«Это крымскотатарская керамика ручной работы. Ее делает моя мама – Марина Курукчи – один из лучших мастеров. Мы приехали из Крыма год назад и восстанавливаем крымскотатарскую культуру». Так на одном из украинских фестивалей 14-летний Амир знакомит гостей с расписными изделиями.
Марина Курукчи – художник-керамист. Ее работы можно встретить на выставках и фестивалях, где она в крымскотатарском костюме рассказывает об орнаменте и знакомит посетителей с гончарным кругом.
После аннексии полуострова семья Курукчи поселилась под Киевом. Здесь они постепенно налаживают быт: обустраивают мастерскую, добавляют национальные элементы в дом.
Для Крым.Реалии Марина рассказала об особенностях работы керамиста и о том, как крымскотатарская культура приживается на материке.
О работе керамиста
Мы всей семьей занимаемся керамикой. Муж глину подготавливает – я выкручиваю, муж лощит – я расписываю. Мама занимается изготовлением крымскотатарской народной игрушки. Старший сын продает – он очень хорошо знает орнамент. Младший тоже иногда подключается – он делает пуговицы.
Весь наш рабочий день подчинен глине. Она сама диктует ритмы. Если я сделала один этап работы, я должна делать другой – иначе все это пойдет в брак. Если я утром выкручиваю изделие, то через определенное количество часов я должна его делать дальше: приклеивать ручки, вырезать донышко. Иногда можно и ночь не спать: прозеваешь момент – не получится изделие.
Об орнаменте
Изучая орнамент любого народа, очень легко понять образ мысли народа. Орнамент – это такой собирательный образ. В нем собрано все, что имеет наибольший смысл для народа. Крымскотатарский орнамент делится на две схемы: родовое древо (это самое главное) и эгридал (гибкая ветвь) – это женские знаки. Отсюда можно сделать вывод, что самое главное у народа, самое важное – род, семья, продолжение рода. Интересен также он тем, что в нем нет оберегов, здесь весь орнамент направлен на будущее. По сути, c помощью орнамента ты можешь повлиять на свое будущее. Может быть, это какая-то магия.
О переезде из Крыма
Морально переехать было очень сложно, но там существовать было еще сложнее. Мне как художнику смотреть на то, что там происходило в то время (во время аннексии Крыма – КР), было просто невозможно. Должна быть другая атмосфера.
Художник вообще должен быть вне политики. Художник должен заниматься вопросами искусства, культуры, хранить традиции, показывать, учить чему-то.
«Работы стали ярче»
Я стараюсь не впускать негатив. Эти изделия невозможно делать с плохими чувствами. Если ты садишься за круг и волнуешься или переживаешь – у тебя просто ничего не получится. Мои работы – они все с хорошим чувством сделаны.
Я не делаю сувениры. У меня вся посуда для повседневного пользования. Я люблю, когда люди ею пользуются и радуются, это такое общение каждодневное: вы берете в руки вещь – и чувствуете ее энергетику.
Работы стали ярче, наверное. Потому что хочется сделать мир ярче, приятнее. Хочется, чтобы люди не только в негативе жили, а какая-то была отдушина. Человек взял в руки – и забыл обо всем. Может, это как-то и меняет мир.
Мы не изменились. Мы открыты другой культуре, но стараемся сохранить и то, с чем мы приехали. Нам приятно показывать то, что мы знаем, то, что мы умеем, то, чем мы отличаемся. Это объединяет, когда люди узнают друг друга лучше.
Это неправильно на самом деле, когда крымскотатарские мастера делают свои изделия здесь. Это хорошо, когда ты привозишь, показываешь и ждешь людей в гости на своей земле. Но это лучшее из двух зол.
На каждом фестивале, когда я продаю свою керамику, я разговариваю с людьми и рассказываю им об орнаменте – уже такая, вроде бы, мелочь дает какую-то информацию о народе. Думаю, если каждый что-то будет делать, может быть, и жизнь изменится.
