Письма из оккупированного Донбасса. Луганские женщины

8 марта я прошелся по Луганску, дошел до магазина цветов. Цена на цветы небольшая и немаленькая. Тюльпанчик стоит 80 рублей, веточка мимозы – 70. Роза – сто и выше. Покупателей было не так-то и много. Я насчитал десятка два мужчин, купивших скромные букеты.

Не побоюсь предположить, что многие из них покупают букет своей жене один раз в году, как раз 8 марта. Наберусь смелости и буду даже утверждать, что есть и такие, кто не покупает женам цветов никогда. Не поверил бы в это, если бы двое формально интеллигентные мужчины, врач и дизайнер, сами не сообщили мне об этом. Мотивировка: «Жена расстраивается, когда я выбрасываю деньги на цветы».

Мне многие скажут, что три доллара (цена трех тюльпанов) – это большие деньги, особенно сейчас в Луганске. Я отвечу, что привычка экономить на женщине появляется не во время войны и не во время блокады. Во время войны просто представляется случай ее закрепить, привычку эту. И поупражняться в других «полезных» аспектах отношения к женщине. Например, в мысли, что останавливать коней на скаку – это норма женской жизни, тут ничего особенного нет, женщина очень терпелива, вынослива, все преодолеет. А награды ей за это никакой не полагается, поскольку: а что здесь такого и «кому сейчас легко»?

Есть избитая мысль, что уровень цивилизованности общества определяется по отношению к детям и старикам. Мне думается, куда в большей степени уровень этот определяется отношением к женщине. Поскольку если счесть данный фактор вторичным, то никаких детей и никаких стариков, в конце концов, не станет вообще, даже если построить бриллиантовые детские сады и установить пенсии в миллион долларов.

Я не могу с ходу даже перечислить все беды, которые выпали во время войны конкретно на женские головы. Начнем с самого «простого». На момент начала войны женщина с детьми находилась в Луганске. С мужем она в разводе. Если она выехала с детьми «на Украину», а муж остался здесь, то про алименты нужно сходу забыть. Вывезти детей в другую страну без нотариально заверенного согласия мужа невозможно. Тот факт, что жена с бывшим мужем не виделись больше десяти лет, например, и местонахождение мужа неизвестно, в расчет не принимается. С другой стороны – когда началась война, многие мужья поспешили покинуть Луганск, оставив здесь своих жен и своих детей на произвол судьбы. Тем не менее, без согласия этого удачно испарившегося (и, вполне возможно, уже вступившего в новый брак мужчины) детей по-прежнему нельзя вывезти. Равно, как не существует никакого реального способа получать алименты от человека, уехавшего в другую страну.

Рассмотрим более щадящий вариант. Крепкая семья. Муж, жена, дети находятся вместе. Возможно, они всей семьей покидали Луганск на период активных боевых действий. Затем вернулись. Увидели, что жизнь изменилась и не спешит обрести прежние контуры. Это очень часто означает, что муж потерял свою работу и (или) должность. Единственное разумное решение в таком случае: браться за ту работу, которая есть. Либо в Луганске, либо уехать туда, где ее можно найти и все-таки содержать семью. Практически: данное примитивное соображение наталкивается на миллион «но». Уважительная причина для таких «но» существует. Она в том, что мужчины менее пластичны, чем женщины, и им труднее бывает приноровиться к новым условиям (отчасти мужчины, впрочем, склонны культивировать разборчивость в работе, как некое свое большое достоинство). С точки зрения результата: семья впадает в отчаянную нужду. Что это означает применительно к миру женщины?

Много говорится о том, что луганских доходов хватает, в лучшем случае, на еду и коммунальные услуги. Меж тем, большинство нормальных мужчин далеко не гении потребления, если не работать над этим специально, и их потребности как раз сводятся к бутылке пива и котлете. Женщине же, чтобы чувствовать себя человеком, нужна парфюмерия, посещение салона хоть изредка, маникюр, прическа, хорошее белье, новая обувь. Без всего этого она, конечно, проживет. Но очень быстро перейдет из разряда Женщины в разряд боевого товарища.

Во время войны очень любят писать стихи о том, какие женщины молодцы, могут сидеть в окопе не хуже мужчин, носить берцы, быть снайперами. Но мне бы очень хотелось устроить костер из стихов и статей на эту тему и просто спросить, как вышло, что мужчины это допустили?

Cтоит напомнить, что мужчина, как правило, живет в неведении о том, сколько что стоит на базаре. Какая сумма нужна, чтобы накормить семью. Во что обходятся все те же коммунальные. Сколько нужно потратить на ребенка. Держать все это в уме приходится женщине, и она часто приходит к выводу, что ей проще ничего не тратить на себя, чем объяснить мужу, что его зарплаты не хватает даже на его собственные потребности. Если она вообще существует, его зарплата.

По мере выбывания мужчин из сектора занятости, бремя содержания семьи все больше перекладывается на женщин. Тем более, что принцип «зарплате, на которую не пойдет мужчина, будет рада женщина» никто не отменял.

Луганск практически вернул себе облик цивилизованного города. Работают магазины, школы, вузы, детские садики. Не говоря уже о том, что улицы выметены, летом цветут розы. Кто работает в школах, вузах, больницах, кто метет улицы и сажает розы? В основном это женщины. Означает ли это, что все мужчины активного возраста на фронте? Нисколько. Либо они руководят. Либо отсутствуют в городе. Либо «находятся в поиске себя», не выезжая из города.

(Отсутствие мужчин в городе само по себе не означает, что они посылают деньги на содержание семьи, что вполне понятно).

Говорится «наш терпеливый народ вынесет что угодно». Увы, «вынос чего угодно» почти всегда возлагается на женщину. Уход за детьми и стариками, по которым, якобы, поверяется «цивилизация» общества, в общем, тоже. Причем, акцентировать на этом внимание не принято, поскольку предполагается по умолчанию.

Великое достижение, за которое сражаются политики: организация выплаты пенсий старикам в «ЛНР» (боремся за звание цивилизованного общества). Вот, это достижение свершилось. В сухом остатке имеем, например, пару очень пожилых инвалидов (в масштабах города это тысячи человек), которые находятся в собственной квартире и не в состоянии дойти до магазина. Предполагается, что для таких походов существуют молодые женщины – родственницы данных ветеранов. Награды им за это не полагается, потому что «а как же иначе?» Если родственницы находятся на удалении, цивилизованное общество говорит о социальных работниках. Это опять будут женщины. В крайнем случае, имеется еще пансионат для пожилых людей. И, снова, там будут работать женщины, за зарплату, которая не является предметом большого интереса политиков, а она в «ЛНР» где-то около трех тысяч рублей.

Отсюда картина жизни усредненной луганской женщины на сегодняшний день.

Она работает за небольшую зарплату и ищет подработок. Если ей очень повезло, у нее есть работающий муж, который в состоянии заработать на свое пропитание. К огромной радости этой женщины, плата за садик чисто символическая. Школьные взносы тоже сведены к нулю. Надо просто дожить до того времени, когда ребенок закончит школу, глядишь, платить за его высшее образование не придется.

Питаться кашей очень полезно, и для фигуры тоже. Женщин с лишним весом сейчас в Луганске немного. Новые джинсы стоят шесть тысяч рублей. Можно поразмыслить о том, что идеально подходит женщине все же юбка, тем более, юбку сшить проще, чем джинсы, и ткани на нее уходит гораздо меньше, а заодно можно научиться шить. Если останется время и силы после трех работ. Накладные ногти и ногтевая скульптура давно вышли из моды, зато краски для волос везде навалом, а известно, что ничто так не красит женщину, как краска для волос.

На зарплату «ополченца» можно снять квартиру и поднять двух детей, но не всем же повезло быть замужем за «ополченцем». Каков бы ни был доход семьи, весной надо подумать об украшении жилища. Ничто так не красит жилище, как новые обои. Но рулон обоев стоит 800 рублей, и это повод не впасть в ипостась Ремонтера, а остаться Женщиной, а вместо ремонта сходить в СПА-салон. Или все-таки вместо салона купить детям конфет?..

Постскриптум. В августе 2014 года, когда все, что луганчане могли узнать о мире, содержалось в листовках, выпускаемых для наполнения информационного поля, я как-то прочитал о том, что уже работает служба занятости. В числе немногих вакансий была и такая: «Требуются секретари-референты». Означало это, видимо, что корпус руководителей полностью укомплектован, и осталось только найти секретарш. По поводу чего люди шутили, что с этим непросто, потому что «все длинноногие сейчас далеко».

Длинноногие вернулись, а если и не вернулись, то быстро подросли новые, красивых девушек сейчас в Луганске немало. Но надолго ли они останутся такими, если мужчины, как и прежде, будут видеть в своих женщинах, прежде всего, «боевых товарищей» и устройство для «преодоления всех трудностей», которое может рассчитывать на букет один раз в год, да и то не каждая из них?

Петр Иванов, психолог, город Луганск

Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции

Перепечатка из рубрики «Листи з окупованого Донбасу» Радіо Свобода