Национальное движение крымскотатарского народа было подлинно массовым. В нем участвовали представители всех поколений и профессий, мужчины и женщины…
В трудные годы первых лет изгнания на женщин-матерей, многие из которых потеряли мужей на фронтах войны, легла основная забота о семье. Все те, кто пережил эти годы, с благодарностью вспоминают матерей, которые в отсутствие мужей – отцов преимущественно больших семейств, героически боролись за жизнь детей.
Профессор Адиле Эмирова спустя годы с болью вспоминает: «Мама! Как она боролась за нашу жизнь! Выросшая в крестьянской семье, с детства работавшая на земле, она с первых же дней жизни на новом месте завела огород. Она научилась варить нам кашу из недозрелых кукурузных зерен. Из картофельных очистков пекла горьковатые на вкус черные лепешечки. По ночам ходила поливать огород: вода на полив распределялась по очереди, часто со скандалами и драками, а ночью было легче взять воду – провести ее из центрального арыка на свой участок. Работала на износ, не жалея себя. И раньше всех ушла из жизни»…
В полной мере испытали на себе все «прелести» советской репрессивной машины жены активистов национального движения
А уже в 1950-1980-х с не меньшим мужеством они благословили детей на неравную борьбу с советским режимом. Это и Махфуре Хатипова – мать Мустафы Джемилева, это и Найме Сеитмуратова – мать Айше Сеитмуратовой, проводившая дочь в эмиграцию и так больше никогда ее не увидевшая, это и многие-многие другие…
В полной мере испытали на себе все «прелести» советской репрессивной машины жены активистов национального движения. Их имена можно перечислять до бесконечности: Сафинар Джемилева, Васфие Хаирова, Зера Джемилева, Мумине Куртумерова, Зекие Абдуллаева, Гульнара Сейдалиева и многие другие – верные союзницы и единомышленницы мужей.
В крымскотатарском национальном движении женщины по праву занимают достойное место. По подсчетам политзаключенного советской эпохи Джеляла Челебиева, в 1960-1970-х годах 14 крымских татарок были осуждены за участие в борьбе своего народа: Хатидже Хайретдинова, Салиха Усеинова, Медине Каралиева, Леннара Гусейнова, Эльмира Абдулхакова, Тамара Кантуганская, Светлана Аметова, Мунире Халилова, Айше Сеитмуратова, Сани Мустафаева, Ульвие Ходжаева, Сусанна Джелялова, Зера Шабанова, Фатиме Абдураимова.
Правоохранители так перевернули весь дом, что пришедшая вечером сестра охнула: «Как фашисты, все перерыли»
Вспомним лишь несколько эпизодов этой славной истории…
7 октября 1966 года к активистке национального движения Айше Сеитмуратовой в ею самаркандскую квартиру нагрянули с обыском. С раннего утра до позднего вечера восемь сотрудников милиции проводили обыск, изъяв документы национального движения и выписки из книг. На ее счастье, в доме не было печатной машинки. Правоохранители так перевернули весь дом, что пришедшая вечером сестра охнула: «Как фашисты, все перерыли».
Спустя несколько дней, 14 октября, на допросе в КГБ Самаркандской области выяснилось, что Айше арестована. Под конвоем на самолете ее доставили в Москву, в печально известную Лефортовскую тюрьму КГБ.
Через десять дней ей было предъявлено обвинение в том, что она «занималась составлением, размножением и распространением клеветнических документов, направленных на возбуждение национальной розни», из чего делался вывод, что она «совершила преступные действия, направленные на возбуждение национальной розни». Затем последовали семь месяцев тюрьмы. Наконец, 19 мая 1967 года в Москве состоялся суд – секретный и закрытый. Приговор – 2 года условного заключения и освобождение из зала суда.
Спустя четыре года Айше была арестована вновь. Обвинение – «изготовление и распространение материалов, порочащих советский государственный строй»
Спустя четыре года Айше была арестована вновь. Обвинение – «изготовление и распространение материалов, порочащих советский государственный строй». Приговор – 3 года лагерей; срок Сеитмуратова отбывала в мордовских лагерях Барашево и Явас. Отсидев «от звонка до звонка», 15 июня 1974 года Айше вышла из лагеря и вернулась в Самарканд. После чего оказалась без работы, а спустя несколько лет, под угрозой нового ареста, эмигрировала из СССР.
