Уже традиционно говорим с психологами и на этот раз обсуждаем стрессы, которые переживают работающие и деятельные крымчане. Как справиться с эмоциональными нагрузками – об этом рассказывает переселенка из Крыма, семейный психолог и гештальт-терапевт Светлана Панина.
– Светлана, вы уехали из Крыма еще в 2014 году. Было ли это связано с вашей профессиональной деятельностью?
Панина: Сам факт отъезда, разумеется, связан и с моей профессиональной деятельностью и с тем, что мне хотелось быть максимально полезной гражданам моей страны. В частности, мы оказывали волонтерскую психологическую помощь переселенцам, участникам АТО. В основном мирным жителям из зоны АТО и Крыма.
– У вас была собственная практика в Крыму, ваш муж – крупный специалист. Что заставило вас переехать?
Панина: Нас точно заставили переехать не сами проблемы с работой, хотя и с этим было достаточно сложностей – с ведением бизнеса, в принципе с выживанием в тех условиях. Однако нас все же заставили переехать скорее идеологические принципы.
– Вы продолжаете общаться с людьми, оставшимися на оккупированном полуострове. Насколько знаю, у вас даже остались там клиенты, которых вы поддерживаете как семейный психотерапевт. Можете ли вы с психологической точки зрения описать ситуацию, в которой они там находятся?
Новая метла по-новому метет, и, разумеется, люди в постоянном стрессе
Панина: Понятное дело, что услуги психолога могут оплатить люди деятельные, имеющие какой-то доход. Я до сих пор продолжаю общаться с людьми разных категорий – государственные служащие, учителя, врачи, бизнесмены. Проблемы практически у всех одинаковы. Это проблема становления нового режима. Вот сегодня была новость о том, что надо подать новую налоговую декларацию, новые документы. Новая метла по-новому метет, и, разумеется, люди в постоянном стрессе. Они не знают, чего ожидать завтра, все происходит слишком быстро, непродуманно и сильно связано с человеческим фактором, напряжением.
– Чем может грозить это состояние постоянного стресса? Возможно, люди просто к этому привыкнут?
Панина: Привыкнуть жить в состоянии стресса, конечно, можно. Мало того, некоторые люди даже не замечают, что они живут в состоянии постоянного стресса. Чем плох стресс? Начнем с того, что есть два вида стресса. Первый – адаптивный, то есть когда что-то произошло, организм мобилизовался, и это состояние мобилизации и называется стрессом. У человека повышается давление, все органы и системы переходят в стрессовый режим, но он нужен для того, чтобы быстро решить проблему. Если этот стресс никак не разрешается, если он хронический, если организм находится в состоянии вечной мобилизации, то наступает дистресс. Дистресс чреват хроническими и острыми заболеваниями, и, к сожалению, ему подвержены довольно многие активные члены общества, люди, которым нужно кормить семью, поддерживать бизнес. Чем выше ответственность – тем выше уровень стресса. И это приводит уже к психосоматическим заболеваниям.
– Это заболевания, основой которых является психическая проблема, которая приводит к сбоям в организме?
Панина: Да, в общих чертах это правильно. Когда речь идет о психосоматических заболеваниях, можно еще пытаться воздействовать на психологическую причину – изменения образа жизни, способа мыслей. Тогда уходят симптомы. Однако, когда психосоматическое заболевание переходит в соматическое, уже надо лечить тело, а психика корригируется уже потом, хотя, разумеется, психологические проблемы никуда не уходят и тоже требуют разрешения. Если не разрешать эти проблемы, тело будет болеть вновь и вновь, и процесс станет хроническим.
– Пребывание в постоянном стрессе может стать причиной телесных заболеваний, и в связи с этим хотелось бы процитировать комментарий под новостью об очередях в поликлинике Севастополя. «Медикам с января стимулирующие выплаты не платят, зарплата вовсе не соответствует «средней». Вот и бегут в частные конторы, госздрав же вовсе не раздражает тотальная нехватка узких специалистов и участковых. Оклады чиновников от медицины и депутатов, очевидно, позволяют посещать платных специалистов, а их статус позволяет проникать без очередей и бесплатно на лечение и обследование, куда им необходимо. Малообеспеченные же слои населения обречены на борьбу за выживание с севастопольской системой здравоохранения». Комментарий, мне кажется, больше касается психологического состояния автора, чем действительного положения вещей. Светлана, как вам кажется?
