Специально для Крым.Реалии, рубрика «Мнение»
Названия и символы в политике часто играют решающую роль. Даже привычный нам бытовой язык несет в себе массу политических смыслов, поэтому власти любого государства уделяют огромное внимание ревизии слов, уточнению или утверждению незыблемости их значений.
Помните, как после старта российской оккупации Крыма возникла идея о том, чтобы переименовать полуостров в «Тавриду»? С этим предложением носился не только Владимир Жириновский, его на полном серьезе обсуждали и в Совете Федерации России – верхней палате парламента. Дело в том, что само слово «Крым» связывает республику с крымскотатарским народом, а этот факт вызывает серьезные мигрени у тех российских политических активистов, которые вслед за Владимиром Путиным считают полуостров колыбелью российской православной державности.
По их мнению, уж лучше использовать слово греческое, чем крымскотатарское, – наверное, это должно утвердить торжество духа российской государственностии, усилить ощущение исторической правоты.
Страх России перед желанием Меджлиса создать на полуострове национальную автономию, встроенную в единую модель украинского государства, толкает власть на репрессии против всех, кто может ассоциироваться с идеей Крыма как национальной республики крымских татар.
Со своей стороны лидеры крымскотатарского народа, а также подконтрольное им блокадное движение, возглавляемое Ленуром Ислямовым, делают все, чтобы переформатировать полуостров в национально-территориальную автономию.
Меджлис лоббирует собственное видение перспектив Крыма, пока получая формальную поддержку от парламента, части экспертов и Петра Порошенко
Меджлис лоббирует собственное видение перспектив Крыма (в контексте украинского законодательства и процесса конституционного реформирования), пока получая формальную поддержку от парламента, части экспертов и Петра Порошенко. Также Мустафа Джемилев и Рефат Чубаров предпринимают серьезные шаги, чтобы сформировать у международного сообщества восприятие Крыма как будущей крымскотатарской автономии, которая будет построена после освобождения от российских захватчиков.
Но больший интерес для нас представляют заявления, предложения и практические действия Ленура Ислямова, которые свидетельствуют о том, что он полностью разделяет мнение Меджлиса о политических перспективах Крыма, но считает, что создание национальной автономии как реальной управленческой структуры должно произойти уже сейчас.
Месяц назад, еще до энергетической блокады полуострова, в одном из интервью Ленур Ислямов сказал очень важную вещь: «Здесь [на границе с Херсонской областью – прим. авт.] будем делать Крымскотатарскую республику, на наших постах, и здесь же будет корпункт ATR, здесь будем закрепляться и отсюда Крым возвращать. И отсюда мы уже не уйдем. Я во всяком случае здесь умру, но уходить не буду».
Но какую именно государственную структуру собирается создать Ленур Ислямов – вот главный вопрос.
Портрет республики в изгнании
Очевидно, что протогосударство крымских татар уже существует, правда, пока на территории материковой Украины, на граничной черте между Херсонской областью и Крымом. Хотя Киев до сих пор не пошел на официальную легитимизацию органов государственной власти крымскотатарского народа (в первую очередь, Курултая и Меджлиса), последние осуществляют более чем реальную деятельность именно как протогосударственные структуры.
У крымских татар, помимо собственных, признанных в народе, органов власти, есть национальное СМИ, пусть не колоссальные, но постоянныеисточники финансирования, а также некая территория, на которой они устанавливают собственные нормы и правила.
Хотя транспортная и энергетическая блокады проводились в разрез с украинским законодательством, именно политическая автономность крымских татар дала возможность их эффективно начать, несмотря на шквал критики от самых разных групп интересов.
Даже по критерию территории нынешнее блокадное движение под управлением Меджлиса очень напоминает государство – самостоятельный политический организм
Иными словами, даже по критерию территории нынешнее блокадное движение под управлением Меджлиса очень напоминает государство – самостоятельный политический организм. К этому можно было бы добавить и гуманитарный контент в виде идей, ценностей, символов – но о нём и так все знают, поэтому лишний раз останавливаться не будем.
Единственное, чего не хватало крымскотатарской неформальной национальной автономии, –это собственных силовиков, армии, которая бы работала на утверждение идей их национальной государственности в Крыму.
Именно поэтому Ленур Ислямов заявил о новой фазе блокады – создании крымскотатарского батальона имени Номана Челебиджихана. В авангард военной силы крымских татар это имя поставлено не случайно. Дело в том, что Номан Челебиджихан был не только первым руководителем крымскотатарского государства в 1917 году, автором национального гимна крымских татар, но и жертвой действий российских властей полуострова.
Напомним, что Номана Челебиджихана убили севастопольские моряки, а тело бросили в море. Следовательно, его имя, как символ несправедливости российской власти в Крыму, вековой несправедливости, является ключом к пониманию стратегии крымских татар в отношении республики.
Батальон имени Номана Челебиджихана пока планируется использовать лишь в целях самозащиты, но понятно, что в перспективе именно это формирование должно запустить процесс «освобождения Крыма» от захватчиков и на деле показать, кто настоящий хозяин крымской земли.
Нужно понять, что Ленур Ислямов – это будущий глава крымскотатарского национального государства в виде украинской автономии
Нужно понять, что Ленур Ислямов – это будущий глава крымскотатарского национального государства в виде украинской автономии. Вероятно, он займет пост главы Меджлиса или некоего президентского губернатора. Для этого у Ленура Ислямова есть и необходимый запас времени (политику почти 50 лет), и специфическая биография (оборванные бизнес-связи с Россией), и значительный моральный капитал.
Поэтому сейчас Киеву впору задуматься о том, чтобы всеми возможными способами усилить политическую структуру Ленура Ислямова и помочь ему в реализации проекта автономии имени Номана Челебиджихана.
Лев Абалкин, крымский политолог
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
