Фейгин: «Крымских татар выдавливают с территории Крыма»

Накануне выборов в Государственную думу России Крым превращается в зону политических боев. Но если в российской глубинке разменной картой перед выборами становятся пенсионеры и бюджетники, то в Крыму играют по-крупному – целым народом.

Бывший адвокат Надежды Савченко Марк Фейгин сегодня представляет в судах интересы арестованных крымскотатарских активистов. Он прогнозирует массовое неучастие крымских татар в предстоящих выборах в Госдуму. По его словам, подобные акты гражданского неповиновения должны напомнить российским властям, что выборы проходят на фоне массовых репрессий правоохранительных органов в отношении коренной народности Крыма.

–​ Вы в своем фейсбуке предположили, что бойкот выборов в Государственную думу со стороны крымскотатарского народа –​ вопрос практически решенный. Правда, с некоторыми оговорками. В качестве аргументов приводите продолжающиеся репрессии против активистов, в частности, вашего подзащитного Ильми Умерова. Вам не кажется, что сами крымские татары смотрят на проблему шире?

–​ Однозначно они смотрят на нее шире. Более того: бойкот выборов для них более естественная вещь – это не ответ на конкретные действия российской власти. Татары вообще не очень хорошо участвовали в выборах даже когда находились в составе Украины, там свои были противоречия. Но сейчас – особенный период.

Прошло два с половиной года с момента аннексии Крыма Российской Федерацией. Но это первые выборы с формированию так называемого парламента, когда власть не скрывает свою заинтересованность в активном вовлечении в процесс всех групп населения.

Дело не в том, что кто-то один не пойдет. Не пойдет целая общность. Коренной народ Крыма отказывается не только участвовать в выборах, но и в иных, связанных с ними, гражданских процедурах. В предвыборных кампаниях, агитации, регистрации в качестве избирателей в избирательных участках и т.д.

Важно именно сейчас показать, что крымские татары не согласны. Важно показать, что то, что им по силам, можно решить именно теперь. Потому что компромисс возможен.

–​ Вы сказали, что компромисс между крымскими татарами и российской властью возможен?

​–​ Если репрессии прекратятся, если на крымских татар прекратят давить, это будет началом диалога. Это не значит, что в ответ они побегут участвовать в выборах. Но, во всяком случае, после этого хотя бы можно будет вести разговор. О том, чтобы начали диалог с лидерами крымских татар, которых фактически вышвырнули из Крыма – Мустафой Джемилевым, которого я представляю здесь в судах с ФСБ, Рефатом Чубаровым и рядом других. Потому что они являются представителями крымскотатарского народа, а не назначенные из Кремля начальники типа Бальбека (Руслан Бальбек – НВ), который является вице-премьером правительства Крыма.

Безусловно бойкот выборов – это некий акт, некий вызов. Безусловно, крымские татары имеют разные настроения – от радикальных, до вполне умеренных. Есть лояльные власти люди. Их из 300 тысяч единицы. Возможно, они в выборах будут участвовать, пойдут голосовать.

Но и для всех групп, и лояльных и нет, важно, чтобы репрессии прекратились. Потому что репрессии со стороны российской власти в отношении крымских татары осуществляются исключительно по национальному признаку. Преследуют именно крымских татар, и в этом нет никаких сомнений, потому что факты свидетельствуют об этом прямо. Крымским татарам запрещают проводить митинги-поминовения в связи 1944-м годом – Днем депортации. Уже 2 года подряд. Это что, это как?

Крымским татарам запрещают проводить даже молебны у себя дома в связи с похищениями людей. Это такая поминальная процедура. Мой коллега Николай Полозов присутствовал на таковой и видел, как пришли сотрудники ФСБ и прокураторы с предписанием прекратить молебны.

Фактически идет узаконивание стратегии, по которой крымских татар выдавливают с территории Крыма, хотят, чтобы они уехали – на Херсонщину, дальше в Украину, чтоб их просто не было. Я напомню: 35 тысяч человек уже покинули свои земли, дома и уехали в Украину. Угрожающая цифра, учитывая, что это небольшой народ.

Триста тысяч – незначительная цифра, но важен исторический факт. Этот народ уже один раз репрессировали. И что, им в XXI веке повторно переживать подобные гонения? Поэтому прекращение репрессий – это первая предпосылка, первое условие для начала вменяемого диалога между властью и коренным народом Крыма.

– На один комментарий ваш читатель пишет, что крымским татарам следует отказаться от участия в выборах хотя бы для того, чтобы российские власти впоследствии "не легализовали этот шабаш" (цитата). Это общие настроения среди крымских татар или это частное мнение?

–​ Среди крымских татар это все-таки общее настроение. Я повторюсь: там есть еще более радикальные настроения, связанные с актами гражданского неповиновения. Но они считают, что эти акты не должны быть связаны с насилием. Об этом ставится вопрос: гражданское неповиновение не предполагает никакого насилия по отношению к власти, никакого сопротивления сотрудникам правоохранительных органов.

Но речь идет о том, что мы не признаем, не принимаем ваших процедур, пока вы над нами издеваетесь. Вы не можете заставить нас делать что-то, потому что это вы пришли на нашу землю – не мы к вам. Поэтому здесь имеется попытка поиска компромисса, каких-то взаимоустраивающих правил. Останется ли Крым, или не останется Крым в составе России, но народ – это же конкретные люди. Если вы их посадите, их жизнь изменится навсегда.

К примеру, людей сейчас привлекают к уголовной ответственности за одну только принадлежность к "Хизб ут-Тахриру" (Исламская партия Возрождения, международная панисламистская политическая организация, основанная в 1953 году – НВ) – организации, которая в Украине не запрещена, а в России запрещена. Привлекают по одному факту участия в ее учебных программах, в ряде других мероприятий, проводимых "Хизб ут-Тахриром" в прежние годы – в 2013 и до этого годах. В чём вина этих людей?

Не они стали инициаторами того, что статус территории, на которой они живут, изменился. Эти преследования должны учитывать тот факт, что многое из того, что происходило в Украине, было законным. А то, что происходит теперь в России, учитывая авторитарный тип ее режима, является незаконным.

Нужен был, как минимум, длинный переходный период для людей, которые могли бы себя по-новому граждански определить. Ну, запрещен "Хизб ут-Тахрир" – значит, будут другие организации. А людей просто сажают. Сейчас в Ростове идёт суд над четырьмя участниками "Хизб ут-Тахрира". Но, извините, вы их привлекаете исключительно из-за принадлежности к организации. Но ведь эти люди никогда под этим не подписывались. Они до 2014 года вообще не жили здесь, в составе РФ.

Не говоря уже о Меджлисе крымскотатарского народа. Меджлис был действительно представительным форумом, объективно представляющим интересы почти 90% крымских татар. Сейчас организация запрещена, а это, по существу, протоструктура власти, а не просто какая-то НКО. Это организация, которая законно представляла интересы людей. Учитывая, что сейчас в Украине президентом Порошенко принято решение о наделении крымских татар автономией, этот орган фактически мог стать правительством или представительным органом территории, наделенной статусом национальной автономии.

– И все-таки о технологиях. Многие люди говорят, что выборы так или иначе состоятся: власти их проведут не мытьем, так катаньем. Я опять же обращаюсь к комментариям из вашего фейсбука. Обеспечить бойкот можно лишь, придя на избирательный участок и испортив бланк –​ это один из предлагаемых вариантов. Насколько он реален?

​– Абсолютно нереален, никто не будет читать ваш бланк. Кто вообще знает о вашем испорченном бланке? Люди, которые так говорят, рассуждают в категориях начала нулевых годов. Сейчас этого уже давно нет, эту стадию на выборах в России прошли давным-давно. Цифры просто спускают сверху, и к ним подгоняется фактический результат субъекта Федерации. Цифра может быть только та, которую утвердил Владимир Владимирович Путин. Никакой другой цифры быть не может.

Поэтому на выборах эту власть не сместить. Нужны доказательства? А почему в России за эти 15 лет, с момента руководства Путина, не было ни разу референдума? Кто мешал, казалось бы? И других выборных процедур в полном объеме не было. Не говоря уже о свободе прессы, которая является имманентным атрибутом любых выборов. Если нет свободы СМИ, свободы дискуссий, ни о каких выборах речи быть не может в принципе. Выборы превращаются в голосование, в декорацию.

Если эти люди столь масштабно воруют, то кто вам сказал, что им сложно украсть всего лишь парочку ваших несчастных бюллетеней, которые вы исчиркаете, напишете там какие-нибудь антивыборные лозунги?

Нет, я думаю, что это не путь. Потому что на выборах, как ни странно, важны не столько действия, сколько заявления. Важна консолидация, важна одинаковая сущность поведения. То есть важным становится факт, что, например, целая группа населения – коренной народ Крыма, крымские татары – просто взяли и не захотели участвовать в выборах. Для власти это большой удар, внешнеполитический удар. Потому что власти очень важно показывать стабильность, обеспечивать лояльность.

–​ Что помешает властям в таком случае нарисовать цифры участия крымских татар в выборах?

–​ Они их и нарисуют, никто сомневался.

–​ Тогда о чем вообще спич?

​–​ Спич о том, что если до выборов будет выражена ясно, последовательно, правильно артикулирована политическая позиция о неучастии в выборах, бойкот (даже не в активной форме), то очень сложно будет это показывать на фоне репрессий. А еще и обманывать тех же крымских татар, что 100% пришли голосовать за Единую Россию, за Поклонскую (Наталья Поклонская – прокурор Крыма, собирается идти в депутаты Госдумы от "Единой России" – НВ) и т.д.

Но если вы не будете призывать к этому вовсе, то что мешает власти и в этом случае безболезненно заявить, что крымские татары приняли участие?

Вот пример: мартовский референдум 2014 года. Власть очень долго рассказывала, что всё население Крыма, чуть ли не 99%, пришло на участки, проголосовало за присоединение к России. Постепенно начали говорить, что вроде бы сначала было 50%, потом 30% крымских татар участвовало. Сейчас уже говорят, что крымские татары в принципе не участвовали в референдуме.

Получается, что цифры не совпадают. Не совпадает декларация с реальными цифрами, с арифметикой, учитывая 2,5 млн людей проживающих в Крыму. Не попадают эти 300 тысяч в число проголосовавших. Хотя они, видимо, в официальных цифрах были отражены.

Фальсификации становятся явственнее. Они становятся более очевидными, когда политическая декларация о неучастии в выборах должным образом артикулирована лидерами этой национальной общности. И ими же заявлено определенное требование – требование о прекращении репрессий.

–​ Последний к вам вопрос не о выборах, но он все же вписан в контекст: вы продолжаете работать над созданием списка политзаключенных и людей, преследуемых по политическим мотивам –​ в частности, крымских татар. В списке 18 человек…

–​ Да, крымских татар 18.

–​ Когда эта работа закончится? И самое важное: в какие организации будут переданы документы?

–​ Когда я последний раз был в Киеве, мы с Мустафой Джемилевым и Рефатом Чубаровым рассуждали о создании общественной организации, общественной инициативы, которая бы этот список представляла. Во-первых, представляли бы список крымских татар. Их действительно в списке, пока аккуратно выразимся, 18 человек, хотя на самом деле – больше. Но не во всех делах возможно сразу обнаружить политический мотив. Мы говорим только о тех людях, которых привлекли по статьям, маркируемым, как политические. Это же касается и других – не крымских татар, но тоже живущих на территории Крыма бывших граждан Украины, которых привлекают за их проукраинскую, антироссийскую, антивластную позицию.

Важно, чтобы это делала авторитетная организация, которой доверяют. Которая этот список в дальнейшем представляла бы в правительство Украины. А уже оно должно принимать соответствующее решение в отношении России с требованиями освобождения от уголовной ответственности этих людей.

Этот список, конечно, пойдет в международные не правительственные организации типа Amnesty International, Human Rights Watch, которые следят за ситуацией в Крыму. Безусловно, мы хотим, чтобы этот список стал частью заявлений, обращений, резолюций, принимаемых западными парламентами. У нас уже есть опыт относительно Надежды Савченко. Такой авторизированный список необходим, чтобы он стал частью международных документов, которые бы легли в основу требований по отношению к России о прекращении политических репрессий. Вот для чего он нужен, а не для каких-то абстрактных подсчётов.