал, что сидящая на переднем плане девушка – Эльмира Байрам-Али – активистка национального движения из Судака, через полгода станет его женой…
«Отвоеванная в пикетах и политической борьбе земля предков немедленно становилась стройплощадкой», – подытоживает художник.
Так, медленно, с невероятными трудностями, целый народ строил новую жизнь – у себя дома, на родине…
Гульнара Бекирова, крымский историк, член Украинского ПЭН-клуба
