Олег Панфилов: «Чечнянаша»

Специально для Крым.Реалии

Над селом Центорой 30 апреля летал вертолет, сопровождая колонну из нескольких сотен автомобилей – Bentley, Rolls-Royce, Mercedes, лимузинов и дорогих внедорожников. На ипподроме были скачки, пять заездов, двести лучших скакунов. На спортивных площадках борцы показывали свое мастерство. Это были не съемки голливудского фильма, это Рамзан Кадыров праздновал свадьбу своего племянника Хамзата. За три недели до свадьбы Кадыров сообщил Путину о недостатке средств на реализацию трех проектов в республике. Путин обещали решить этот вопрос к середине апреля. В конце апреля – шикарная свадьба.

Комментируя событие, Кадыров заявил, что «свадьба организована в соответствии с чеченскими народными традициями». То есть, в его интерпретации традиций, каждый чеченец может пригласить две тысячи гостей и собрать в одном месте несколько сот автомобилей, стоимость которых вместе превышают годовые бюджеты соседних северокавказских регионов. На самом деле, если посмотреть многочисленные видео, свадьба напоминала инаугурацию президента Туркменистана или, по крайней мере, среднего вождя африканского племени, живущего за счет браконьерства и продажи природных ископаемых.

Рамзан конечно не вождь, не царь и, тем более, не Туркменбаши, но он довольно вольно обращается с чеченскими традициями, которые, судя по всему, он совсем не знает. В августе 2009 года Кадыров при открытии исламского университета имени Шейха Кунта-Хаджи произнес пламенную речь, в которой были проникновенные слова о роли богослова: «Шейх Кунта-Хаджи был великим духовным наставником не только нашего народа, он нес людям слово истины, учил стойко переносить трудности и находить в вере ответы на все вопросы. Шейх Кунта-Хаджи являлся проводником в мир ислама, мусульманской этики и культуры». В биографии старшего Кадырова написано, что тот был мюридом – последователем Шейха, но не упоминается о том, что Кунта-Хаджи был арестован и сослан российскими властями в 1864 году, а его последователи боролись против Российской империи, большевиков, а в начале 90-х годов были на стороне первого президента Чечни Джохара Дудаева.

Последователи Шейха сопротивлялись российской оккупации, о чем Рамзан Кадыров почему-то стесняется упоминать. Называя себя тоже учеником, Рамзан скорее всего не знает 14-ю заповедь Кунта-Хаджи: «Воздерживайтесь от излишеств, ибо излишества, в отличие от необходимого, не знают границ. Стыдно и грешно хотеть того, чего нет у других, желать выделяться от других роскошью, яркостью нарядов или размерами жилища. Стыдно и грешно иметь много скота и не делиться с теми, кто голодает. Стыдно и грешно менять каждый день одежды и проходить с высокомерием мимо тех, кто уже давно ходит в рваных одеждах. Стыдно и грешно стоять рядом с босоногим в дорогой и красивой обуви. Стыдно и грешно пытаться выделяться от других высокой, дорогой шапкой. Лишняя еда, лишний сон, лишние одежды, лишние жилища не приближают, а отдаляют нас от Всевышнего Аллаха. Каждый мусульманин красив умеренностью и скромностью, умеренность и скромность – ключи, открывающие калитку к тарикату».

Знает ли на самом деле Рамзан учения чеченских богословов, хранителей чеченских традиций? К примеру, чеченский кодекс чести «Къонахалла» сложился задолго до принятия чеченцами ислама, на его характер, как утверждает историк Леча Ильясов, оказали заметное влияние драматические события времен нашествия на Кавказ монголов и Тимура. Кодекс «Къонахалла», по преданию, был записан в различных вариантах в религиозно-этических трактатах XVII – XVIII веков: «Къонах должен быть скромным в жизни, в быту, в общественных делах. Ум, мужество, деяния къонаха должны оценить, прежде всего, окружающие. Но даже субъективность этой оценки не дает ему повода восхвалять самого себя. Къонаху не противопоказано накопление богатства. Накопленное праведным путем богатство настоящего къонаха может послужить не только его интересам, но и интересам его народа и Отечества. Жадность и скупость могут сделать бесполезными лучшие качества любого человека, так же, как и чрезмерная расточительность – разорить самого богатого человека».

В 15-18 веках, до нашествия российской армии, у чеченцев была своя система взаимоотношений внутри территории, страны чеченцев. На основе адата, закона, кодекса, принятых обычаев и правил было разработано большое количество условий общественной и военной жизни, среди которых были моральные и этические установки: «Социальное лидерство было основано не на силе и богатстве, а на духовном авторитете, точном следовании нормам кодекса чести, что требовало от человека, претендующего на лидерство, самоотверженности, неподкупности, жертвенности в высоком смысле этого слов». Кодекс чести «Нохчалла» объединял мировоззренческие взгляды чеченцев, складывавшиеся за много веков, в котором никогда не было князей и холопов, презиралась лесть и чинопочитание.

Кавказская война, истребление чеченцев за последние 250 лет почти затмило значение идеологии «Нохчалла», но ведь Рамзан все время твердит о возрождении чеченских традиций и культуры. Но почему он сам не следует тем принципам и установкам, которые завещаны предками? «Жадность и скупость могут сделать бесполезными лучшие качества любого человека, так же, как и чрезмерная расточительность – разорить самого богатого», – говорится в кодексе «Къонахалла». И еще, «Культура поведения – половина веры». Это относится и к публичности обсуждения проступков чеченцев, но показное богатство, выставленное на всеобщее обозрение финансового преимущества Рамзана Кадырова – выходящее из рамок чеченских традиций поведение. «Мы всегда гордились тем, что отличались от соседей, за что соседи нас мягко говоря не понимали, но кодекс поведения был жестким в отличие от наших соседей. Его (Рамзана) поведение нас травмирует», – сказал мне один из чеченских эмигрантов, попросив не называть его имени из-за боязни преследования родных и близких на родине.

Происходящее в Чечне давно уже мало кого беспокоит, кроме самих чеченцев, в основном тех несколько сот тысяч человек, которые вынуждены были уехать из республики за последние 15-16 лет. Путин создал странную территорию, которой правит им назначенный человек, никогда ранее не пользовавшийся ни авторитетом среди населения, ни опытом административной работы. Рамзан наделен безграничной властью и неконтролируемым бюджетом. Одно ему не подвластно – чеченские традиции, законы и кодекс чести, за нарушение которого ему рано или поздно придется отвечать. И это совсем не угроза – многие чеченцы, с которыми мне довелось говорить о нынешней ситуации в республике, заняли выжидательную позицию, дожидаясь естественного финала. Но никто из чеченцев заранее не будет обсуждать будущее Рамзана, так или иначе, будет действовать адат, а не личное мнение.

В истории со свадьбой интересен другой фактор – знал ли Путин о свадьбе, организованной многодетным чиновником, чья официальная зарплата ну никак не позволяет снять даже приличный ресторан? Думаю, знал. И поддержал, как он поддерживал все прихоти молодого академика и генерал-майора. Захотел самую большую мечеть на постсоветском пространстве – пожалуйста. Захотел Стивена Сигала – пожалуйста. К Рамзану привозили боксеров Майка Тайсона, Марка Хуго и Роя Джонса. Сосчитать российских звезд, приехавших на поклон к Рамзану, не счесть, в придачу и Собчак, и Канделаки. Окажись они рядом с Кадыровым лет 20 назад, то вряд ли бы взглядом коснулись, теперь иначе, он – любимчик Путина, ему все можно.

За последние годы конфуз случился и с россиянами: с начала первой чеченской войны российская пропаганда активно настраивала население на кавказофобию, называя чеченцев и «бандитами», и «террористами», и «ваххабитами», и кем только не называла. Россияне доблестно отвечали пропаганде взаимностью, искренне ненавидя чеченцев – как приказали, так и ненавидели. Но странным образом они же воспылали любовью к Рамзану, видя в нем не столько чеченца, сколько одного из них – сколенвечновстающего россиянина, который может и Обаму ругнуть, и по Меркель проехаться. Случилось это, скорее всего, из-за недостатка друзей и поклонников Путина. Но мало кто догадывался, что степень любви Рамзана к Путину напрямую зависит от перечисленных в бюджет денег. Закончатся деньги – закончится любовь. «Чечнянаша», как и «Крымнаш» – это всего лишь территориально-оккупационная единица, любовь к которой зависит от накала патриотизма и объема вкладываемых денег.

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции