Все село – на баррикады: крымские фермеры спасают свиней

В селе Ароматном Белогорского района Крыма продолжается карантин. Действительно ли здесь появилась африканская чума свиней, может ли вспышка вируса быть поводом для передела рынка и как фермеры собираются отстаивать свои права – об этом говорим с местными животноводами Игорем Савенко и Юрием Плужниковым.

Вокруг села Ароматного стоят посты ветеринарной службы и полиции. На въезде и выезде людей досматривают и не разрешают провозить мясо, молоко и другие продукты животного происхождения. Все потому, что неделю назад у животновода Игоря Савенко умерли три поросенка. Как утверждает фермер, их убило током. Это подтвердила местная ветеринарная экспертиза. Но экспертиза, которую сделали на материковой России, дала другие результаты, согласно которым «пятеро из троих» умерших поросят убила африканская чума свиней.

– Игорь, можете ли вы объяснить результаты экспертизы? Вы утверждаете, что у вас погибли три поросенка от удара током, а, по результатам экспертизы, сделанной в России, оказалось, что умерло пятеро и от африканской чумы.

​Савенко: Совершенно верно. Первого февраля в моем подворье умерли трое поросят от удара электрическим током. Я вызвал представителей Республиканской ветеринарной поликлиники. Они приехали, взяли пробы, все было нормально. Россельхоз попросил у них результаты проб, чтобы сделать дополнительную проверку. Но взяли уже пять проб. Откуда взялись еще две пробы – неизвестно, ведь у меня было три мертвых поросенка. Пробы отвезли во Владимир, и там выявили африканскую чуму свиней.

– На вашу защиту стали, в том числе, односельчане. В интервью журналисту Крым.Реалии вы говорили, что село полностью окружили и вас заставляют голодать. Какова ситуация на сегодняшний день?

Савенко: На данный момент все односельчане собрались возле моего дома, чтобы не допустить вывода остальных поросят. Животные сейчас живы-здоровы, их 24 головы. Никаких признаков болезни у них нет. Как стало известно, сейчас к нам едут представители прокуратуры с ветврачами – якобы брать повторные анализы. Но это только слова. Сейчас из села не разрешают вывозить ни молочную, ни мясную продукцию, в том числе кур, яйца и колбасу. Ввозить тоже нельзя. Людей оставили голодать.

– Но какие-то же продукты у вас есть, если имеются свиньи и коровы? Я так понимаю, речь идет скорее не о настоящем голоде, а об изоляции и блокаде. Кстати, кто блокирует село?

Савенко: Да, я имел в виду сельскую продукцию – ее не разрешают вывозить и завозить. Продукцию из магазинов завозить можно, но, опять же, с ветеринарной документацией.

– Вы собираетесь как-либо отстаивать свои права? И каковы перспективы вашего хозяйства?

​Савенко: Мы с односельчанами написали коллективное заявление генеральному прокурору Крыма и главе Крыма Сергею Аксенову, чтобы он помог нам разобраться в этой ситуации. Но никаких действий не предпринимается – даже это заявление у нас не приняли.

– Игорь, есть ли у вас подозрение, что это не столько ветеринарная проблема, сколько вопрос бизнеса?

Савенко: Да, ситуация такая же, как с птичьим гриппом. Они хотят уничтожить все поголовье так называемой первой карантинной зоны, в которую входят три села, оставить людей без мяса. А ведь люди благодаря хозяйству выживают и кормят семьи. У меня у самого двое несовершеннолетних детей – одному два годика, другому четыре. Я ращу детей за счет этих поросят – и каждый из моих односельчан в такой же ситуации.

– Как вы считаете, кому именно может быть выгодно уничтожение свиней в вашем селе, чтобы перехватить этот сегмент рынка?

​Савенко: Такая ситуация не только в нашем селе, хотят устроить блокаду по всему Крыму, чтобы вообще убрать с рынка сельскую продукцию. На данный момент известно, что это делает Россельхознадзор.

– То есть конкретных имен вы сейчас назвать не можете?

Савенко: Да, конкретных данных у нас пока нет. Сейчас мы знаем, что якобы пришел указ, подписанный Аксеновым, но нам его не показывают. Никаких документов, ни одного лабораторного заключения о том, что здесь действительно африканская чума, нам не предъявили.

– Как вы считаете, не будет ли акция в защиту вашего поголовья воспринята российскими властями как акт неповиновения, нечто противозаконное?

​Савенко: Мы простые сельские жители, и ничего не имеем против закона. Мы просто отстаиваем свои права. Местные власти говорят, что здесь вирус. На самом деле его здесь нет. У каждого из моих односельчан есть поголовье, и никакого вируса, никакого падежа скота нет. Мы просто хотим это доказать. Что касается меня, я каждый день веду видеосъемку своих поросят. И все 24 живы и здоровы, не проявляют никаких признаков заболевания.

– У нас на связи фермер Юрий Плужников. Юрий, что вы собираетесь делать и как оцениваете ситуацию с объявлением карантина?

Плужников: А какой может быть карантин? Я сам наблюдал картину того, что случилось со свиньями Игоря. Любой медик мог бы разобраться в ситуации: свиней убило током, они лежали друг возле друга. Если бы они умерли от вируса, то, скорее всего, оказались бы в разных углах. Свиней нашли 1 февраля, прошло уже восемь дней, однако поголовье больше не падало. Если у нас была африканская чума, то в течение трех дней начали бы умирать остальные свиньи. Я живу через два дома от Игоря, у меня тоже есть свинарник, 22 головы. Все животные здоровы.

– Что лично вы постараетесь сделать в этой ситуации?

​Плужников: Мы постараемся достучаться до властей. Мы хотели поехать к Аксенову, подать заявление. Нам сказали, что подавать заявление нужно только письмом. Но письмо будет идти три-пять дней. Через пять дней здесь уже вырежут свиней. Что нам остается? Поднимать шум, пытаться достучаться до власти. Простого крестьянина никто не понимает.

– Поскольку объявлена эпидемия, российские власти Крыма могут расценить вашу акцию по защите собственного поголовья как некий акт неповиновения. Готовы ли вы к этому и что будете делать?

Плужников: А что нам делать, куда деваться? Вырежут свиней – и мы пойдем бомжевать. Будем пытаться как-то отстаивать свои права. Чтобы нас услышали вышестоящие органы, президент. Высшее руководство нас не слышит.

– Поддерживают ли вас ваши соседи, которые не занимаются свиноводством?

​Плужников: Выходят даже крымские татары, которые не держат свиней и занимаются молочной продукцией. Все село ведь живет за счет свиней и молока. Ведь сегодня сделали чуму свиней, завтра будет птичий грипп, потом бычий. И куда нам деваться?

– Несколько дней назад мы общались с ветеринарным специалистом, и он подтвердил, что при наличии очага заражения буквально за несколько дней массово умирают животные. В вашем случае этого нет, однако в селе все равно пытаются объявить карантин и уничтожить животных. Как вы думаете, кому это выгодно?

Плужников: Поймите, здесь объявили карантин, наставили блок-посты, все перекопали. На это ведь потрачены деньги. Если пойти назад, за этим последует наказание, за потраченные деньги придется отвечать. Поэтому они будут стоять на своем, чтобы срочно вырезать свиней.

– Игорь, ваш сосед сказал, что вас поддерживает в том числе крымскотатарское население села. Была ли эта дружба и взаимоподдержка всегда? Позиция крымских татар понятна, они зарабатывают на молочной продукции. Но не боитесь ли вы, что из-за поддержки крымских татар российские власти Крыма будут, например, обвинять вас в экстремизме?

​Савенко: Мы все из одного села, мы как одна большая дружная семья. Живем здесь уже не один год и хорошо знаем друг друга. У нас нет разделения – русский ты, татарин, немец. Для нас нет национальности – все свои.

– Я процитирую заместителя главы Крыма Николая Янаки: «Уже зафиксированы случаи обращения недобросовестных предпринимателей к гражданам. Перекупщики обманывают их, говоря, что, якобы, компенсации за свиней не будет, и пытаются скупить животных за бесценок прямо с подворий». Игорь, сталкивались ли вы с подобными перекупщиками, владеете ли информацией о компенсациях?

Савенко: Нет, такого у нас вообще не было. Ни одного перекупщика в деревне не появлялось. Это неправда.

– Игорь, вы упоминали о том, что ведете видеонаблюдение. Зачем вы решили ежедневно снимать своих свиней на видео?

Савенко: Есть неделя-две карантина. Я готов соблюдать его хоть и год, но доказать, что свиньи не больны. Поэтому я веду наблюдение для себя. У меня есть список температур – я измеряю ее каждый день утром и вечером.

– Юрий, насколько распространены такие действия среди других свиноводов: видеофиксация, измерение температуры? Это обычная практика либо же люди начали это делать из-за карантина?

​Плужников: Если у свиньи есть какие-либо признаки недомогания, обязательно нужно проверить температуру. Причины могут быть разные – может, съела что-то не то. Ведь и у человека бывает легкое недомогание. Сейчас я нахожусь недалеко от дома Игоря. Собралось уже человек 50 – ходим сюда, как на баррикады.

– Адекватна ли предполагаемая компенсация в размере 100 рублей за килограмм живого веса, которую озвучили власти Крыма?

Плужников: Допустим, у нас есть 100 килограммов живого веса. У меня сейчас одни малыши, килограммов по 10. И что, мне дадут за них 1000 рублей? Один поросенок стоит 3000. О какой компенсации может идти речь? Цена в несколько раз занижена. У меня 20 гектаров земли, в которые я вложил свои деньги. У меня вырежут свиней, дадут компенсацию по 1000 рублей с поросенка. А куда мне тогда девать зерно, которое никто даже покупать не станет?