Президент России Владимир Путин боится реформ в Украине, считает немецкий евродепутат Ребекка Хармс. В интервью Радіо Свобода она отметила, что агрессия России против Украины – это вызов для всего европейского континента. В среду в Европарламенте ожидаются дебаты по украинскому вопросу. Ребекка Хармс, которая является сопредседателем фракции Зеленых/Европейского свободного альянса, говорит: количество сторонников Украины в Европарламенте растет и сейчас это учреждение – одно из тех, которое активно поддерживает украинцев.
– Если Вы проанализируете резолюции Европарламента относительно Украины – начиная с Евромайдана, то есть с конца 2013 года, с жестоких действий президента Януковича против Евромайдана, во время событий в Крыму и войны на Донбассе, вы увидите, что есть большинство в Европарламенте, которое поддерживает Украину, которое поддерживает Соглашение об ассоциации, процесс ратификации, процесс реформ, это большинство растет. Да, это может измениться, но на данный момент Европарламент – надежный союзник для тех, кто хочет изменить страну к лучшему, кто стремится к утверждению здесь демократии и, в первую очередь, – верховенства права.
– Если говорить о Евросоюзе в целом, по Вашим оценкам, как ЕС пока воспринимает российскую агрессию в Украине – как нечто, замкнутое в пределах украинской границы, или как региональную, возможно, глобальную угрозу?
То, что Россия начала с оккупации и аннексии Крыма и продолжила дестабилизацией восточной Украины, погружая ее в настоящую войну, эта российская стратегия против мира на континенте – это огромная нерешенная проблема, с которой европейцам надо бороться сообща
– Я думаю, что это – конфликт глобального измерения, особенно для Европы. Европейский континент – огромен, это – важная часть мира. То, что Россия начала с оккупации и аннексии Крыма и продолжила дестабилизацией восточной Украины, погружая ее в настоящую войну, эта российская стратегия против мира на континенте – это огромная нерешенная проблема, с которой европейцам надо бороться сообща.
– Но это – сугубо Ваша оценка ситуации, или Вы видите, что весь Евросоюз так воспринимает этот конфликт?
– Я считаю, что большинство политиков и граждан понимают вызов и новые времена, с которыми мы столкнулись из-за России (или, скорее, из-за Кремля и близкого окружения Путина). Но это разные вещи – осознавать общий вызов, поставленный Кремлем и президентом Путиным, и достичь согласия относительно оптимальной реакции на этот вызов. Поэтому здесь позиции отличаются – между гражданами и политиками, а также между правительствами некоторых стран-членов ЕС.
– В начале следующего года Евросоюз будет пересматривать санкции, введенные в отношении России за ее агрессию против Украины. По Вашему мнению, есть вероятность, что ЕС смягчит санкции против России? Мы слышали, например, свежее заявление главы Еврокомиссии Юнкера о том, что ЕС стоит улучшить отношения с Россией.
– Должна признать, что я была неприятно удивлена этим заявлением Жана-Клода Юнкера, ведь, скажем, его позицию по вопросу мигрантов я всячески поддерживаю. Но это его заявление об Украине и России показалось мне странным. Вызывает вопросы суть его заявления. Он сказал, что европейцы не могут допускать, чтобы США принуждали их к оппозиции с Россией, к критике в адрес Путина. США не принуждали ЕС к какой-либо стратегии после Крыма или Донбасса. США указали на то, что те события – дело Евросоюза, и сейчас очередь Евросоюза решать эти вопросы.
ЕС решил в пользу смешанной стратегии, основанной на санкциях, чтобы усилить дипломатические усилия на переговорах с Путиным. Не было такого, чтобы ЕС решил не разговаривать с Путиным – диалог велся все время, а санкции имели целью усилить позицию во время такого диалога. Можно согласиться с тем, что санкции следует оценивать и пересматривать. Но моя позиция остается такой: пока мы не увидим всеобъемлющего выполнения Минских соглашений, нельзя даже думать о смягчении санкций.
– А как по вопросу Крыма? Возможно ли такое, что ЕС решит: Минские соглашения выполняются – хорошо, но Крым остается аннексированным? Может ли ЕС смириться с этим?
– Сейчас нет речи о том, чтобы снять санкции, введенные из-за Крыма. Когда говорят об ослаблении или изменении санкций, это касается экономических санкций, введенных из-за войны на Донбассе. Крым – это отдельный вопрос.
В вопросе Донбасса мы имеем санкции, делаем дипломатические усилия, имеем минские сделки – мы стараемся (и я причисляю себя к тем европейцам, которые пытаются) сделать все для того, чтобы положить конец человеческим смертям, но в то же время – дать понять, что нет военного решения этого вопроса. Таким образом, мы могли бы сосредоточить наши усилия на реформах в Украине.
Если реформы в Украине будут успешными, это также – способ победить Путина
Изначально я считала, что цель Путина – помешать процессу реформ в Украине, используя военные средства. Ведь если реформы в Украине будут успешными, это также – способ победить Путина.
– Вы внимательно следите за ситуацией в Украине и знаете, например, что в начале октября в Париже была встреча в формате «нормандской четверки». После этого украинская сторона, например, говорит, что есть реальный режим прекращения огня, сепаратисты даже называли это концом войны. Но, по Вашему мнению, это – конец агрессии России против Украины?
– Я не знаю. Я слышала Александра Хуга, который является одним из главных в специальной мониторинговой миссии ОБСЕ. Он сказал: будьте осторожны. Поэтому да, возможно, сейчас на Донбассе – самый спокойный период, но время от времени противостояние восстанавливается. Хуг сказал, что кое-где миссия фиксировала восстановления боев, снова гибли люди. Итак, ситуация до сих пор хрупкая. То, о чем договорились в Минске, надо выполнять. Обе стороны должны отвести вооружения от линии разграничения, Россия должна согласиться на то, что Украина должна восстановить контроль за своей границей. В противном случае о надежности режима прекращения огня не может быть и речи.
– В Киеве Вы участвуете в обсуждении изменений в Украине, в частности – процесса проведения реформ. Как Вы оцениваете ход реформ в Украине? Ведь есть люди, разочарованные тем, что кое-что из обещанного не удается воплотить так быстро, как хотелось бы.
Я никогда не ожидала, что процесс реформ в Украине будет легким или быстрым
– Я никогда не ожидала, что процесс реформ в Украине будет легким или быстрым. Я считаю, что это – процесс, который займет целое поколение. Я видела, как менялись другие восточноевропейские страны. Даже некоторые страны-члены ЕС – как они проходили этот путь изменений, с момента принятия Варшавского пакта к выполнению норм ЕС. Это сложный процесс, который требует времени, даже в ЕС.
Я считаю, что в Украине есть положительные изменения, есть проблемы, с которыми надо работать, и есть негативные моменты. Говоря о позитиве, вспомним реформу полиции. Также я хотела бы отметить усилия по созданию Антикоррупционного бюро, я доверяю господину Сытнику. Но, говоря уже о негативе, не происходит реформа Генеральной прокуратуры, нет обновления ее состава. Получается, что господин Сытник может начинать дела, но, если нет прокурора, который сможет надлежащим образом заниматься делом о коррупции, усилия Сытника будут напрасными. Это должно измениться.
В Киеве мы говорили также о конституционной реформе. Я вижу, что в офисе президента не хватает драйва для работы над реформами. Некоторые украинские политики даже говорят, что президент не заинтересован в процессе реформирования.
Мы говорили о судебной системе. Это, пожалуй, самая важная реформа, поскольку борьба с коррупцией требует верховенства права. Этого не произойдет, если не будет реформы всей судебной системы в Украине. Политики и чиновники, президент должны двигать этот процесс вперед.
Оригинал публикации – на сайте Радіо Свобода
