«Процесс двенадцати»

48 лет назад, 28 ноября 1967 года, в Ташкенте начался громкий судебный процесс. Судили двенадцать активистов крымскотатарского национального движения. Дело слушалось Ташкентским городским судом.

Что же привело целых двенадцать человек на скамью подсудимых? Может быть, это были какие-то недостойные граждане, хулиганы, рецидивисты? На скамье подсудимых оказались:

​Арсен Альчиков, 1941 года рождения, уроженец деревни Шума Алуштинского района Крымской АССР (на тот момент уже Крымской области), заместитель начальника техотдела треста Ташоблсельхозстрой. В 1966 году исключен из рядов КПСС за то, что вместе с другими активистами движения принимал участие во встрече с Председателем Президиума Верховного Совета СССР Анастасом Микояном.

Тамара Кантуганская, жена Альчикова, уроженка Евпатории Крымской АССР, учитель немецкого языка в школе.

​Парих Асанов, 1943 года рождения, уроженец Акмечетского района Крымской АССР, выпускник Ташкентского транспортного института.

​Джелял Челебиев, 1936 года рождения, уроженец Феодосии Крымской АССР, руководитель группы инженеров «Узгоспроект».

​Зейтулла Ибрагимов, 1938 года рождения, уроженец села Черкес-Кермен Крымской области, образование высшее, инженер.

Усеин Асанов, 1930 года рождения, уроженец Битакского района Симферопольской области, на момент ареста работал грузчиком в Алмалыке Ташкентской области.

​Эльмира Абдулхакова, 1947 года рождения, студентка Ташкентского института связи.

​Нариман Кадыров, 1937 года рождения, уроженец Бахчисарая, инженер, выпускник Душанбинского политехнического института.

Сейтхалил Сейтаблаев, 1928 года рождения, электросварщик трансформаторного завода в Чирчике.

Энвер Мустафаев, 1930 года рождения, уроженец Симферополя, шофер автобазы.

​Решат Джемилев, 1932 года рождения, уроженец деревни Улу-Узень Крымской АССР, начальник участка в СУ-38 «Главташкентстроя».

Сайде Сулейманова, 1930 года рождения, рабочая, мать троих несовершеннолетних детей.

Подсудимых трудно было отнести к аморальным личностям, хотя против них было возбуждено уголовное дело по обвинению – ни больше ни меньше – в организации массовых беспорядков и сопротивлении властям (статьи 191-6 и 192 Уголовного кодекса УЗССР).

Их арест был мотивирован политически, а это означало, что как и до, так и после, – судебный процесс двенадцати крымских татар проходил в тесном зале, заполненном сотрудниками КГБ, которые рассаживались по всем углам и зорко следили, чтобы присутствовавшие не записывали ход судебного процесса.

За что же их судили?

Вскоре после приема в Кремле в июле 1967 года, в ходе которого двадцать представителей крымских татар пытались выяснить у представителей властей, когда же крымскотатарский народ вернется на родину – его участники обратились в Центральный комитет (ЦК) Компартии Узбекистана с просьбой предоставить помещения для встречи с людьми, чтобы сообщить на них об итогах встречи. Четыре раза коммунисты из числа крымских татар безрезультатно посещали узбекистанский ЦК партии.

24 августа 1967 года в высшие органы власти Узбекистана были направлены делегации. Одновременно в письменной форме ЦК Компартии Узбекистана был уведомлен в том, что, если помещение им не будет предоставлено, люди воспользуются своим правом, предусмотренным статьей 124 Конституции УзССР, гарантирующей свободу собраний и митингов, и соберутся для встречи со своими соотечественниками. Ответа не последовало.

Как сказано в определении суда, «27 августа 1967 года около 16 часов в сквере Революции стали собираться большими группами граждане – крымские уроженцы. Через непродолжительное время их стало около 250-300 человек, они устраивали спор, допускали выкрики… После вызова батальона части 5450 работники милиции вывели толпу из сквера Октябрьской революции, однако толпа перешла к театру Навои, где собралось около 500 человек. Вновь допускались выкрики «Ура», скандировалось «Крым – крымским татарам».

Сквер быстро был окружен моторизованными частями милиции, начались задержания активных участников. После их задержания Альчиков, Кантуганская, Абдулхакова и некоторые другие, как далее говорилось в документе, прибыли к зданию Министерства охраны общественного порядка с требованием освободить задержанных. Они были арестованы в этот день, а 2 сентября массовая акция крымских татар продолжилась утром в парке имени Горького. Были арестованы Челебиев, Ибрагимов, Джемилев и другие…

Эти столкновения с представителями правоохранительных органов были описаны в одном из документов национального движения: «Отряды «блюстителей порядка» набрасывались на безоружных мирных граждан; отряды юнцов чуть выше среднего школьного возраста, одетые в черные рубашки (что весьма символично), с рвением, достойным лучшего применения, выкручивали руки и зажимали рты женщинам, выкрикивающим гневные протесты. Оглушительные свистки заглушали испуганный детский плач. Чины КГБ, объезжая и обходя места событий, указывали молодчикам и «блюстителям порядка» кого следует схватить и увести. В боевой готовности стояли вызванные солдаты внутренней службы... Единственной виной этих людей было требование равноправия».

Всего же в связи с акциями 27 августа и 2 сентября 1967 года было арестовано сто тридцать человек, многие из которых получили пятнадцать суток. За тюремной решеткой оставили десять человек, а двоих выпустили под расписку. Итак, на двенадцать человек было заведено уголовное дело.

Если учесть, что данный судебный процесс состоялся уже после «реабилитационного» Указа высшего от 5 сентября 1967 года – факт красноречивый сам по себе…

Вот как описала в передаче по Радио Свобода свои впечатления от суда Айше Сеитмуратова: «Скажу о ходе судебного процесса. Свидетелями на судебном процессе выступали несколько десятков солдат, милиционеров и высокопоставленных чинов из Министерства охраны общественного порядка УзССР, руководивших карательными операциями против крымских татар 27 августа и 2 сентября 1967 года. «Свидетели» из числа карателей, как заученный урок, излагали против подсудимых самые невероятные обвинения, вроде: изорвал рубашку и избил милиционера, кричал: «Долой Советский Союз!» и тому подобные небылицы. А показания крымских татар, неугодные обвинению не были учтены, а в некоторых случаях даже не были занесены в протокол суда».

В своей обвинительной речи прокурор Одинцов сказал: «Товарищи! Мы строим коммунизм – это трудное дело. После гражданской войны наша страна пережила большие трудности. Особенно много жертв принесла Великая Отечественная война. Ни для кого не секрет, что в разгар войны в 1942 году в районе Северного Кавказа и Крыма малыми народами было совершено массовое предательство, вследствие чего в 1944 году они законно были выдворены из этих районов. Верховное командование сделало это правильно. Затем правительство сочло нужным восстановить их гражданские права и восстановило. А татары, ранее проживавшие в Крыму, пришли требовать какую-то автономию!».

Суд приговорил: Джеляла Челебиева и Зейтуллу Ибрагимова к трем годам заключения, Наримана Кадырова и Париха Асанова – к двум с половиной, Арсена Альчикова – к двум, Усеина Асанова и Энвера Мустафаева – к полутора годам лишения свободы. Кантуганская, Сейтаблаев и Абдулхакова были приговорены к срокам до трех лет условно, а Решат Джемилев – к «исправительным работам» с удержанием двадцати процентов зарплаты в пользу государства сроком на один год.

Так кто же преступники – власть или люди? – возникает невольный вопрос, когда изучаешь материалы этого и подобных политических процессов. Ответила на него история вполне однозначно – правда, для этого понадобилось время…