Специально для Крым.Реалии, рубрика «Мнение»
Большевики только декларировали право наций на самоопределение и использовали болезненный для Российской империи национальный вопрос для того, чтобы решать свои политические задачи, на деле всячески ограничивая политические возможности наций и народов. В демократических странах выбирали иной вариант: без лишнего пафоса и деклараций создавали национально-территориальные автономии как форму реализации политических прав национальных меньшинств. (Начало материала читайте здесь).
Что такое национально-территориальная автономия?
В правовой системе координат национально-территориальная автономия рассматривается как разновидность территориальной автономии, которая позволяет разрешить национальный вопрос. На деле это означает предоставление отдельным частям унитарного государства, в которых проживают национальные меньшинства, некоторой самостоятельности в решении вопросов внутренней жизни (административное управление, культура, образование, язык и др.). К числу таких автономий относятся Аландские острова в Финляндии, Гренландия и Фарерские острова в Дании, Страна Басков, Каталония и Галисия в Испании.
Процесс формирования национально-территориальных автономий в данных странах протекал по-разному, да и полномочия автономных органов власти тоже отличаются.
В Гренландии эскимосов проживает более 90%, а Каталонии на 45% испанцев приходится 35% каталонцев
Например, в Стране Басков, которая стала автономной в 1979 году, есть свой президент и парламент, своя система налогов, даже своя полиция. Местные власти контролируют систему образования, а СМИ в основном вещают на баскском языке. У соседней Каталонии, которая получила свой автономный статус одновременно со Страной Басков, полномочия несколько уже, хотя здесь также имеется свой парламент и правительство, которое контролирует финансовую систему провинции.
Статус Аландских островов определялся не внутренним, а международным правом после того, как Финляндия, которой ранее принадлежали острова в составе Российской империи, получила независимость в 1917 году. Шведское население островов, которое здесь составляло большинство, начало бороться за автономию и получило ее по решению Лиги Наций в 1921 году. Официальным языком на территории островов является шведский, но финский изучают в школах. Здесь имеется собственное гражданство, которое необходимо для сохранения земель в собственности островитян, и свой парламент, депутатом которого может стать только гражданин островов. К компетенции островного парламента относится сфера образования и здравоохранения, защита памятников, экологическая проблематика, транспорт и почтовая служба, а также СМИ.
Гренландия получила автономию в составе Дании в 1979 году, а через двадцать лет добилась ее расширения. К традиционным сферам самоуправления острова (образование, здравоохранение, социальная служба) сегодня добавились новые – распоряжение природными ресурсами, контроль над судебной и правоохранительной системами. Гренландский язык получил статус официального.
Степень широты приобретаемых автономией прав зависит от целого ряда факторов и достигается посредством переговорного процесса между автономной единицей и центром. При этом численный перевес национального меньшинства или этнической группы наблюдается не везде. Например, в Гренландии эскимосов проживает более 90%, а Каталонии на 45% испанцев приходится 35% каталонцев.
Коренные народы
Одним из возможных путей формирования национально-территориальных автономий в современном мире является получение национальным меньшинством статуса коренного народа, который позволяет претендовать на более широкие права.
Сегодня есть два основных документа, трактующих термин «коренные народы» – конвенция Международной организации труда (МОТ) 1989 года и Декларация ООН о правах коренных народов 2007 года.
Верховная Рада Украины 20 марта 2014 года в своем заявлении признала крымских татар коренным народом и гарантировала им право на самоопределение в рамках Украины
Согласно первому документу, к коренным народам относятся народы, которые являются потомками тех, кто ранее населял данную географическую область в период ее завоевания или колонизации, и которые сумели сохранить свои социальные, экономические, культурные и политические институты. Крымские татары полностью удовлетворяют этим требованиям.
Второй документ определяет права коренных народов, среди которых есть право на самоопределение в рамках автономии (ст. 3 и 4 Декларации о правах коренных народов). При этом особо подчеркивается, что наличие этого права не позволяет коренному народу претендовать на нарушение территориальной целостности самого государства. Иными словами, согласно документу, коренные народы могут претендовать только на национально-территориальную автономию, а не на обретение независимости.
Верховная Рада Украины 20 марта 2014 года в своем заявлении признала крымских татар коренным народом и гарантировала им право на самоопределение в рамках Украины. Однако принять закон о восстановлении прав крымскотатарского народа как коренного пока не удалось – в апреле 2014 года за него проголосовало только 115 депутатов из 226 необходимых.
4 февраля 2016 года Европарламент в своей резолюции назвал крымскотатарский народ коренным, подчеркнув, что «крымские татары как коренной народ Крыма имеют право сохранять и укреплять свои собственные политические, правовые, экономические, социальные и культурные институты». Таким образом, юридическая составляющая для решения вопроса имеется.
Политический аспект: баланс интересов и риски конфликта
Выступая 3 марта 2016 года перед студентами Киевского института международных отношений, Уполномоченный Президента Украины по делам крымскотатарского народа Мустафа Джемилев заявил, что будущий статус Крыма – это национально-территориальная автономия крымских татар, в которой будет заложен механизм защиты прав коренного народа. «То есть коренной народ не будет диктовать свою волю, но будет иметь возможность защищать свои права», – подчеркнул Мустафа Джемилев. По его мнению, такая защита предусматривает два ключевых аспекта: представительство крымских татар во всех ветвях власти (по форме квот или права вето) и функционирование крымскотатарского языка наряду с государственным языком в автономии.