28 ноября 1967 года в Ташкенте начался громкий судебный процесс. Судили двенадцать активистов крымскотатарского национального движения. Дело слушалось Ташкентским городским судом. Среди тех, кто оказался на скамье подсудимых, было и три женщины – Тамара Кантуганская (жена Арсена Альчикова, которого также судили), Эльмира Абдулхакова, студентка Ташкентского института связи, и Сайде Сулейманова, мать троих несовершеннолетних детей.
В конце октября 1968 году активистку национального движения Леннару Гусейнову судили вместе с соратниками Идрисом Касымовым, Люманом Умаровым, Шевкетом Сеитаблаевым, Юсуфом Расиновым. Она привлекалась к суду по обвинению в организации митинга и «массовых беспорядков» в Бекабаде в связи с 45-летием Крымской АССР. Суд признал всех виновными в нарушении статьи 191, часть 4 Уголовного кодекса УзССР – в том, что они «подписали и явились авторами» писем в высшие советские инстанции, в которых содержались «заведомо ложные измышления, порочащие советский государственный и общественный строй». Подсудимые были приговорены к различным срокам лишения свободы.
Еще один многофигурный – «ташкентский процесс» 1969 года – не остался без женщин. На скамье подсудимых за участие в национальном движении оказались юная 23-летняя красавица-медсестра Мунире Халилова и молодая мама Светлана Аметова. Несколько месяцев девушки провели в тюрьме, были осуждены на десять месяцев лишения свободы и освобождены как отбывшие меру наказания во время предварительного следствия.
Знаменательное событие состоялось 6 июня 1969 года на второй день Международного совещания коммунистических и рабочих партий, в самом центре Москвы. В демонстрации на площади Маяковского приняли участие Энвер Аметов, Зампира Асанова, Решат Джемилев, Айдер Зейтуллаев, Ибраим Холапов и дочь правозащитника Петра Якира Ирина. Они развернули свои лозунги: «Коммунисты, верните Крым крымским татарам», «Прекратить гонения на крымских татар», «Свободу генералу Григоренко!».
Друзья отговаривали Зампиру Асанову от того, чтобы она принимала участие в демонстрации. Но, как пишет Решат Джемилев: «Когда я поднял свой транспарант «Свободу генералу Григоренко!», через какую-то минуту к моим ногам подсела Асанова Зампира. Я потребовал, чтобы она немедленно покинула площадь, как было условлено ранее. Но она категорически запротестовала, заявив: «Как я буду отвечать перед своей совестью, когда увижу, как вас будут арестовывать? Как я буду смотреть в глаза друзьям, если я останусь в стороне как сторонний наблюдатель?».
Через несколько минут они были задержаны и доставлены на Петровку, 38. Участникам демонстрации удалось избежать ареста из-за проходившего Международного совещания коммунистов, однако впоследствии власти «припомнили» участникам эту дерзкую демонстрацию.
Журналист, писатель, публицист Сабрие Сеутова летом 1987 года принимала самое деятельное участие в многотысячных акциях протеста крымских татар в Москве. После этого внимание представителей властей к ней в этот период было повышенным.
15 декабря 1987 года Сабрие Сеутова и Фуат Аблямитов, прибывшие из Ташкента в Москву для участия в Международном семинаре по гуманитарным проблемам, были задержаны на улице милиционерами и пятью людьми в штатском. Один из штатских, отказавшийся себя назвать и фактически руководивший задержанием, сильно толкнул Сеутову, так, что она ударилась головой об угол двери автомашины, куда ее затаскивали, и потеряла сознание.
Задержанных доставили в РОВД Кировского района Москвы, а затем – в Управление внутренних Москвы на Петровку, 38. Сабрие Сеутову направили в больницу. Через двое суток ее доставили в Ташкент. Поскольку состояние ее становилось все хуже и хуже, 20 декабря в крайне тяжелом состоянии, на машине скорой помощи ее привезли в Ташкентскую больницу с диагнозом «сотрясение мозга».
Судьба отпустила Сабрие после тех событий всего десять лет жизни…
Это лишь несколько имен поистине героических женщин. А сколько их было и есть – скромных и неизвестных, которые вместе со своими семьями, вслед за мужьями отправлялись на родину, где их никто не ждал, и на протяжении многих лет переносили все тяготы репатриации – бытовую неустроенность, безработицу…
Их имена не вошли в анналы истории, но их вклад в борьбу крымскотатарского народа за свое достоинство трудно переоценить.
Перепубликация текста от 7 марта 2016 года
