Правозащитница: железнодорожное сообщение с Крымом нужно возвращать

Крымскотатарские активисты вместе с активистами нескольких украинских организаций начали блокаду административной границы Крымского полуострова с целью сделать невозможным завоз на полуостров партий продовольствия и товаров из Украины.

Вот что сказал по поводу этой акции один из лидеров крымских татар, глава Меджлиса крымскотатарского народа Рефат Чубаров: «Здесь огромная ржавчина на теле Украины! Здесь огромные взятки! Мы хотим это прекратить. Крымские татары еще в том году планировали такие события, но мы не хотели, чтобы на наших плечах русская армия ворвалась, собственно, на материк Украины. Потому что эта опасность прорыва ряда областей до Приднестровья или прорыва в Каховку, чтобы обеспечивать Крым днепровской водой – такие планы не только существовали, они были реальными».

Мы поговорили о блокаде с Андреем Сенченко, бывшим вице-премьером правительства Автономной Республики Крым, и Ольгой Скрипник, правозащитником.

– Господин Сенченко, ваши впечатления от акции на административной границе? Насколько она актуальна? Насколько она будет эффективна, насколько прогнозируемым является ее эффект?

​Андрей Сенченко: Во-первых, на мой взгляд, то, что сейчас взяли на себя общественные активисты и Меджлис крымскотатарского народа, должна была делать власть. Потому что в действительности блокада Крыма началась гораздо раньше, когда 1,5 года назад не дали днепровской воды в Крым, потом закрыли небо над Крымом, затем постановлением Кабмина были закрыты крымские порты. Но упорно не хотели прекращать поставку товаров в Крым.

Вокруг этого вопроса очень много интересов. На этом наживаются коррупционеры с украинской стороны, я имею в виду на свободной территории Украины, на этом наживаются банды Аксенова, и на этом наживаются российские коррупционеры на Кубани, так как часть товара идет транзитом на Кубань. Это дыра, в том числе и в таможенной границе Украины.

Был в свое время пролоббирован и оплачен закон о свободной экономической зоне «Крым», который стал правовой основой для всего этого беспредела. То, что власти на все это смотрели больше года и не предпринимали никаких мер, привело к тому, что люди самостоятельно приняли решение. И, на мой взгляд, эта блокада должна продолжаться до освобождения Крыма.

Другой вопрос: какими силами? Я надеюсь, что все же будут приняты решения на уровне государства и власть возьмет на себя дальнейшее управление этой ситуацией с тем, чтобы все время этим не занимался Меджлис.

– Насколько я понимаю, активисты, которые инициировали эту акцию, умеренно и реалистично оценивают свои возможности и эффект от этой акции. И их требования – это не столько освобождение Крыма, сколько прекращение давления на крымских татар, освобождение арестованных крымских татар, Олега Сенцова, а также отмена запрета на въезд на полуостров лидерам крымскотатарского народа.

Андрей Сенченко: Я говорил по телефону с Рефатом Чубаровым. И он подтвердил, что это не совсем правильная оценка их слов.

Дело в том, что крымскотатарские лидеры этой акцией не пытаются получить «въездной билет» в Крым для того, чтобы потом счастливо жить на оккупированной территории. Цель этой акции все же – побудить украинскую власть системно заниматься борьбой за фактическое возвращение Крыма. Я не думаю, что эта акция завершится через неделю или через две, чтобы ни у кого не было иллюзий. Общественность там будет стоять до тех пор, пока власть «не встретится с мозгами», простите, и не примет необходимых решений, а также уже на уровне государства не остановит эти постыдные поставки товаров.

– Госпожа Скрипник, какой эффект может быть от этой акции?

​Ольга Скрипник: Во-первых, надо понимать, что это не столько общественная акция. Почему? Потому что она организована народными депутатами. А народные депутаты – это представители законодательной власти. Поэтому в основном это все же акция, организованная также и властью с участием активистов. Так это будет более правильно. Потому что мы знаем, кто именно является организаторами.

– Это же не исполнительная власть.

Ольга Скрипник: Это законодательная власть.

Далее. Если мы говорим о вопросах, что именно и какие результаты, тогда надо понимать, какие цели мы ставим перед собой. Здесь мне не совсем ясно. Потому что, если мы говорим о вопросах свободной экономической зоны, так называемый закон, который был подписан президентом Украины в сентябре 2014 года, действительно предательский. Ну, по меньшей мере, по названию это понятно. Что такое свободная экономическая зона? Это если мы хотим привлечь инвестиции. Куда? На оккупированную территорию?! Это непонятно.

Да, это предательский, антиконституционный и дискриминационный закон. Например, я, поскольку имею крымскую прописку, теперь являюсь нерезидентом, согласно именно этому закону. Не только по постановлению НБУ.

Поэтому, если мы говорим, что главная проблема – это именно закон о свободной экономической зоне, то как раз нардепы, президент и т.д. и имеют соответствующие правовые механизмы отменить его. И для этого, если мы говорим, что это как раз представители БПП, тогда есть большинство в парламенте, есть политическая воля, в чем проблема отменить этот закон тогда? Я не вижу, для чего тогда проводить общественную акцию?

Если надо актуализировать вопрос, то хорошо, актуализировали еще раз. Хотя мы еще 22 августа обращались к президенту Украины с просьбой ветировать этот закон. Тогда необходимо, чтобы был разработан альтернативный законопроект, который подается как раз от нардепов.

– Глава оккупационной крымской администрации Сергей Аксенов говорит, что украинские товары в общем товарообороте Крыму занимают около 5%, и эта блокада не будет иметь существенных последствий.

Андрей Сенченко: По сути дела, нет смысла терять время на анализ того, что говорит Аксенов по кличке «Гоблин».

Но я не согласился бы с госпожой Ольгой о цели этой акции. Цель акции не заставить власть отменить абсурдный закон о свободной экономической зоне в Крыму. Цель акции – как раз поднять цену оккупации для государства-агрессора. Это главное. Потому что никто, то есть ни общественность, ни украинская власть, безусловно, не имеют целью подобной акцией давить на крымчан.

– Это и видно. Но, господин Сенченко, учитывая судьбу украинских товаров, насколько это действенный механизм?

Андрей Сенченко: Я еще раз говорю. Вы все это со слов Аксенова повторяете, то есть там 5%, 10%. От 500, иногда 700 фур в день заходит. Давайте себе представим, что теперь им придется вместо того, чтобы использовать керченскую паромную переправу для завоза военной техники, боеприпасов на территорию Крыма, придется загрузить ее продуктами, им придется военно-транспортными самолетами завозить продукты, когда штормит пролив, использовать военно-транспортные корабли , десантные корабли и так далее.

​– Насколько известно, Крым и так уже превращен в военную базу?

Андрей Сенченко: Но они, тем не менее, продолжают… Так вот, это резко поднимает стоимость оккупации для российского бюджета. У них раньше была одна статья в федеральном бюджете Российской Федерации – «северный завоз» – это когда на зиму завозили на крайний север продукты питания и энергоносители, а теперь у них появится еще одна статья – «крымский завоз».

– Госпожа Скрипник, по кому это больше бьет: как говорит Аксенов, по населению или действительно по оккупантам?

Ольга Скрипник: Я вообще не буду комментировать Аксенова, потому что, действительно, это криминальный авторитет. И нет никакого смысла его комментировать.

Однако с тем, что говорит Андрей, я согласна, это прекрасная цель, если мы говорим, чтобы оккупационные власти, а у нас оккупант – это Российская Федерация, – платили высокую цену за оккупацию и за то преступление, которое они совершили. Но тогда у меня вопрос: где больше зарабатывает Россия как оккупант: например, в Киеве, где 4 миллиона человек покупают российские товары, или 2 миллиона человек, проживающих в Крыму?

Я понимаю, что надо также искать пути, связанные с экономическими отношениями Крыма. Но тогда у меня вопрос: почему мы до сих пор продаем российские товары в супермаркетах? Это только Киев – 4 миллиона. Российские товары можно купить везде! Эти деньги также идут на содержание Аксенова, оккупационной власти, идут на то, чтобы закупать оружие для «ДНР» и «ЛНР».

Поэтому, если мы ставим цель, как говорится, «не кормить оккупанта», то давайте тогда это делать прозрачно и в полном объеме. И перестанем, действительно, торговать с оккупантом. А оккупантом является Российская Федерация.

Андрей Сенченко: Вот в этом я с вами абсолютно согласен. Но, тем не менее, для оккупанта сегодня узкое место – это логистика поставок в Крым. Крым не остров. Поэтому они это все завезут. Но могу вам сказать, как сегодня формируется цена по цепи, когда товар приходит в Крым. Вполне очевидно, что на свободной территории Украины цены значительно ниже на одни и те же товары, чем на оккупированных. Но эта разница в цене абсолютно ничего не дает нашим гражданам, которые сегодня проживают на оккупированной территории Крыма. Эта разница делится между украинскими коррупционерами, бандитами Аксенова и в части транзитных поставок на Кубань – еще и российскими коррупционерами.

– Инициаторы акции, кстати, говорили о том, что необходимо на административной границе в Херсонской области создать логистические центры, где жители Крыма могли бы приобрести для себя продукты. Что-то в этом плане сделано?

Андрей Сенченко: Необходимо отменить абсурдное решение, которым остановлены пассажирские перевозки между свободной территорией Украины и Крымом!

– Вы имеете в виду железнодорожное сообщение? Потому что как таковое сообщение существует.

Андрей Сенченко: Оно полулегальное. Безусловно. Надо все это восстановить на легальном уровне. Потому что для нас стратегически важно это общение, нам очень важно, чтобы люди сами убеждались, как живет Украина, чтобы им не рассказывали по российскому «зомбоящику» на оккупированной территории об ужасах.

​Ольга Скрипник: Более того, это обязательства Украины. Почему? Потому что есть закон о временно оккупированных территориях. Есть ст. 5, которая обязывает Украину поддерживать экономические, социальные, информационные и другие связи с оккупированным Крымом. И как раз именно пассажирское железнодорожное сообщение с Крымом является очень важным. Почему? Это единственный нормальный безопасный транспорт, которым люди могут уехать.

Кроме того, если мы говорим о том, что необходима так называемая блокада, то есть мы говорим о том, что все же может быть ухудшение условий жизни, тогда людям, нашим гражданам, надо уехать. Где эти условия для эвакуации? Здесь я полностью согласна с Андреем. И мы здесь уже давно с ним на одной стороне относительно возврата железнодорожного сообщения с Крымом. И это действительно было бы правильно. И тогда этот поезд, скажем так, это еще и информационный центр. Там будут наши новости, там будет наша информация и так далее.

– Инициаторы акции по блокаде говорят о том, что целесообразно еще и организовать энергетическую блокаду, то есть не поставлять электроэнергию на полуостров. Насколько эта акция близка к исполнению? И насколько это реально для выполнения активистами? Или тут уже надо привлекать государство?

Андрей Сенченко: Во-первых, я думаю, что следующий этап – это окончательно остановить грузовые железнодорожные перевозки. Не пассажирские, а грузовые.

– Еще с прошлого года прекратили.

​Андрей Сенченко: И все это ложь! Могу сказать, что вывели на чистую воду «Укрзализныцю». Они просто «валяют дурака». Дело в том, что ведомственная железнодорожная ветка завода «Титан» примыкает к пути «Укрзализныци» уже на территории Херсонской области. Они просто врут. Они говорят, что по нашей ветке через границу ничего не проходит. Но это все продолжается. Ежедневно на заводы Фирташа завозится сырье, и ежедневно вывозится продукция.

– На заводы на оккупированной территории?

Андрей Сенченко: Конечно. Тем самым «Укрзализныця» помогает Фирташу обойти те санкции, которые весь мир применил к предприятиям на оккупированных территориях. Абсурдная совершенно ситуация!

По электроэнергии. Приводится разная статистика, но она уже не актуальна. Когда говорят, что Крым производит только 15%, безусловно, в старой структуре этих 15% не хватало бы, но дело в том, что сегодня заводы стоят, порты стоят, многие предприятия, которые потребляют много электроэнергии, стоят. А с другой стороны, оккупанты завезли в течение года очень много перевозных газотурбинных установок, используемых на крайнем севере, на буровых, для обеспечения воинских частей и так далее. Они не экономичные, они используют тот газ, который у нас воруют оккупанты, тот газ, который добывают украденные предприятия «Черноморнефтегаза». КПД этих установок чрезвычайно низок, и, конечно, стоимость электроэнергии очень высока. Но нового объема, который генерирует Крым, хватит для того, чтобы обеспечить жилье, обеспечить школы, обеспечить больницы и так далее. Но в этом случае, если мы перекроем поставки электроэнергии, им придется отключить свои военные части российских оккупантов.

– Отключить Крым от украинской электроэнергии смогут активисты, или это должна сделать власть?

Андрей Сенченко: Нет, этим должен заниматься власть, безусловно. Но поймите, что эта акция подталкивает власть, и, самое главное, она показывает всему украинскому обществу картинку, на что власть способна, а на что – нет, что она делает, а о чем она только болтает.

Ольга Скрипник: Однако многие в Крыму это воспринимает, и это проукраинские люди воспринимают как некое отторжение Крыма. Это тоже надо понимать. Потому что это также серьезно ударило по людям, которые стоят на проукраинских позициях.

Понятно, что там также есть очень мощная российская пропаганда. И когда мы говорим о полной блокаде, логично, что люди воспринимают это, что все – их отрезают от Украины. Если мы говорим вообще о каком-то здравом смысле в вопросах энергоснабжения, то тогда у меня вопрос в том, почему это (отключение Крыма от украинской электроэнергии – КР) не было сделано раньше, когда случилась оккупация? Потому что сегодня все же более чем за год Российская Федерация наладила определенную инфраструктуру. И это сегодня уже не будет так больно для России.

– То есть вы считаете, что энергетическую блокаду воспримут негативно даже сторонники Украины?

Ольга Скрипник: Да. Не забывайте, есть люди, например, беременная женщина. Вы как ей будете объяснять, что сейчас в больнице нет света?

Оригинал публикации –​ на сайте Радіо Свобода