Очередной подневольный и малодушный поступок крымского муфтията в виде печатного заявления, вывешенного на сайте ДУМК, не должен никого вводить в заблуждение. Я имею в виду внешних наблюдателей, поскольку крымских татарам все понятно и так.
Муфтият подводили к службе новым властям с первого дня аннексии, и сейчас мы просто наблюдаем финал процесса. Служба эта состоит не только и не столько в совершении религиозных обрядов, о них здесь можно даже не говорить, сколько в прилежном исполнении Эмирали Аблаевым и его окружением роли «легитимных» представителей крымскотатарского народа для российских пропагандистских СМИ.
Дело в том, что с крымскими татарами российская власть попала в собственноручно расставленную ловушку. Меджлис, с которым поначалу пытались вести переговоры, поняв истинные намерения Кремля, от сотрудничества отказался. Всенародно избранный глава Меджлиса и национальный лидер крымских татар, Рефат Чубаров и Мустафа Джемилев, изгнаны из Крыма в Киев. Члены Меджлиса в Крыму, за исключением нескольких человек, власти не присягают, да и те – как частные лица. Они не могут назвать себя пророссийскими представителями Меджлиса, да к тому же уже из его состава исключены. Получить какое-либо устраивающее власти решение Меджлиса нельзя, и в то же время заменить его другим, подконтрольным меджлисом, в российских реалиях тоже невозможно. Для этого пришлось бы проводить, пусть фейковые, но все-таки выборы в негосударственный представительный орган коренного народа. А это для Москвы равносильно летитимации национальных движений по всей стране.
Он никогда не пользовался большим авторитетом, скорее был тенью Мустафы Джемилева
Итого, в отсутствие иных вариантов, на роль «представителя всего крымскотатарского народа» был утвержден Эмирали Аблаев. Он никогда не пользовался большим авторитетом, скорее был тенью Мустафы Джемилева. Но те времена остались в украинских реалиях. В реалиях «российского Крыма» у муфтия, глядя правде в глаза, было всего два выбора: отказаться от сотрудничества и стать частным лицом (несистемных муфтиев в России не бывает) – или стать частью системы. Аблаев выбрал второе. Наверняка в душе мотивируя это тем, что он спасает крымскотатарские мечети от сектантов и чужаков. Но цена такого спасения вряд ли оправдывает приобретенную выгоду.
Расплачиваться за возможность остаться в кресле и «сохранить мечети» (этот аргумент приводится «шепотом», только для своих, ведь не может же Россия отнять мечети) уже пришлось: молчанием про политические убийства крымских татар, про десятки политзаключенных и депортированных из Крыма, про «казачьи рейды» по домам крымских татар, про обыски у сотрудников ATR Эльзары Ислямовой, Лили Буджуровой и Романа Спиридонова, и про много чего еще, о чем человек, претендующий на роль даже не лидера, а просто морального авторитета для крымских татар, не может молчать по определению.
Я понимаю, как это трудно понять тем, кто живет на свободе, но главным страхом крымских татар в Крыму, кроме депортации, сейчас является страх стать похищенным и пропавшим без вести. Законных оснований для преследований у властей нет, а так: был человек – и нет человека. «Пропавших» не ищут. «Где он? В ИГИЛ». Так говорят представители властей про крымских татар, никогда не являвшихся суперрелигиозными, а тем более экстремистами, когда они уходят из дома в институт или к родственникам и больше не возвращаются
Они публично призывают и без того мирный народ к смирению, не борясь за его права и безопасность даже формально
Так вот. Об этом, самом актуальном, Аблаев и его люди тоже молчат. Они публично призывают и без того мирный народ к смирению, не борясь за его права и безопасность даже формально. А собственным «смирением» спасая лишь свои кресла, кабинеты и материальный достаток. Крымские татары это хорошо понимают. И даже те немногие, кто публично оправдывают действия муфтия, называющего чуть ли не террористами своих еще недавно лучших друзей – Джемилева и Чубарова, – признают в личной переписке со мной: никаких оправданий ему, кроме страха, нет. В ответ я привожу в пример польских ксендзов. Которых реально сажали и убивали, но они, будучи людьми верующими, не сдавались. А с муфтия и его людей не упал и волос.
В заключение добавлю, что последние «заявления муфтията», выдержанные уже строго в стилистике российской пропаганды (не уверен, что Аблаев вообще приложил к ним руку), подписаны неким «советом ДУМК», состав которого не приводится. А имамы из районов и сел, по моим сведениям, узнают обо всем с сайта муфтията. Один местный имам, имени которого я привести не могу, написал, что он и его коллеги из разных районов хотят отмежеваться от верноподданнических слов. Хватит ли на это духа у них, – не знаю. И ни к чему их не призываю. Но то, что мусульманская община Крыма переживает сейчас самые сложные времена со времени сталинской депортации, очевидно. Тогда крымских татар лишали родины, теперь – голоса и чести. Но, несмотря ни на что, я знаю, что крымскотатарский народ никогда не смирится с положением народа второго сорта в Крыму («колыбели русского мира и исторической родине древних греков»), как уверяют власть, точнее, ее пропаганду, теперь уже официальные российские муфтии. Люди свое положение ощущают буквально кожей. А они – просто лгут. Или молчат. Что в настоящее время одно и тоже.
Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
