Уполномоченный по правам ребенка в России Павел Астахов, вероятно, все-таки покинет свой пост. Спустя два дня после первых слухов о своей отставке он подтвердил в интервью телеканалу РБК, что подал соответствующее прошение президенту, однако предложил подождать, пока тот примет решение. Автор петиции за отставку Астахова, всего за несколько дней набравшей более 150 тысяч подписей, рассказывает Радио Свобода, кого бы он хотел видеть на посту детского омбудсмена.
В том же интервью РБК Павел Астахов призвал не связывать его отставку с онлайн-петицией на сайте change.org, которая была размещена там после его слов «как поплавали», сказанных выжившим в трагедии на Сямозере девочкам. «Прерогатива права назначать или отстранять уполномоченного президента России принадлежит только президенту, ни петициям, ни соцсетям, ни митингам», – сказал он.
Однако о многом говорит уже сам факт того, что Астахов упомянул об этой петиции (причем уже второй раз, 29 июня он назвал сайт change.org «американским», а голосовавших за его отставку – «ботами»). Обращение к Путину в рекордные сроки набрало более 150 тысяч подписей. Со стороны может показаться, что именно живой отклик людей на очередной «перл» омбудсмена стал если не основной причиной его отставки, то, по крайней мере, одним из ее триггеров. Интернет давно разделился на два условных лагеря – тех, кто размещает и с энтузиазмом подписывает всевозможные онлайн-петиции, и тех, кто считает это бессмысленным и даже вредным делом. Случай Астахова наверняка добавит очков и аргументов первым.
Петицию с требованием отставки Павла Астахова разместил на change.org активист партии «Яблоко» Егор Решетов. Он рассказывает, какие претензии накопились у него к уполномоченному по правам ребенка, имеет ли вообще смысл в России существование такой должности и кого он хотел бы видеть преемником Астахова на его посту.
– Вы разместили петицию, она в рекордные сроки набрала более 150 тысяч голосов, и буквально через несколько дней ваше требование оказалось выполненным. Что вы чувствуете теперь, когда отставка Астахова стала решенным делом?
– Теперь, когда эта отставка стала решенным делом, – ну, что же, я рад! Человек, явно непригодный для этой должности, перестанет ее занимать – это положительное явление. Таких явлений у нас в стране в политической сфере не очень много, поэтому хочется хотя бы чему-то радоваться. Правда, открывается вопрос, кто будет вместо него, но полгода назад такой вопрос вообще не стоял, так что это тоже положительный момент.
– Только ли слова «как поплавали», сказанные одной из выживших на Сямозере девочек, побудили вас активно добиваться отставки Астахова или что-то еще? Он уже семь лет занимает должность уполномоченного по правам ребенка и успел запомниться далеко не только этим.
– Да, там было много различных высказываний. Изначально опубликовать петицию побудило как раз это высказывание «как поплавали», а вообще претензий к нему достаточно много. Это не в последнюю очередь и «Закон Димы Яковлева», это и прошедшее практически незамеченным, но крайне гнусное предложение двухлетней давности, адресованное учителям, чтобы они не стеснялись стучать на своих учеников, если надо – и в полицию, и в комиссию по делам несовершеннолетних. Это и абсолютный игнор со стороны Астахова нового закона Яровой – Озерова, который прямо направлен против подростков, которых будут теперь судить за недоносительство о террористических актах, возможных массовых беспорядках, за участие в этих действиях. Ну вот, пожалуй, самое основное.
– Это не считая свадьбы чеченского полицейского с несовершеннолетней и сказанных в этой связи слов про «сморщенных женщин»; не считая того факта, что семья Астахова живет во Франции; не считая многих других обвинений, которые в его адрес выдвигали. Или эти вещи не так важны?
– Нет, эти вещи не так, на самом деле, важны, как то, что я перечислил, и как оценка деятельности Астахова со стороны правозащитного сообщества, людей, которые занимаются общественной и волонтерской деятельностью. Эти люди ждали его отставки, они боролись за это, как могли, сопротивлялись его дилетантскому, отчасти шоуменскому подходу к работе с детьми, в том числе с детьми-сиротами. Это целый комплекс причин.
– Есть что-то такое, за что вы можете похвалить Астахова по итогам этих 7 лет?
– Похвалить... Возможно, за какие-то малые дела, потому что в связи со своей деятельностью он неоднократно помогал в конкретных случаях. Ярких историй вспомнить не могу, но не сомневаюсь, что они были, – ввиду того, какую должность он занимал, и ввиду того, какие возможности у него были.
– Вы сказали, что остается открытым вопрос о том, кто займет место Астахова. Имеет ли смысл вообще существование такой должности, как детский омбудсмен, в современной путинской России? Можно ли представить на этой должности порядочного человека?
– Тут два вопроса, и я позволю себе ответить на них по порядку. Должность детского омбудсмена как самостоятельная должность при президенте РФ – он же у нас не федеральный омбудсмен, как уполномоченный по правам человека, а чиновник при президенте – эта должность едва ли имеет смысл в России. Потому что это человек несамостоятельный, он назначается и снимается указом президента, у него нет собственного аппарата, обязанности его аппарата выполняют сотрудники аппарата Общественной палаты.
Возможно, имело бы смысл создать институт уполномоченного по правам ребенка, такой же, как и все прочие институты профильных омбудсменов – по бизнесу, еще каким-то вопросам, по делам ветеранов, пенсионеров и прочих социальных групп, в ранге заместителей федерального омбудсмена. Самостоятельно создавать эти многочисленные должности скорее вредно, чем полезно. Это и размывает статус уполномоченного по правам человека, и делает его одним из многих рядовых чиновников.
Ответ на второй вопрос – может ли на этой должности быть приличный человек с хорошей репутацией. Да, вне всякого сомнений, может. И я знаю если не десяток, то точно полдесятка людей, которые справились бы с этим намного лучше Астахова.
– Кто эти люди?
– На этом посту я рад был бы увидеть, например, общественников Александра Вязалова или Ольгу Синяеву. Или, например, уполномоченного по правам человека в Санкт-Петербурге Александра Шишлова, уполномоченного по правам ребенка в Москве Евгения Бунимовича, еще одного общественника – Елизавету Глинку. Мне кажется, она с этим тоже превосходно справилась бы. Или, может быть, кого-то из правозащитников, например, Андрея Бабушкина – это известный, активный человек, способный работать по 20 часов в сутки. Я думаю, после шоумена это будет как раз то, что нужно, – говорит Егор Решетов.
Павел Астахов был вторым российским уполномоченным по правам ребенка при президенте. Он занял свой пост в 2009 году, сменив на нем опытного правозащитника Алексея Голованя, проработавшего всего 4 месяца. По мнению политолога Алексея Мухина, Астахов получил эту должность «в награду» за создание всероссийского движения «За Путина», которое объявило президента «Лидером нации».
За последовавшие семь лет Астахов успел запомниться целым рядом неоднозначных высказываний. Он поддержал «Закон Димы Яковлева», лишивший российских сирот шанса быть усыновленными в США, оправдал чеченского полицейского, взявшего в жены несовершеннолетнюю Луизу Гойлабиеву, утверждал, что его отставки добиваются исключительно «педофилы». Астахову не раз припоминали и то, что его жена и младший сын живут во Франции, на Лазурном берегу.
В субботу агентство РИА Новости подтвердило со ссылкой на «источники в Кремле», что Астахов покидает свой пост – по данным агентства, отставка будет оформлена через месяц, когда закончится его плановый отпуск.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: