На предыдущих, международных, выставках «Золотая гроздь винограда», которые в 2009-2013 годах проходили в Симферополе, селекционер Мария Костик из Ялты регулярно получала награды. Скажем, в 2011 году – золотую медаль за личный вклад в развитие украинского виноградарства. В следующем году такой же медали удостоилась научно-внедренческая фирма «Ампелос» (Херсонская область), где Костик около 22 лет работает ведущим специалистом по селекции винограда. Собственно, эту фирму со своими единомышленниками она и создавала – для дальнейшего изучения и возвращения в Украину, Крым той части виноградного генофонда всемирно известного селекционера Павла Голодриги, которая сохранилась в коллекциях Северного Кавказа.
На нынешний всекрымский фестиваль «Золотая гроздь винограда 2015» в село Вилино Бахчисарайского района Костик не поехала. «Мне было не до фестиваля, – признается Мария Антоновна, – почти месяц до этого работала в питомнике («Ампелос» – КР) в Геническом районе, а затем в таком же внимании нуждался наш новый питомник в Сакском районе. Хотя на конференции в институте «Магарач» все же побывала». Однако услышанное на конференции ее не слишком вдохновило. Мол, одни слова, заверения, и пока не видно никаких практических сдвигов.
«Весной, – рассказывает женщины, – мы метались по Крыму, искали место для посадки наших оставшихся черенков, несколько раз звонили в министерство сельского хозяйства, надеясь на помощь. Бесполезно. Не смогли попасть на прием к министру, потому что, оказывается, надо было за месяц записываться. В конце концов, арендованный участок для наших черенков нашли только летом. А в Украине мы получили несколько заявок на наши сорта – как столовые, так универсальные, технические. В Крыму же саженцы собираются завозить из Италии. А куда деваться? Своих же питомников нет, в том числе и у «Магарача». Вроде запланировано посадить 40 тысяч гектаров новых виноградников. Дай Бог. Но мы пока еще не почувствовали, что кто-то здесь интересуется виноградом».
Марии Антоновне не привыкать к чиновничьей бюрократии или показушной министерской активности
Впрочем, Марии Антоновне не привыкать к чиновничьей бюрократии или показушной министерской активности. Поэтому ничего не остается, как продолжать свое делать – «продвигать» сорта селекции ее учителя и наставника Павла Голодриги. Те, которые Костик когда-то лично спасла от полного, «под корень», уничтожения. Правда, не все, но только несколько сотен из почти сорока пяти тысяч сеянцев, которые ученый собрал и укоренил на опытных участках института, в частности в упомянутом выше селе Вилино. Ведь после смерти Голодриги в 1986 году (он покончил жизнь самоубийством) руководство «Магарача» под ширмой антиалкогольной горбачевской кампании распорядилось те виноградники выкорчевать чуть ли не под чистую.
Младший научный сотрудник Мария Костик, которая тогда как раз работала на вилинских участках, не единственная в институте открыто выразила свое несогласие. Реакция начальства не заставила себя долго ждать: «опальную» Костик отстраняют от работ в Вилино и отправляют «в ссылку» на Северный Кавказ. Официально – на хоздоговорные работы. «Это, в конце концов, – продолжает Костик, – и помогло мне сохранить некоторые наши исследованные селекционные формы. Больше всего я их перевезла в совхоз «Авангард» Наурского района Чечни. Директор совхоза Виктор Яцков знал и очень уважал Голодригу. В 1992 году Яцков также помог мне вернуть саженцы сначала в Ставрополь, а затем и в Ялту».
Однако с последующим доведением до кондиции «чеченских» образцов в родном «Магараче» у Костик не сложилось. Этому всячески «поспособствовало» институтское начальство. Оно не могло простить молодой сотруднице ее открытое письмо тогдашнему премьер-министру Украины Леониду Кучме о дальнейшей судьбе возвращенного генофонда. А еще сказалась прежняя, советская, скандальная защита кандидатской диссертации. На тот момент у Марии Костик был на руках завершенный основательный материал на заданную тему – «Оценка гибридных популяций, выделения устойчивых сеянцев с гибридных семейств». Однако уважаемые академики почти пять лет мурыжили с устоявшейся процедурой защиты. Костик вынуждена была через знакомого местного газетчика выйти на известного писателя-публициста, телеведущего и депутата Верховного Совета СССР Юрия Черниченко, к слову, давнего приятеля Павла Голодриги. Тот, в свою очередь, сделал депутатской запрос в ВАСХНИЛ (Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук имени Ленина – КР), откуда в Ялту отправили специальную комиссию. Она изучила ситуацию и полностью приняла сторону Костик.
Заявленные разработчики Цитронного Магарача мало того, что в трудную для выдающегося ученого минуту совершенно отвернулись от него, но и непосредственно участвовали в его травле
Но на этом немилость академиков к совершенно «неуправляемой» сотруднице не иссякла. Мария посмела поднять следующий «кипиш» – относительно нового технического сорта Цитронный Магарача, сейчас довольно популярного среди отечественных фермеров и дачников. Авторство сорта близкие к институтским начальникам приписали себе, хотя над ним «с нуля» работал Голодрига и его ученики. Больше всего Костик возмутило даже не это. А то, что заявленные разработчики Цитронного Магарача мало того, что в трудную для выдающегося ученого минуту совершенно отвернулись от него, но и непосредственно участвовали в его травле, которая в итоге завершилась самоубийством ученого-фронтовика. Сначала женщине деликатно намекнули, мол, это не твоего ума дело. А потом знакомый академик сообщил «по секрету», что она в списках на ближайшее сокращение, так как «слишком своенравна».
Вытеснение из «Магарача», которому Мария Костик отдала тринадцать лет кропотливых полевых исследований, невольно заставило ее отправиться на «вольные хлеба». Вдвоем с таким же сторонником учения Павла Голодриги Владимиром Юрченко из Херсона она создает 1993 году упомянутую выше научно-внедренческую фирму «Ампелос». Сейчас у фирмы в Геническом районе, вблизи села Стокопаны, крупный промышленный питомник площадью около шестидесяти гектаров. Там разводят такие винные сорта, как Рисус, Буковинка (названный в честь Марии Костик – КР), Рубин Голодриги, Ливадийский черный, Гурзуфский розовый и универсальные Любительский, Шоколадный, Мускат Ливадия – всего 70 тысяч саженцев из более десяти сортов генофонда Голодриги. Все они с подачи Марии Антоновны прошли предусмотренную процедуру государственного сортоиспытания, а впоследствии были занесены и в государственные реестры Украины (10 сортов) и Российской Федерации (2 сорта). Этому предшествовала целенаправленная агитация и пропаганда, то есть всеобщее ознакомление специалистов с возможностями новых сортов, устойчивых к грибковым болезням, экстремально низким температурам, засухе и тому подобному. Впоследствии согласились их разместить на своих землях крымские предприятия «Ливадия», «Приветное» и «Морское» объединения «Массандра», николаевское ОАО «Радсад», севастопольские хозяйства «Садовод» и «Алькадар» и некоторые закарпатские. С целью дальнейшего агробиологического и технологического оценивания были заложены коллекционные виноградники. «А начинали мы с того, – вспоминает Костик, – что вдвоем ходили с сумками по крымским хозяйствах и предлагали им привить наши сорта». Фактически этим же вынуждена заниматься Костик в Крыму и в наши дни, так как местные власти не очень заинтересованы в так называемом импортозамещении.
Интересно, что лелеять виноградную лозу не мечтала Мария Костик ни в детские годы, ни после окончания пединститута. Еще в раннем детстве она видела себя исключительно в белом халате врача. Как и старший брат, уже работавший хирургом райбольницы на Буковине. Ради будущих преференций при поступлении в Черновицкий мединститут Маша перевелась в вечернюю школу и работала санитаркой в райбольнице. Но все равно желаемых проходных баллов так и не набрала, причем два года подряд. Зато вышел вариант с Московским пединститутом, куда украиноязычная абитуриентка сдали экзамены лучше, в том числе и по русскому языку, чем ее московские ровесники. А дальше Костик ждала дальняя Чукотка. Там определенные распределением три года коренная буковинка преподавала в средней школе биологию и химию. В силу жизненных обстоятельств пришлось перевестись во Владивосток и трудоустроиться в местном биологическом институте.
Собранная Марией коллекция насчитывала более 150 сортов всех видов и была второй по масштабу в тогдашнем Союзе
Во время очередного отпуска на родину Мария заехала в Ялту и наведалась в Никитский ботанический сад, где еще студенткой дважды проходила практику. Девушке сразу здесь предложили должность, потому что, оказывается, во время практики она зарекомендовала себя с наилучшей стороны. Более пяти лет новоиспеченный научный сотрудник при содействии жены директора сада занималась селекцией сирени. Собранная Марией коллекция насчитывала более 150 сортов всех видов и была второй по масштабу в тогдашнем Союзе.
Вскоре директор с женой переезжает в Москву. А вот для сиреневого селекционера наступают не лучшие времена, ее научные инициативы наталкиваются на глухую бюрократическую стену.
Со своим будущим руководителем и наставником Павлом Голодригой Мария Костик познакомилась случайно. «Это, кажется, был выходной, – снова погружается в воспоминания моя собеседница. – Под окном моей квартиры на первом этаже утром начали так бухать, что земля задрожала. Я скорее на улицу. А там незнакомый человек возле нашей многоэтажки вовсю стучит киркой. Я сразу руки в стороны и грозно так: «Что вы это тут делаете?» – «Да вот виноград хочу посадить. Воды дадите на полив?». Слово за слово, и Павел Яковлевич предложил мне перейти к нему в отдел селекции «Магарача». До знакомства с ним о винограде я знала только одно: что он бывает белым и черным».
«Растительную» профессию ей в определенной степени напророчил... Владимир Ивасюк
А самым интересным в судьбе Марии Костик является то, что «растительную» профессию ей в определенной степени напророчил... Владимир Ивасюк. Да, тот самый будущий автор бессмертной «Червоной руты» и «Водограя». В детстве, оказывается, они дружили. И на день рождения маленький Володя подарил Маше книжку Сергея Аксакова «Аленький цветочек». В целом их детская дружба невольно досталась им по наследству от родителей. Дело в том, что мама будущего композитора после института преподавала в селе Суховерково Кицманского района в Черновицкой области и снимала комнату в доме родителей Марии Костик. Костик поддерживали дружеские связи со своей квартиранткой даже после бракосочетания и переезда в Кицмань. «Я ходила к Ивасюкам в гости. Вернее, мама меня туда отводила, когда мы бывали в райцентре. Мы тогда с Володей вволю играли. Ивасюки также часто к нам в село приезжали. Родители, помню, угощали обычно их вишнями, яблоками, хотя у них самих (Ивасюков – КР) возле дома был небольшой фруктовый сад».
