Россия может оказаться первой страной, с которой цивилизованное европейское сообщество будет не готово полноценно сотрудничать в борьбе против терроризма. Прошел почти месяц после инцидента с Су-24, и европейские страны де-факто заявили о готовности сбивать российские военные самолеты над своей территорией. Это стало понятным после того, как страны Европы, в их числе Турция, закрыли свое небо для российских самолетов дальней авиации, наносящих удары по террористической группировке "Исламское государство" в Сирии. Эта новость не вызвала ответных демаршей Кремля и громких нот протеста, как и экстренных собраний ООН с осуждением действий, препятствующих в борьбе с терроризмом.
Владимир Путин понимает, очевидно, что борьба с терроризмом в этом вопросе уходит на второй план. На первом плане остаются права человека и легитимность власти. Европа показала, что авторитарные режимы Башара Асада и Владимира Путина – такие же чуждые для европейцев явления, как и суннитское "Исламское государство". Действительно ли эти явления можно считать однопорядковыми? В одном случае – религиозная тирания и массовые казни, в другом – попытка удержать власть любой ценой. Почему там, где российский выбор очевиден, европейцы не хотят идти на уступки?
Казалось бы, о каких правах человека может идти речь, когда гибнут люди? Необходимо сплотиться перед угрозой дестабилизации Среднего Востока. Но российские милитаристы не учитывают одного обстоятельства: для Европы нет разницы между теми, кто во время борьбы уничтожает за альтернативные взгляды. Не важно, кто этот человек, какого он вероисповедания, есть ли у него самолет: нельзя быть правильным на треть или наполовину.
Сколько из сброшенных в Сирии российских бомб действительно упали на объекты "Исламского государства", а сколько – на отряды оппозиции и мирных жителей?
Сколько из сброшенных в Сирии российских бомб действительно упали на объекты "Исламского государства", а сколько – на отряды оппозиции и мирных жителей? Чем отличаются массовые казни неверных от бомбежки населения, не готового жить под пятой диктатора? И в том, и в другом случае фактически совершаются преступления. Для Европы и США, которые признают право граждан на восстание против тиранов, неприемлемо поведение российского руководства, которое не признает даже права на мирный протест. Но если в отношении "Исламского государства" Европа изъясняется предельно точно, то в отношении действий российских вооруженных сил – предельно корректно. Хотя и похоже, что терпение европейцев небезгранично.
Надувая щеки от военной мощи, Владимир Путин санкционировал воздушный беспредел по всей территории Европы. Российские самолеты летали, где им вздумается, не считали нужным выходить на связь и даже предупреждать о курсе своего движения. И вот с этим раздутым эго мы оказались в Сирии. Инфантильная самоуверенность президента привела к потере ответственности за приказы, которые были отданы, и российские самолеты раз за разом вторгались в воздушное пространство Турции. Но на имперских настроениях играет не только российское, но и турецкое руководство. В результате безответственное поведение Владимира Путина привело к гибели российских военных.
Как вести себя Путину: ввязаться в локальный конфликт, грозящий перерасти в войну, или проглотить горькую турецкую пилюлю? Главнокомандующий не решился на военный конфликт, на Турцию пока из России посыпались истошные вопли и санкции. Но точка невозврата пройдена: Путин показал, что российские самолеты можно сбивать. Турция оказалась тем мальчиком, который закричал в сказке Андерсена: "А король-то голый!" Суеверный страх в отношении русских в Европе рассеивается; опасность рейдов российских самолетов над чужой территорией возрастает. Путину недвусмысленно указали: хватит гордиться своей силой, оплеуху может дать не одна только Турция.
Анатолий Канюков, петербургский политик, социал-демократ
Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода
