Крымские украинцы в зоне риска

В конце марта в «Крымском федеральном университете» состоялся круглый стол, главная цель которого заключалась в «определении роли и места Крыма в укреплении единства Российской нации, этнокультурное развитие народов в рамках реализации основных направлений Стратегии государственной национальной политики до 2025 года» (стилистика источника сохранена).

Во время своего доклада член «экспертно-консультативного совета при главе Крыма», руководитель организации «Центр информационных и социальных технологий развития межнациональных коммуникаций в Республике Крым» (ЦИСТ, бывший «Всеукраинский информационно-культурный центр») Николай Кузьмин (не путать с основателем Украинского культурного центра Крыма Леонидом Кузьминым) прошелся по наиболее крупным этническим группам полуострова. По некоторым – даже проехался.

По мнению Кузьмина, такое «яркое историческое событие», как «воссоединение Крыма с Россией», привело к «трансформации транснационального уклада» (интересный перл от кандидата философских наук) жизни крымчан. В частности, по его словам, весной 2014 года украинцы Крыма оказались в состоянии разорванности между государством, культурой и этничностью. Не согласиться с этим невозможно. Однако причину этой «разорванности» Кузьмин видит вовсе не в «ярком событии» двухгодичной давности: крымские украинцы, оказывается, сами виноваты, т.к. «привыкли опираться на государство, которого не стало».

Вопрос: куда же делось государство, которое украинцы определяют как свою этническую родину, и которое уже больше года в крымской прессе не называется прямо по имени, только с добавлением эпитетов «сопредельное», «соседнее», «иностранное», а то и «враждебное»? В самом деле, уже два года медиаресурсы из антиукраинского пула настойчиво повторяют мантру «Украины больше нет», подкрепляя ее «фактами» о том, что «Крым сам ушел в Россию, а ополченцы сражаются за свободу Новороссии». 4 апреля председатель правительства России Дмитрий Медведев заявил, что в Украине никогда не было не только промышленности, но и государства. Задолго до этого, 18 марта 2014 года, президент России Владимир Путин в своей «крымской речи» рассказал об «отсутствии» Украины как государства в другой форме: «Легитимной исполнительной власти на Украине до сих пор нет, разговаривать не с кем. Многие госорганы узурпированы самозванцами, при этом они ничего в стране не контролируют, а сами часто находятся под контролем радикалов. Даже попасть на прием к некоторым министрам нынешнего правительства можно только с разрешения боевиков Майдана». В своем недавнем исследовании профессор международного права Лаури Ханникейнен и доктор Теро Лундстедт из Хельсинкского университета сочли, мягко говоря, не соответствующими истине утверждения российских властей о том, что любыми заключенными с Украиной соглашениями можно пренебречь, т.к. вместо нее весной 2014 года возникло «другое, фашистское государство». По мнению финских ученых, даже свержение власти никак не влияет на выполнение международных соглашений. Возможно, кому-то это и кажется странным, но в мировом сообществе мало кто считает, что власть в Украине захватила «нацистская хунта»: руководителей государства принимают на переговорах высокого уровня без согласования с «боевиками Майдана», да и с карт Украину пока что никто не стер.

Вернемся к докладу Николая Кузьмина. Человек, занимающийся в Крыму «развитием межнациональных коммуникаций», обвиняет крымских украинцев в том, что они не осваивают и не используют те возможности, которые якобы открыла перед ними Россия. Причину общественник видит в первую очередь в «личных качествах этих людей».

Действительно, мы не всегда способны отблагодарить нашу «новую родину» за множество открывшихся перед нами возможностей. Например, обучать наших детей аж на трех государственных языках: хотите – на русском, можно и на русском, а то и вовсе на русском. Теле- и радиопередачи, а также газеты к нашим услугам тоже на любой выбор: хотите – смотрите российские телеканалы, а хотите – смотрите телепрограммы из России, ни в чем себе не отказывайте. Зачем нам интернет-издания из Украины, сплошь «бандеровские» и «экстремистские», если есть такие достоверные и непредвзятые источники информации, как Lifenews, Russia Today и «Вести с Дмитрием Киселевым»? Ко всему прочему, недавно нам подарили возможность повесить на свои автомобили регистрационные номера, с которыми покинуть пределы Крыма крайне проблематично, если не сказать – невозможно. Однако подобную заботу мы не часто оцениваем по достоинству. Такие уж у нас «личные качества», что с нас взять.

Блокирование украинских теле-, радиопередач, газет и сайтов «на непонятном языке» (иными словами - «зачистка украинских СМИ как класса»). Расформирование украинских школ, классов и творческих кружков. Утилизация украинских книг. Продолжающийся процесс отъема храмов у украинских церквей. Запреты даже на украинские песни в крымском радиоэфире. Демонтаж украинских памятников и угроза сноса очередных. Обыски в украинских культурных организациях, аресты за украинскую символику, тюремные сроки за проукраинские посты в соцсетях и избиения (порой с летальным исходом) за украинскую речь. Все это у Николая Кузьмина обретает легкую и непринужденную форму: «существенные изменения в ранее сложившемся укладе жизни национально-культурных сообществ Крыма». Действительно, существеннее некуда. Разве только очередные голодоморы или ГУЛАГи.

