Крым: роскошь обладать собственным мнением

Специально для Крым.Реалии

На материковой Украине можно действовать, как угодно, и думать, как угодно. В России можно думать, что угодно, но действовать необходимо, как все. В Крыму с недавнего времени нужно не только действовать, но и думать, как все.

Если ты думаешь как-то иначе, то утром к тебе приходят доблестные представители правоохранительных органов, оберегающих население от экстремизма и прочих бичей современной цивилизации, и проводят обыск.

У этого мероприятия нет конкретной цели, так как у думающего человека трудно найти что-то, кроме его собственных мыслей. Да и вроде как претензий к тебе прямых нет: на кого-то уже открыли уголовное дело, а к тебе зашли, как к свидетелю. Практически в гости, правда, незваные.

И вот эти незваные гости спрашивают: с чего это вдруг ты позволяешь себе думать? Есть же законы, там все черным по белому написано. Думать не надо, думать – это не твое.

Конфликт между российскими законами и международной правовой действительностью мало беспокоит тех, кто должен это самое право защищать. Вот и получается, что даже попытка сопоставления очевидных фактов, на которую способен любой ребенок, уже является преступлением.

Локально. Тут, в Крыму.

Hate speech crimes

Уже понятно, что крымчан, которые сотрудничали, сотрудничают или теоретически могут сотрудничать с независимой прессой, скорее всего, будут привлекать к уголовной ответственности по статье 280.1 УК РФ «Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации».

Широкой судебной практики у этой свежей статьи пока нет, да и смысл самого правонарушения не расшифрован.

Непонятно не только, что такое «призыв», но и с какого момента разговор заходит о территориальной целостности государства. Например, является ли призывом обсуждение вопроса об оккупации/присоединении Крыма к России? Есть ли эмоциональная черта в споре или размышлении, за которой аналитика перерастает в преступный призыв?

Это не пустое жонглирование словами. Вот, например, Михаил Касьянов хоть и появлялся в виртуальном прицеле винтовки на странице Рамзана Кадырова, но домой к оппозиционеру с обыском не приходили, вопросов о его отношении к крымской ситуации не задавали.

А ведь в своих интервью Касьянов открыто говорил, что полуостров аннексирован и его необходимо вернуть. Получается, что российским политикам на материке позволено заявлять то, что местным журналистам говорить запрещено?

Это первая проблема.

Вторая – совсем печальная: как доказать, что смысл слов был конкретным, а не абстрактным. По сути, для статьи 280.1 необходимо публично обратиться к каким-то людям, конкретно указать методы силовой борьбы за нарушение территориальной целостности России, но таким образом, чтобы это была не аналитика, не перечисление фактов, а некая программа действий.

Естественно, с этим никто заморачиваться не станет. Силовики будут придираться не к конкретным фразам, которые могут иметь множество смыслов и оттенков, а к образу мысли.

Это – эпический заскок.

Мыслепреступники

Реальные причины, которые подтолкнули российские власти Крыма к проведению обысков у журналистов и возбуждению уголовного дела против Николая Семены, остаются не совсем понятными.

Наверное, так чиновники пытаются установить государственную монополию на информацию, чтобы на полуострове не было слышно вражеских голосов и сведения о реальном положении дел не просачивались в медиапространство свободного мира.

Расчет прост: свобода слова – штука хорошая и ценная, но своя шкура дороже.

Однако даже монополия на распространение информации не приводит к монополии смыслов.

А ведь речь идет именно о преследовании за определенное мировоззрение, ценности и убеждения. Собственное мнение, облаченное в конкретные формулировки, высказанное в сети или в личном разговоре, призыв не к эскалации насилия, а к поиску правды – вот и весь состав преступления.

В отличие от независимых крымских журналистов, Google и Facebook грубо нарушают российское законодательство. Они не рассуждают о месте полуострова в мире, а прямо называют вещи своими именами в собственных сервисах. Но в их российских офисах обыски никто не проводит и в пропаганде экстремизма не обвиняет.

А Крым – это серая зона даже для самой России. Тут можно творить черт знает что, например, судить людей, отрицающих, что земля стоит на трех слонах, которые плывут на гигантской черепахе.

Наличие собственного мнения для крымчан сейчас является роскошью, за которую нужно платить здоровьем и временем, проведенным в оковах пенитенциарной системы.

Но как же хочется хлопнуть Большого Брата по плечу и сказать ему: «Слушай, отвали»!

Знай: и на нашей улице будет праздник.

Сергей Лиотар, крымский политолог

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции