Украине нужно признать, что крымскотатарский народ имеет право на самоопределение – историк

18 мая – День памяти жертв депортации крымскотатарского народа. Ежегодно в этот день вспоминают трагические события 1944 года, когда коренной народ советская власть выслала за пределы полуострова в Среднюю Азию. В Украине депортацию крымскотатарского народа признали геноцидом. В Крыму в этот день подконтрольная России власти сообщает о возложении цветов к памятным местам, также в центре Симферополя планируют провести акцию – «Зажги огонь в своем сердце». Как сообщили в Меджлисе крымскотатарского народа, региональным меджлисам власть на местах отказала в проведении отдельных мероприятий и рекомендовал присоединяться к провластным. Крымский историк и публицист Сергей Громенко убежден: Кремлю выгодно всегда иметь внутреннего врага и в Крыму – это крымские татары. Об этом историк заявил в интервью Радіо Свобода.

– О каком количестве жертв идет речь, когда вспоминают события 1944 года?

– Если мы говорим о жертвах тех, кто погиб во время перевозки – от 190 до более 300 человек, которые умерли в эшелонах течение нескольких недель, когда происходила депортация. Если мы говорим о жертвах официально подтвержденых, которые к концу войны понес крымскотатарский народ из-за абсолютно нечеловеческих условий в местах расселения (холода, голода, отсутствия медицинского обеспечения и элементарных бытовых условий) – это более 10%. И, если мы говорим о сроке до 1967 года, когда с крымских татар были сняты обвинения, но им не разрешили вернуться на родину, то по подсчетам самих крымских татар, речь идет о 46%. Мы, к сожалению, не можем сказать это точнее, но, в конце концов. пусть каждый поймет, что крымских татар сейчас уже в 21 веке чуть больше, чем было до начала депортации. Весь прирост, который должен состояться за последние 70 лет, депортация замедлила. Поэтому мы с уверенностью можем говорить о том, что депортация – это геноцид крымскотатарского народа.

– Как эти события можно сравнить с тем, что переживают крымские татары сегодня в оккупированном Крыму? Можно ли говорить, что история с притеснениями крымских татар спустя десятилетия повторяется?

– Когда мы говорим о том, что история повторяетесь вдруг как фарс, мы иногда забываем, что это иногда может быть очень драматический фарс. И, к счастью, Россия не имеет тех технических, международных возможностей, которые имел Советский Союз. Я верю, что у нее просто не получится повторить геноцид крымскотатарского народа. И они также это понимают. Вместо этого они сосредоточились на том, чтобы уничтожить субъектность крымскотатарского народа. Именно поэтому преследуются активисты, даже те, которые не совершили преступления на территории России, даже по ее законам. Речь идет о так называемом деле 26 декабря. Они преследуют активистов Меджлиса, религиозных активистов, хотя в России вроде бы мусульмане должны составлять вторую по численности и влиятельности группу. Тем не менее, Россия предоставляет исключительную поддержку российскому православию, а остальных – просто дискриминирует. В конце концов, мы понимаем, что теперь из-за запрета Меджлиса в виде так называемой «экстремистской организации» всякая активность крымских татар может быть объявлена террористической. И факты последних грубых обысков толкают нас к мысли, что когда российские власти не нашли настоящего радикализма, они пытаются вызвать его такими силовыми действиями. Я верю, что крымскотатарский народ выстоит, и Украина быстро им поможет.

– Почему получается, что Кремлю мешают крымские татары? Это такая для них большая угроза?

– Трудно залезть в голову кремлевских лидеров, но, если говорить о более или менее объективных вещах, то такому авторитарно-тоталитарному обществу, которое сейчас выстраивается стремительно в России, абсолютно необходимы внутренние и внешние враги, без них невозможна мобилизация, невозможно объяснить, почему надо затягивать пояса и почему скоро в России будет, как в Венесуэле. И на должность главного внутреннего врага непосредственно в Крыму назначены крымские татары из-за того, что это народ демократический, проукраинский, проевропейский, он не воспринимал советскую власть и не хочет воспринимать российскую. Именно поэтому борьба с ними оправдывает перегибы и притеснения: не было бы крымских татар, им бы пришлось искать других врагов. А крымские татары очень удобны, к сожалению.

– Сейчас умолчать о притеснениях сложно, несмотря на возражения Москвы. Как крымские татары и украинские власти должны реагировать на такие вещи и какие рычаги использовать, чтобы мир знал и противодействовал?

– Дело в том, что говорить, что кто-то чего-то не знает, нельзя. На самом деле более или менее система информирования о притеснениях, нарушения прав человека существует. Проблема лишь в том, что можно реально сделать? Если бы в Украине была такая же авторитарная модель власти, как в России, то можно было бы реагировать более жестко, блокируя Крым полностью во время подобных акций или в каким-то другим способом. Не уверен, что это со стороны Украины уместно. Что касается международного сообщества, то она в основном болезненно реагирует на притеснения коренного народа. Если мы говорим об украинских дипломатических усилиях, то мы должны добиваться углубления, расширения санкций в отношении России именно в вопросе дискриминации нею коренных народов. Это важно для международного сообщества и очень легко может быть объяснено западному обществу.

Самой Украине нужно набраться мужества и признать, что каждый народ имеет право на самоопределение и крымские татары – не исключение. Надо начать процесс подготовки к переформатированию крымской автономии, сейчас, с советско-российской в национальную крымскотатарскую.

– Можно ли считать победу Джамалы на «Евровидении» победой в плане привлечения внимания европейского сообщества к проблемам крымских татар?

– Когда победила украинская певица Джамала, стало понятно, что «Евровидение» – больше, чем песенный конкурс, как это может быть в Западной Европе. В Восточной Европе, и в Украине, и в России – от этого конкурса несколько иные ожидания. Сам факт победы с такой песней и такой исполнительницей позволяет нам с оптимизмом смотреть на то, что нас на самом деле понимают. Если нас понимают, то это означает, что люди и Европе, и в мире (это было первое «Евровидение», которое транслировалось в Америке), которые никогда не слышали о крымских татарах и их проблемах с 1944-го и с 2014-го года, наконец-то услышат, узнают и тогда, возможно, их правительства, президенты получат больше возможностней для влияния на Россию именно в крымскотатарском вопросе. Это большая победа всей Украины.