Чей Крым: верят ли украинцы в возвращение полуострова?

В марте нынешнего года компания «Социс» по заказу телеканала «1+1» провела социологическое исследование о перспективах деоккупации Крыма и отношении украинцев к «Минским договоренностям». Как показал опрос, примерно половина украинцев верит в скорое возвращение полуострова под контроль Украины, чуть меньше людей это исключают. О настроениях в украинском обществе говорим с первым заместителем министра информационной политики Украины Эмине Джеппар и украинским социологом, директором фонда «Демократические инициативы» Ириной Бекешкиной.

СТО СЛОВ ПО ТЕМЕ

Половина украинцев не верит, что Крым сможет вернуться под контроль Украины. Такие данные социологического опроса опубликовала компания «Социс». Исследования проводили в конце марта нынешнего года. Специалисты выясняли перспективы деоккупации Крыма и отношение украинцев к Минским договоренностям. На вопрос «Как вы оцениваете перспективы возвращения Крыма» мнения опрошенных разделились почти поровну. Так, почти 49% респондентов считают, что полуостров рано или поздно вернется в состав Украины. Еще 45,5% полагают, что Крым уже никогда не удастся вернуть. Остальные опрошенные не смогли определиться с ответом. Наиболее оптимистично в вопросе деоккупации Крыма настроены Западный и Центральный регионы Украины. Большинство людей, которые считают, что Украина никогда не будет контролировать полуостров, живут на Востоке страны. Что касается сроков, то треть опрошенных считает, что Украина вернет контроль над Крымом через пять лет. 14% называют срок в три с половиной года, а еще 8% надеются, что Крым вернется под контроль Украины в ближайшие пару лет. Во время исследования были опрошены почти полторы тысячи жителей Украины в возрасте 18 лет и старше. Метод опроса – личное интервью на дому.

– Эмине, каковы настроения касательно возвращения Крыма в среде чиновников? Раздел примерно такой же, как среди опрошенных граждан?

​Джеппар: К сожалению, у меня нет градусника для чиновников, чтобы опустить в одно место, замерить и назвать какие-то цифры. По моим ощущениям, а они, конечно, субъективны, ожидания касательно возвращения Крыма значительно выше. Потому что если бы эти люди сомневались, что Крым нужно возвращать, было бы совсем печально.

– В день оглашения результатов опроса я видел в соцсетях ваш восторженный пост о том, что все-таки «плакатики работают». Думаете, эти результаты – следствие работы «плакатиков»?

Джеппар: Я думаю, те 49% оптимистично настроенных респондентов – это и есть крымчане в душе, раз они так считают. Что касается того поста, который я не считаю восторженным – это было не мое мнение, а Богдана Яременко, который озвучил, что информационная кампания «Крим – це Україна» работает, потому что никто в этом не сомневается. Но при этом практически половина людей не верит, что мы можем вернуть Крым.

– Исследование достаточно хорошо сегментировано по регионам, и результаты показывают ту же картину, которая много лет наблюдается в Украине по отношению к вопросам европейской интеграции, церкви, языка. Западная Украина верит, хотя она очень далека от Крыма. Опасная тенденция – Юг: 53% не верят в возвращения Крыма, и это граждане региона, который граничит с Крымом. Может, плакатики нужны там – или не только плакатики? Возможно, там провалена информационная стратегия Украины в принципе?

Джеппар: Слово «плакатики» меня немного смущает – мне кажется, что в нем уже заложен некий скепсис. Мне кажется, это работает, и это однозначно то, что я буду продолжать делать. Из этих результатов я вывела для себя неплохой урок. Согласно этим исследованиям, самые большие пессимисты живут в больших городах. То есть акцент нужно делать на них.

– Почему? Более информированные люди настроены более скептично?

Джеппар: Это вопрос информирования. Мне кажется, сегодня информационное поле – это во многом выбор человека. Мы живем в эпоху интернета, социальных сетей, спутникового телевидения. Человек может выбрать канал, который ему смотреть. И, сколько ни убеждай его смотреть украинские СМИ, он может выбрать российские – что многие и делают.

– С нами на связи социолог, директор фонда «Демократические инициативы» Ирина Бекешкина. Ирина, как вы относитесь к результатам исследования о перспективах деоккупации Крыма?

​Бекешкина: Оно, конечно, объективно. Думаю, если бы вопрос звучал «чей Крым?», то ответ был бы однозначен: Крым наш. А вот будет ли он реально возвращен Украине – тут есть сомнения. И я думаю, что, действительно, Западная и Центральная Украина настроены более оптимистично, а Восточная и Южная – менее. Что касается Южной Украины – нужно иметь в виду наличие опасений, что будет «как на Донбассе».

– Ирина, меня интересует динамика в отношении вопроса «чей Крым?». Менялась ли она с 2014 года и каким образом?

Бекешкина: Ранее, к сожалению, вопросов о Крыме ставилось мало. О Донбассе много, а вот о Крыме – нет. Поэтому я не могу говорить о динамике. Кстати, сейчас фонд «Демократические инициативы» начинает исследование, в котором будет немало вопросов о Крыме. Почему так? В Крыму нет военных действий, там тихо, относительно спокойно, и потому сейчас он не в центре общественного внимания. Сейчас очень активно обсуждают вопрос Донбасса, звучат упреки, в том числе, и в адрес власти: мол, у нас нет стратегии возвращения и реинтеграции Донбасса. А вот касательно Крыма даже упреков таких нет.

– Ирина, вы сказали, что на Юге может быть такая же ситуация, как на Донбассе. Что вы имеете в виду?

Бекешкина: Если начнутся какие-то процессы возвращения Крыма. Люди боятся военных действий.

– Как тогда работать в информационном плане с Югом? Возможно, там нужны не журналисты, а психологи?

​Бекешкина: Я не думаю, что информационная работа всегда эффективна. Конечно, вопрос Крыма нельзя забывать. Но мне кажется, что в международной политике он ставится чаще, чем во внутренней. Мы мало говорим о Крыме. Мы не очень хорошо знаем, что там происходит – по понятным причинам. Но, тем не менее, об этом нужно говорить. Наша пропаганда не всегда честна, и это нужно признать. В том, что происходит в Крыму, для местных жителей есть и позитив, и негатив. Одним хорошо, другим плохо. То, что Крым сейчас интенсивно превращается в военную базу – это не добавляет оптимизма касательно будущего полуострова, но об этом тоже нужно знать.

– Ирина Бекешкина говорит о том, что в происходящем для крымчан есть и негатив, и позитив, и о Крыме нужно говорить честно, а не только в рамках пропаганды. Эмине, что вы думаете по этому поводу?

Джеппар: Я считаю, что это вопрос не пропаганды, а информационного поля. Кто у нас сегодня формирует информационное поле? Это преимущественно частные СМИ. Интернет-издания, которых сегодня очень много, которые невозможно регулировать – да никто этим и не занимается и не будет заниматься. Это ряд телеканалов. По моим оценкам, никогда о Крыме так много не говорили, как сейчас, если взять дискурс официального Киева.

– Может, нам так кажется, потому что мы внутри ситуации?

​Джеппар: Мне кажется, даже если проанализировать уровень национальных телеканалов, зайти на их новостные ленты, ежедневно есть как минимум несколько новостей о Крыме. Раньше этого не было. Что нужно – вообще заполонить пространство Крымом, и это будет показателем, что о нем наконец говорят? Мне кажется, как раз источников информации о том, как в Украине относятся к Крыму, достаточно. Есть ряд нишевых СМИ, которые работают исключительно по теме Крыма и на которые ссылаются украинские СМИ.

– Эмине, есть ли для вас ключевые пункты, которые вы считаете нужным реализовать как первый заместитель министра или уйти в отставку?

Джеппар: Есть несколько аспектов, которые можно обозначить. Это европейская интеграция, вопросы того, как мы движемся в моментах гармонизации законодательства.

– А при чем тут Крым и информационная политика?

Джеппар: Я ведь не первый зам по вопросам Крыма, я первый зам в общем. Это значит, что, кроме Крыма, есть и другие аспекты, которыми мне нужно заниматься. Мне очень интересна тема механизма защиты от абсолютнейшей пропаганды, в которой мы живем: мы не продуцируем ее, а являемся ее жертвами. С российскими СМИ все проще, частные ли, государственные – они все работают на одну задачу. Они транслируют жестко заточенные месседжи, которые отрабатываются всеми СМИ. А вот в Украине все совсем иначе.

– Вы говорите об этом сожалением?

Джеппар: Нет. Я как человек либеральных взглядов считаю, что это наше достоинство, это то, чем я горжусь. Недавно услышала в одном из интервью фразу о том, что все, что у нас осталось после Революции Достоинства – это свобода слова. Она есть, и это отмечают иностранные коллеги, которые приезжают в Украину.

– Не так давно ты находилась в Херсонской области. Смогла ли ты оценить, в какой ситуации находится украинское информационное поле там, в приграничной с оккупированной территорией области? Там на FM-волнах очень часто можно услышать российские радиостанции и ни одной украинской.

Джеппар: Я была там два дня. Я очень рада, что поехала туда, и считаю, что необходимо время от времени погружаться в локальную среду и делать выводы. Результаты этого погружения были для меня неоднозначны. Мы проводили круглый стол, и я услышала от местных журналистов шквал просьб об урегулировании пространства. По их мнению, государство должно вмешиваться, глушить телеканалы, закрывать доступ к российским СМИ, части интернет-изданий – ведь не всегда можно отследить, кому они на самом деле принадлежат. Часть журналистов там считает, что государство должно занять очень жесткую позицию цензора. С другой стороны, журналисты говорят: нет, мы не должны становиться на этот путь, ведь можно ли это делать объективно? Где гарантия, что завтра не появится какой-нибудь Янукович, который просто этим воспользуется? У меня сегодня нет ответа, как мы должны поступить, где эта грань. Мое личное убеждение – мы все же не должны отходить от нашего курса. Глушить или не глушить каналы – это точно не в компетенции министерства. Мне кажется, здесь должны принимать решение силовые ведомства, в частности, СБУ, Генштаб.

– Какова стратегическая задача Министерства информационной политики и чиновников, которые там работают? Есть ли у вас некие показатели успешности работы? В отсутствие министра Юрия Стеця вы как первый заместитель участвуете в заседании Кабмина. Есть ли у вас конкретные предложения к этому заседанию?

​Джеппар: Да, сегодня будет первое заседание Кабмина, в котором мне доведется участвовать. Предложений пока еще нет, поскольку процесс вынесения какого-либо вопроса осуществляется заранее. На прошлом заседании мы выносили вопрос 26 февраля, чтобы сделать его официальным Днем сопротивления, сопровождаемый мероприятиями на государственном уровне. Что касается результатов – давайте быть объективными, за одну неделю они появиться не могут. Я не робот, я такой же человек, как и все, и пока еще не сформировала полную визию того, как это все должно работать. Если говорить о результатах по Крыму – я считаю, что они есть. Я фокусировалась на коммуникационных кампаниях. Цифры, которые мы сегодня обсуждали, говоря о результатах исследования компании «Социс», я предчувствовала еще до их обнародования. Учитывая, что мы не идем в сферу регуляции информационного пространства, мы можем делать следующее: создавать информационные поводы, чтобы о Крыме говорили еще больше, и проводить коммуникационные кампании.

– Мы знаем, что министерство плотно работает с Нацсоветом по вопросам теле- и радиовещания, и к вам прислушиваются. «Черноморка», ATR, «Мидан», возможно, и Крым.Реалии на их частотах – когда они будут работать в южном регионе так, чтобы их можно было слышать в Крыму?

Джеппар: Это наш общий вопрос. Сергей Костинский из Нацсовета создал рабочую группу – это пример того, как благодаря крымчанам определенные вопросы начинают двигаться с мертвой точки. Сегодня аналогового вещания украинских СМИ на Крым нет. Как мы можем доставить украинский контент – к примеру, радиовещание? Вышки, которые есть по периметру Юга – низкие, 70 метров максимум. Зато в Крыму, в Красноперекопске – 220 метров. Охват гораздо больше. Если бы мы обратились к концерну РРТ, который потенциально может строить вышки – это заняло бы несколько лет. Мы стали искать частного инвестора, для которого было бы интересно поставить достаточно высокую вышку с охватом хотя бы до Симферополя. Такого человека нашли. 150-метровая вышка уже есть, и частный инвестор готов очень быстро ее установить. Вопрос в землеотводе. Херсонская ОГА подключилась к работе, разрабатываются несколько вариантов. Вышку можно дислоцировать на Чонгаре.

– Сейчас появилось Министерство по вопросам временно оккупированных территорий, и один из заместителей будет заниматься Крымом. Как вы будете взаимодействовать? Вы будете вместе заниматься вопросами деоккупации?

Джеппар: В идеале, да, мне очень бы хотелось установить нормальный рабочий режим.

– Что вы можете сделать практичного, понятного людям, которые живут по обе стороны границы?

Джеппар: Я бы с радостью сказала об этом, но министерства пока даже нет физически. Есть люди, которые будут заниматься Крымом. В любом случае, я буду советовать, как можно работать в информационном плане. Я считаю, что мы должны вкладывать усилия в коммуникационные кампании. Что мы сделали по Крыму? Разбили год на ключевые даты: годовщина оккупации, День крымскотатарской журналистики, День депортации, День коренных народов, День крымскотатарской письменности. Это план-минимум, который мы должны обыгрывать информационно.