Эту точку зрения разделяет и глава Меджлиса крымскотатарского народа Рефат Чубаров, который понимает под самоопределением «право каждого сообщества определить, как ему сохраниться и жить в дальнейшем и каким способом это сделать», что отнюдь не значит, что это сообщество будет нарушать права других.
«Нужно просто четко выписать механизмы, которые бы, с одной стороны, давали возможность всем составляющим крымского общества – украинцам, крымским татарам, русским и другим – иметь равные возможности относительно управления Крымом. Механизмов оформления может быть много, главное – принцип равенства в управлении», – считает Чубаров.
Глава правления общественной организации «Майдан иностранных дел» Богдан Яременко в качестве одного из таких механизмом, препятствующих узурпации власти в руках одного народа, видит право вето.
«Существуют простые способы – это система квот или вето. Основные группы интересов в Крыму должны быть наделены на уровне участия в законодательных и исполнительных структурах правом вето. То есть если имеется какая-то квота крымскотатарских организаций или есть порядок вопросов – культурное развитие, информационное развитие, защита окружающей среды, в которых решение не может быть принято без согласия Меджлиса, который будет иметь правовой статус. Украинская и русскоязычная часть будут иметь право вето на решения крымских татар. То есть нужно создать баланс, при котором ни одна из групп не сможет доминировать над другой», – считает Яременко.
Правильно сформулированные механизмы позволят создать реальную систему сдержек и противовесов в рамках автономии в многонациональном Крыму
Иными словами, правильно сформулированные механизмы позволят создать реальную систему сдержек и противовесов в рамках автономии в многонациональном Крыму, что сведет к минимуму риски межнационального конфликта.
Однако насколько возможна реализация этого сценария в Крыму в процессе деоккупации? Отметим, что российская власть в 2014 году вполне могла бы предоставить крымским татарам автономию хотя бы на словах, как это сделали большевики. Но пойти на этот шаг оккупанты не могли по одной причине – это в корне противоречило концепции «русского Крыма», которую так старательно культивировали на полуострове последние четверть века.
После торговой и энергетической блокады, организованной Меджлисом, уровень межнациональной напряженности на полуострове серьезно возрос, а «власти» для сдерживания межэтнического конфликта используют принцип разделения крымских татар на «хороших» – тех, кто сотрудничает с оккупантами, и «плохих» – тех, кто поддерживает Меджлис. При этом оккупанты в любой момент (например, под давлением внешних факторов) могут изменить свою риторику, и тогда для пожара межнационального конфликта достаточно будет одной искры.
И в Киеве, и в Кремле есть горячие головы, которые готовы сделать Крым горячей точкойИлья Кононов
Об этом говорит доктор социологических наук, профессор Илья Кононов, который предостерегает украинцев от любых радикальных шагов в данном направлении.
«И в Киеве, и в Кремле есть горячие головы, которые готовы сделать Крым горячей точкой. Тогда межнациональный мир как важнейшее достижение довоенного Крыма останется светлым воспоминанием», – считает он.
В исследовании, которое проводил Центр им. Разумкова в 2008-2011 годах, была зафиксирована достаточно высокая степень социальной дистанции (степень восприятия представителей другого этноса в качестве членов семьи, друзей, соседей и т.д.) в отношении крымских татар на полуострове. В частности, коэффициент дистанции для крымских татар в 2008 году равнялся 4,31, что почти в 2 раза превышало аналогичные показатели в отношении славянского населения полуострова. Правда, проводимая Украиной политика на полуострове позволила снизить к 2011 году этот показатель на несколько пунктов – до 3,97. Позволю себе предположить, что после аннексии этот коэффициент снова значительно возрос.
Поэтому сегодня мы имеем дело с ситуацией, когда обещания предоставить национальную автономию крымским татарам абсолютно нормально воспринимаются на материковой Украине, но в Крыму будут встречены в штыки большинством населения. И это касается не только «русского мира» – ядерного пророссийского электората, на который можно было бы и не обращать внимания. Ставка Украины на крымскотатарскую автономию не всегда находит поддержку и у проукраински настроенных жителей полуострова, которые зачастую выражают сомнения в уровне поддержки Украины со стороны крымских татар. Еще менее склонны к созданию национальной автономии те 30-40% вечно нейтральных крымчан, которым все равно под каким флагом жить – «лишь бы не было войны». Для них российская пропаганда постарается нарисовать кровавые картинки реализации подобного сценария.
Рассуждая о будущем статусе Крыма, не следует уподобляться большевикам с их идеями политической целесообразности и возврата полуострова любым путем
Поэтому, рассуждая о будущем статусе Крыма, не следует уподобляться большевикам с их идеями политической целесообразности и возврата полуострова любым путем. Украина в данной ситуации должна действовать максимально осторожно, просчитывая каждый шаг и избегая радикальных высказываний, которые могут привести к кровопролитию на полуострове.
Это нужно не только для того, чтобы вернуть Крым Украине, но и для сохранения того главного достояния, которым всегда так гордился украинский Крым – статуса общего дома, под крышей которого все эти годы мирно уживались разные народы.
Елена Сергеева, крымский историк и политолог
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