Я не вижу противоречий в том, что люди сейчас рассказывают о состоянии медицины и здравоохранения в Крыму. Действительно сложно попасть на прием, действительно очереди
Панина: Из того, что я знаю, могу сказать, что положение вещей в медицине действительно довольно сложное. Я не вижу противоречий в том, что люди сейчас рассказывают о состоянии медицины и здравоохранения в Крыму. Действительно сложно попасть на прием, действительно очереди. Многие говорят о том, что система медицинской помощи, даже та, что была, развалена, все это на фоне бравурных отчетов о поставках нового оборудования и приездах новых специалистов. Все сложно. Конечно, состояние людей, которые сами пытаются попасть к специалистам или записать своих родственников, понятно. У меня есть свежий пример: человек поехал лечиться в Украину и сейчас обследуется в Киеве просто потому, что ситуация сложная, ее нужно быстро решать, а в Крыму он получить помощь не смог.
– С нами на связи наш слушатель Евгений. Расскажите, какое ваше психологическое состояние в нынешних условиях, в которых вы живете?
Евгений: Я нахожусь в Севастополе. Говорить о себе, о собственном психологическом состоянии – это одно, говорить о состоянии общества – это важнее. Состояние общества ухудшается – люди переживают шок от происходящего. Они стали понимать, что никому не нужны, особенно потому, что Крым – это регион пожилых людей, тут много пенсионеров, а во время кризиса платить пенсии и выплаты по инвалидности невыгодно для государства. А это государство – фактически полудиктатура. Это не сталинский уровень, когда людей забирали сотнями, но все же. Идет конкретное давление на крымских татар, на проукраинских активистов, которые там остались. Человеку могут позвонить и спросить: «Скоро 9 мая, вы планируете делать какие-то террористические акции?».
– А что, кроме этих звонков, заставляет людей испытывать стресс? Кроме того, я часто слышу от людей, которые бывают в Крыму, что рядовые граждане стараются реже разговаривать с незнакомцами. Что это – страх, стресс?
Евгений: В наших народах, остатках Советской империи, страх есть уже на генетическом уровне. Эхо 1937 года еще живо. С одной стороны, есть определенный процент людей, которые могут сказать – ах, ты такая сволочь, я на тебя напишу донос в ФСБ. Человек сейчас настолько беззащитен в этой среде, что лучше просто молчать. Идти жаловаться в полицию, прокуратуру, государственные органы бессмысленно, смешно, потому что все эти органы – карательные. Очень много сотрудников правоохранительных органов, в том числе бывшие сотрудники, в частности, СБУ и ФСБ, которые являются предателями и коллаборационистами, остались здесь еще со времен Украины и сейчас активно выслуживаются. И они вынуждены так делать, ведь тот, кто не будет лоялен, поедет служить в Воркуту или на Курилы. Стало возникать много достаточно грязных дел. Я знаю историю, когда прокурор города Шевченко, который является коллаборационистом, занял значительную земельную площадь для новых приезжих сотрудников. И в этой ситуации люди ничего не могут сделать и защитить свое имущество.
– Светлана, как бы описали психологическое состояние Евгения, с которым мы только что общались?
Панина: По речи, по тому, как человек рассуждает, слышно, что он находится в достаточно напряженном эмоциональном состоянии, однако он не теряет связи с реальностью. У него достаточно четкая убедительная речь. Он говорит о достаточно серьезных ситуациях, но беспомощности не ощущается – чувствуется возмущение. Это довольно хорошая реакция, она поддерживает жизненные процессы в организме. Человек, возможно, находится в стрессе, но это не тот дистресс, который приводит к заболеваниям, а хороший активный стресс.
– То есть возмущение полезно для психологического здоровья?
Панина: В общем, да, если нет того, кто ответит на ваше возмущение телесными повреждениями. Возмущаться тому, что нарушают ваши границы, свободы – довольно полезно. Хотя бы признаваться в этом себе или своим единомышленникам. Об этом важно говорить.
– Я часто слышу о том, что крымчане сейчас стараются меньше общаться с незнакомцами, особенно на какие-то сложные темы. Наш слушатель также упомянул случаи угроз заявлениями в ФСБ. Как вы можете это прокомментировать с точки зрения психолога?
Мы уехали в частности потому, что это напряжение крайне вредно отражается не только на психологическом состоянии, но и меняет ценности
Панина: Это колоссальное напряжение. В начале эфира вы спрашивали, почему мы с мужем уехали из Крыма. Мы уехали в частности потому, что это напряжение крайне вредно отражается не только на психологическом состоянии, но и меняет ценности. Я не хотела бы, чтобы мои дети росли в такой обстановке, под таким давлением. Когда нельзя высказывать даже возмущение, мы можем говорить о диктатуре, рабовладельческом строе. Это не та обстановка, в которой хорошо детям. Мы, взрослые, уже хотя бы сформировавшиеся люди. Но я прекрасно помню 2014 год. Лето, мы сидим во дворе нашего дома с семьей и друзьями из Крыма и говорим шепотом о том, что нам не нравится. Человек привыкает очень быстро реагировать даже на ту опасность, которой нет. В Киеве нам уже ничто не угрожало, но мы продолжали говорить шепотом. Это состояние приходит довольно быстро и называется выученной беспомощностью. А она приводит, во-первых, к агрессии по отношению к чужим. Все, кто говорит не так, как я, отличается от меня – враг. Это может быть агрессия внутри собственного круга. Люди могут призывать своих родственников, чтобы они говорили тише или только то, что можно. При выученной беспомощности люди перестают высказывать недовольство, бороться с тем, что их не удовлетворяет. Часто это является причиной депрессии.
– Может быть, такой психологический настрой и выгоден крымской власти – чтобы люди не говорили о том, что их не устраивает?
Панина: Разумеется. Крымской власти выгодна красивая картинка, чтобы легитимизировать собственное существование. Но это не имеет отношения к реальности. Конечно, запугивание, закручивание гаек будет продолжаться, потому что нелегитимная власть должна демонстрировать, что находится на своем месте и поддерживается населением.
– Что бы вы как психотерапевт порекомендовали крымчанам? Как справляться с ситуацией, как жить в условиях, когда люди испытывают стресс и по каким-то причинам не могут выехать из Крыма?
Панина: Первое – сконцентрироваться на самом важном. Если для вас самое важное – семья, значит, на ней. Дети, бизнес – что угодно. Стараться не распыляться. Второе – справляться с информационной перегруженностью. Старайтесь по максимуму отсекать от себя ту информацию, которая, грубо говоря, вам не помогает. Третье. Если вы начинаете замечать у себя такие тревожные симптомы стресса, как бессонница, синдром хронической усталости, внезапные вспышки ярости, депрессивные эпизоды, невозможность проснуться в течение долгого времени, не стоит пытаться справиться с этим самостоятельно. Идите к специалистам, если есть возможность, старайтесь пробиться к врачам-психоневрологам, невропатологам, можно даже к психиатрам, чтобы получить фармакологическую помощь. Не бойтесь этого. В условиях, когда стресс неконтролируемый, пользуйтесь помощью специалистов. Старайтесь найти место, где вы компетентны, успешны, где можете управлять ситуацией, и по максимуму расширяйте эту сферу.
– Но, если окажется, что человек может управлять лишь у себя на кухне, не приведет ли это к ситуации домостроя?
Панина: Скорее полезно будет создавать горизонтальные связи. Делиться проблемами с супругом, общаться с друзьями в безопасной обстановке, находить возможности разговаривать. Сейчас очень важно говорить друг с другом, искать единомышленников. Когда вы обращаетесь наверх и не получаете ответа, старайтесь делать то, что можете: с друзьями, родственниками. Создавайте максимальное количество связей, они поддержат вас в трудной ситуации.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: