Адвокат София Каллистратова

Всю свою жизнь она защищала беззащитных и боролась с беззаконием властей. Защищала адвокат София Каллистратова и права активистов крымскотатарского национального движения…

София Каллистратова родилась 19 сентября 1907 года в селе Александровка Льговской волости Рыльского уезда Курской губернии. Ее отец Василий Акимович Каллистратов – сельский священник – окончил духовную семинарию, затем некоторое время учительствовал, а после женитьбы принял сан и получил приход. Мать – Зиновия Федоровна – веселая и общительная, была атеисткой. Соня росла пятым ребенком в многодетной семье.

Уже с детства девочка отличалась сильным характером, много читала и в 1917 году сдала экзамены в гимназию. После революции семья Каллистратовых распалась – Василий Акимович отказался сложить с себя сан, а Зиновия Федоровна отреклась от мужа-священника. В четырнадцать лет Соня хотела вступить в комсомол, но ее как поповскую дочку не приняли. В 1925 году она переезжает в Москву, где поступает в университет на факультет советского права. Начинается студенческая жизнь. И вскоре девушка выходит замуж за сибиряка Александра Мокринского. Брак был недолгим – они расстались спустя два года, оставшись большими друзьями.

1 мая 1930 года в колонне демонстрантов София познакомилась с французом Альбером Александром, слушателем Международной ленинской школы коммунистов.

Вспыхнуло чувство, а вскоре у них родилась дочь, но в 1932-м Альбер вернулся во Францию. Вплоть до 1939-го он часто писал, присылал посылки. А потом письма приходить перестали. Компартия во Франции была запрещена, его арестовали, он бежал, был участником Сопротивления, узником Дахау, чудом остался жив…

По окончании университета София год работала стажером в Управлении уголовного розыска и милиции Мосгорисполкома, а с 1931-го – юристконсультом сначала в Московском областном комитете профсоюза сельскохозяйственных рабочих, а затем в Юридической консультации ВЦСПС. Ее коммунистические воззрения серьезно эволюционировали. После 1 декабря 1934-го – убийства Кирова – ее вера в коммунистические идеалы и партийных вождей быстро сходила на нет. А когда начались массовые аресты друзей, которые не были врагами народа – это София знала совершенно точно – иллюзии развеялись полностью...

Началась война. София работала юрисконсультом, затем последовала эвакуация в Шадринск, а потом снова Москва… В июле 1943 года сбылась ее мечта – она стала адвокатом. Каллистратову приняли в Московскую областную коллегию, работала она в Кунцевской юридической консультации.

«С.В. Каллистратова является наиболее квалифицированным адвокатом в Кунцевской консультации и одним из выдающихся адвокатов коллегии», – сказано в ее характеристике этого периода.

Последнюю официальную благодарность и почетную грамоту Моссовета София Васильевна получила к шестидесятилетию в сентябре 1967 года, по-видимому, по инерции, так как ее требование оправдательного приговора для ее первого политического подзащитного – диссидента Виктора Хаустова –вызвало в адвокатуре настороженность. По словам дочери, «вхождение Софии Васильевны в правозащитное движение 60-70-х годов было естественным и органичным: она была к этому подготовлена высокой общей и правовой культурой и врожденным, инстинктивным стремлением всегда активно выступать в защиту незаконно обиженных».

Арест писателей Юлия Даниэля и Андрея Синявского осенью 1965 года инициировал невиданное событие – политическую демонстрацию на Пушкинской площади 5 декабря 1965 года. Неизгладимое впечатление на Каллистратову произвело то, что впервые в советском политическом процессе обвиняемые не признали себя виновными.

Арест Даниэля и Синявского вызвал цепную реакцию – вскоре последовали суды Александра Гинзбурга, Юрия Галанскова, Александра Добровольского и Веры Лашковой, составивших и передавших на Запад «Белую книгу»; Виктора Хаустова, Владимира Буковского, Ильи Габая и многих других.

Первым политическим делом Каллистратовой было дело Виктора Хаустова, обвинявшегося в организации 22 января 1967 года на площади Пушкина демонстрации протеста против ареста Гинзбурга и в злостном хулиганстве. Приговором от 16 февраля 1967 года он был осужден на три года по статье 190-3 и на два года по статье 206 с отбыванием заключения в колонии строгого режима. Верховный суд РСФСР частично прислушался к аргументам адвоката: статья 206 была заменена, хотя срок и остался прежним – три года, но уже в колонии общего режима. Это была пусть небольшая, но победа.

Во время этого процесса София Васильевна познакомилась и подружилась с Петром Григоренко, Владимиром Буковским, Валерием Чалидзе, Павлом Литвиновым, Ларисой Богораз. Вскоре она стала своим человеком в кругу правозащитников…

В этот период София Васильевна знакомится с проблемой крымских татар и участвует в защите крымскотатарских активистов, боровшихся за права своего народа.

Айше Сеитмуратова в передаче на Радио Свобода так охарактеризовала деятельность Каллистратовой: «Как гласит пословица: «Человек познается в беде», – так и мы, крымские татары, познали Софию Васильевну в нашей борьбе. Ее защитительная речь на Ташкентском судебном процессе в 1968 году была не только высокопрофессиональной юридически, но и была полна боли за наш народ и сочувствия его борьбе. В дальнейшем в этом убедились не только мы, крымские татары, но и карательные органы».

Летом 1968 года София Каллистратова вместе с еще тремя московскими адвокатами (Леонидом Поповым, Юрием Поздеевым и Владимиром Роммом) выезжает в Ташкент для защиты группы активистов крымскотатарского движения: Амета Молаева, Ибраима Абибуллаева, Энвера Абдулгазиева, Ридвана Сеферова, Идриса Зекерьяева, Халила Салетдинова и Эшрефа Ахтемова – участников Чирчикских событий апреля 1968 года.

Они обвинялись в проведении митингов в городе Чирчике, распространении документов, содержащих «заведомо ложные измышления», в сборе денежных средств для «различных незаконных действий».

Это был период резкого усиления репрессий против крымских татар, которые после выхода Указа Президиума Верховного Совета СССР от 5 сентября 1967 года, не решившего крымскотатарскую проблему, активизировали борьбу за свои права.

Дело было несправедливым, сфабрикованным не очень тщательно, и московские адвокаты в судебном заседании камня на камне не оставили от обвинительного заключения, составленного печально известным следователем по особо важным делам при прокуроре Узбекской ССР Березовским, специализировавшимся на делах крымскотатарских активистов национального движения.

В материалах Софии Васильевны сохранилась запись: «Основная позиция по делу: «Мероприятия» или «движение» крымскотатарского народа за возвращение в Крым носят массовый характер. Обращения с письмами, заявлениями, просьбами в правительственные и партийные органы, направление в эти органы делегаций и отдельных представителей осуществляются в рамках конституционных прав и не могут быть признаны преступными. Для признания Абибуллаева, Ахтемова, Абдулгазиева и других виновными в совершении уголовного преступления надо установить их конкретную индивидуальную вину, доказать, что ими совершены действия, прямо предусмотренные Уголовным кодексом. Таких доказательств нет, таких уголовно наказуемых действий Абибуллаев, Ахтемов, Абдулгазиев не совершили. Поэтому дело надо прекратить за отсутствием состава преступления».

Профессиональная позиция защиты привела к сравнительно мягким приговорам – обвиняемые получили либо небольшие сроки или условное наказание, и были отпущены из-под стражи в зале суда. Судья Сергеев за слишком мягкий приговор был уволен с работы. Каллистратова подала кассационную жалобу, добиваясь полного оправдания, но этого уже не последовало – ведь речь шла о политическом процессе

Окончание здесь

Гульнара Бекирова, крымский историк, член Украинского ПЭН-клуба