Также Николай Кузьмин отметил, что во время переписи населения Крыма, которая проводилась осенью 2014 года уже в «российских» реалиях, представители смешанных (возможно, украинско-русских) семей озвучивали национальную принадлежность «не в пользу украинских корней». По сравнению с результатами Всеукраинской переписи населения 2001 года, украинцев в Крыму стало меньше на 30%: такие данные могут свидетельствовать о возможном этноциде. Не каждый нашел в себе силы выступить в защиту «украинских корней», когда в сознании социума пропаганда каленым железом по живому провела знак равенства между понятиями «украинское» и «вражеское».

Возможно, именно поэтому в проукраинской крымской среде так широко в последнее время развивается особая форма «стокгольмского синдрома». В частности, в медиапространстве можно встретить немало людей, которые чуть ли не каждый день взрываются критикой в адрес преступных, бестолковых, продажных (список эпитетов регулярно дополняется) властей. Разумеется, украинских. Некоторые даже умудряются посвящать этой теме несколько десятков тысяч знаков в неделю. О влиянии на свою жизнь со стороны мудрых и солнцеликих «вождей революции» типа Аксенова и Константинова (не говоря уже о верховном обитателе Кремля) эти люди предпочитают не распространяться, хоть и декларируют проукраинские убеждения. Предложения перебраться на территорию, контролируемую украинскими властями, и непосредственно влиять на решение проблем, которые порой возникают вследствие ее действий, эти люди реагируют весьма остро, отвечая руганью, упреками, обвинениями и уверениями в своей «миссии» по сохранению «украинского мира» на полуострове. Иногда все же некоторые крымские украинцы посещают материковую Украину, при этом рассказывая, как все хорошо в Крыму, и до чего Украину довел «преступный режим внутренней олигархической оккупации», на который обязательно нужен «третий майдан». Действительно, крымским украинцам с каждым днем все труднее сохранять лояльность украинской власти, и не в последнюю очередь виновата в этом она сама. Однако выглядит странно, когда люди каждый день беспощадно критикуют украинское государство из-за «поребрика», который два года назад пролег по линии Перекопа и был подкреплен новейшей военной тех никой и оружием. Да и на российскую зарплату или пенсию как-то легче неньку бить.

Некоторые крымчане с проукраинской позицией все-таки перебираются на материковую Украину: обычно этому способствуют беседы с российскими силовиками. При этом они становятся патриотичнее самых патриотичных патриотов, однако их патриотизм не позволяет им связать хотя бы пару слов на украинском языке. К истинным виновникам нежелательных перемен в своей жизни они обычно претензий не имеют: во всех лишениях виновата исключительно бестолковая, продажная, преступная и т.д. украинская власть, борьбе с которой они посвящают все свое свободное время. Некоторые из них лелеют надежду вернуться в Крым, когда он станет украинским, однако при этом будет иметь статус «независимого крымскотатарского государства» (как эти понятия коррелируют – осознать сложно). Слишком же патриотичные, прикрываясь казацкими усами, оселедцами и крымско-украинской символикой, по отношению к украинскому государству демонстрируют просто-таки деструктивные слова и поступки, причина которых не до конца понятна – то ли элементарное невежество, то ли какая-то латентная украинофобия, то ли, опять-таки, банкноты с двуглавым орлом, то ли все и сразу. При этом обвинения в адрес таких людей в сотрудничестве с российскими спецслужбами оборачиваются всенародным шумом о «жертвах режима». Хотя некоторых из этих «жертв» нелишне было бы спросить, на каких условиях они беспрепятственно покинули Крым весной 2014 года, и куда потом исчезли те люди, с которыми они перед этим контактировали на проукраинских мероприятиях.

Буквально во время подготовки данной заметки в сети встретился пост от крымского журналиста-перебежчика Олега Крючкова на данную тему: «Большая лента друзей позволяет отслеживать мимикрию некоторых индивидов за последние два года. «Крым – это Украина». Отъезд в Киев. «Россия – враг». Фоточки в вышиванке. «Очистим полуостров от ваты». «Яценюк – козел». Тайный приезд на полуостров. Российский паспорт. Снова Киев. Волонтерство в АТО. «Порошенко – с*ка». Фоточки с Красной площади. Большой театр. «Путин – лучший в мире». Пост чиновника средней руки в крымском ведомстве. Участие в конференции «Крымская Весна. Воспоминания очевидцев и участников».

Однородных социальных групп практически не бывает, и крымские украинцы – не исключение. Среди них, конечно же, есть разные люди, и все они имеют разные цели в жизни и разные пути их реализации. Кто-то выезжает на материковую Украину, а кто-то остается, т.к. ему просто некуда ехать и не на кого оставить родных и близких. Одни уходят в армию, другие присоединяются к волонтерскому движению, третьи же умудряются помогать своему государству, даже будучи отрезанными от него. Кто-то полностью интегрируется в украинское общество и забывает весну 2014 года, словно страшный сон, а кто-то до сих пор живет родиной и ее проблемами. Люди разные. И «личные качества» у них, соответственно, тоже разные.

Но эти качества – наши. И разберемся мы с ними сами.

И даже если вдруг (не приведи Господи, конечно) нашего государства не станет – нам будет на что опереться. Наш народ на протяжении многих веков, даже в условиях безгосударственности, научен выживать, помогая друг другу, объединяясь и опираясь на собственные силы.

Придворным же социологам и политологам стоило бы обеспокоиться не чьими-то «качествами», а вопросом, где и у кого найти поддержку в случае, если новая родина спишет их со счетов после использования по назначению.

Максим Немирич, крымчанин

Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции