Представьте себе НКО с названием КИСС. И даже не "иностранного агента". И не подумайте чего легкомысленного. Комитет Информаторов Специальных Служб – а почему бы и нет? Ведь существует же Фонд органов госбезопасности РФ, вполне реальная некоммерческая организация.
Или вот еще: каких-то лет пять назад идея обратиться в органы за справкой осведомителя для предоставления в пенсионный фонд выглядела бы, мягко говоря, экзотично. Сегодня образец такой справки вывешен на портале проектов нормативных правовых актов Российской Федерации. ФСБ даже выложило образец до 9 августа на общественное обсуждение. Речь о тех, кто хотел бы "стучать" с отрывом от производства. Если без отрыва – рассчитывать на дополнительную пенсию не придется. Стаж начислят только при полной стукаческой занятости. Собственно, все по закону. И закон этот – "Об оперативно-розыскной деятельности", соответствующие поправки в который вступили в силу ровно год назад: согласно части 6 статьи 18, "граждане, сотрудничающие по контракту с органами… в качестве основного рода занятий, имеют право на пенсионное обеспечение в соответствии с законодательством РФ". Автор поправок? Ну, конечно же, Ирина Яровая.
Публикация образца упомянутой справки удивительным образом совпала с принятием еще более нашумевшего закона того же автора, предполагающего уголовное наказание теперь уже за недоносительство
Публикация образца упомянутой справки удивительным образом совпала с принятием еще более нашумевшего закона того же автора, предполагающего уголовное наказание теперь уже за недоносительство. А также с только что подписанным Путиным указом, определившим 20 направлений "общественно полезной деятельности" некоммерческих организаций для их внесения в реестр "исполнителей общественно полезных услуг". Такие "нужные" НКО смогут рассчитывать на господдержку. Перечисляются социально-бытовые, медицинские, педагогические, психологические и еще много разных видов активностей. Указ был подписан, можно сказать, по заявкам трудящихся – после неоднократных призывов представителей благотворительных организаций определиться, наконец, что же такое "политическая деятельность НКО", из-за чего большинство пополнили другой список, "иностранных агентов". "Политическую деятельность" снова "обошли", зато появилась "общественно полезная". Правительству еще предстоит в течение трех месяцев конкретизировать как сами "полезные" услуги, так и критерии их оценки. Не удивлюсь, если "стукачество без отрыва от производства", пока не попавшее под пенсионные блага от государства, в один прекрасный день войдет в упомянутую двадцатку и найдутся ушлые стукачи, которые запустят собственное "нужное НКО" с господдержкой.
23 января 1935 года будущий глава НКВД Николай Ежов в письме Сталину сигнализировал о том, как функционирует в стране система доносительства, и о ее, с точки зрения Ежова, слабых местах. Этот документ эпохи приходит на ум, когда наблюдаешь за медленным, но верным вползанием в нашу жизнь не только терминологии, но и самих "общественно полезных" деяний из другого, казалось бы, канувшего в Лету списка.
"Сеть агентуры общего осведомления… – докладывал Ежов, – в каждой области устанавливается произвольно... Всего по Союзу по недостаточно точным данным имеется 270777 осведомителей. Кроме этого количества Оперативный отдел имеет осведомителей по неорганизованному населению, так называемое дворовое осведомление; затем специальная сеть осведомителей по Армии и транспорту… Общее количество осведомителей в целом по Союзу будет, примерно, 500 тыс. человек. Осведомители работают бесплатно… Из числа наиболее активных выделяются так называемые резиденты. Резиденту подчиняют в среднем 10 чел. осведомителей. Резиденты тоже работают бесплатно, совмещая работу в ЧК со своей основной работой по службе в учреждении, на производстве и т. п. Всего по учтенным данным по Союзу имеется 27.650 чел. резидентов"… Далее автор упоминает об институте "специального осведомления": "Этот тип осведомителя… должен быть более квалифицированным человеком… Они вербуются в определенных слоях населения (для освещения духовенства – главным образом среди духовников, для освещения интеллигенции – в среде писателей, художников, инженеров и т. п.)... Спецосведомители работают тоже в подавляющем большинстве своем бесплатно, за редчайшим исключением… По Ленинграду, если взять все отделы в целом, спецосведомителей насчитывается до 2 тыс. человек".
Ну и, наконец, "сеть основной агентуры" – так называемые агенты. "Помимо оплаты за работу, – уточняет Ежов, они получают и специальные суммы, необходимые по ходу разработок (организация пьянки и т. п.). Сеть этой активной агентуры… по отдельным областям насчитывает иногда сотни людей. Никакого централизованного учета сети нет". Особенно Ежов сетует на "самотек" в вербовке агентуры: "В Ленинграде дошли прямо до безобразия. Ныне осужденный зам. начальника Особого отдела Янишевский созвал всех работников и установил контрольные цифры вербовки: каждый работник… обязывался завербовать ежедневно не менее 10 чел. агентов. Некоторые ретивые… хвастались, что они это задание перевыполнили, давая в день по 15 и 20 агентов".
По некоторым данным, более 90 процентов арестов и последующей гибели в сталинских застенках миллионов людей было инициировано снизу
По некоторым данным, более 90 процентов арестов и последующей гибели в сталинских застенках миллионов людей было инициировано снизу. Многие доносчики искали "моральное оправдание": мол, сигнализировали наверх о "врагах народа", "шпионах", "предателях", о "сомневающихся в правильности линии партии". На самом деле все самое подлое лезло наружу. Доносили на родных, друзей, соседей – и ведь не только чтобы выжить, избежать пыток. Стучали, дабы продвинуться по службе, устранить конкурента, свести счеты, решить квартирный вопрос. Стучали из страха за свою семью, за себя и просто по злобе. Некоторые хвастались, сколько посадили. Власть поощряла активных, а когда приходило время, забирала и их.
Чекисты выполняли план по посадкам. Уличенные в недоносительстве подвергались наказанию. Нынешний закон Яровой (статья 205.6 "Несообщение о преступлении" – штраф 100 000 рублей или лишение свободы до одного года) прямо списан с того Уголовного кодекса 1926 года (статья 58-12. "Недонесение о достоверно известном готовящемся или совершенном контрреволюционном преступлении влечет за собой лишение свободы на срок не ниже шести месяцев".
Весь последний год в соцсетях люди спорят о "новом типе" стукачей и осведомителей – эдаких "правильных, неравнодушных гражданах". Особенно, кстати, усердствуют наследники тех самых чекистов, о которых, прежде чем возглавить их ведомство, "стучал" Сталину Ежов. На фейсбучной странице упомянутого Фонда органов госбезопасности РФ автор поста сокрушается: "У нас само понятие "стукач" синонимично таким словам, как подлец и сволочь. И даже сейчас, когда Россия вышла на рыночные рельсы, психология у населения осталась старорежимной… И неважно: стучит человек, чтобы напакостить соседу, или сообщает о реальном правонарушении… У нас их называют стукачами, а в цивилизованных странах уважают и награждают… В Штатах есть закон "О защите доносителей" (Whistleblower Protection Act)".
Занятно, конечно, что эфэсбэшники кивают на опыт ненавистного "главного противника". Я уж не говорю, что, как ни относись к моральной стороне доносительства, речь идет о совершенно разных вещах. Прецедентная практика американских судов свидетельствует о применении законодательства, защищающего права доносителей, только в случаях сообщений о нарушении законов, охраняющих благо общества в целом. Причем закон защищает права как того, кто сигналит (обычно – работника), так и того, о ком сигналят (как правило, работодателя). И уж конечно, никто не может быть подвергнут наказанию за недоносительство. Нет такого закона.
Стукачество в России – прежде всего борьба власти с теми, кто ей недоволен, руками тех, кто этой самой властью доволен или запуган
В нашей стране доносительство имеет вполне определенное, исторически сложившееся значение. Стукачество в России – прежде всего борьба власти с теми, кто ей недоволен, руками тех, кто этой самой властью доволен или запуган. И никакого другого опыта у нас пока нет, да и, судя по только что принятым законам и заботливо насаждаемой сверху атмосфере враждебности и нетерпимости к любому инакомыслию, не предвидится.
Когда корреспондент "Открытой России" спросила москвичей на улице, стали ли бы они стучать на друзей и соседей за прибавку к пенсии, ответы оказались более чем красноречивы: кто-то сказал, что все зависит от того, сколько предложат, кто-то – посмеялся, что готов это делать бесплатно, и лишь немногие заявили, что вообще-то стучать – плохо. Моя дочь, оканчивавшая школу в трагический момент разделения страны на "крымнаш" и "крымненаш", как-то прибежала домой потрясенная: оказывается некто из ее класса ("стукачок" так и не был выявлен, хотя двигало им явно банальное недовольство оценкой своих школярских усилий) пожаловался директору на учительницу истории. Мол, та на уроках делится с учениками взглядами на политические события, и взгляды эти отличны от "общепринятых", и вообще, историчка критикует власть. Учителя вызвали к директору. Дело тогда окончилось ничем. Ну а маленький "стукачок" в нынешних "благоприятных условиях" имеет все шансы вырасти в члены какого-нибудь большого "общественно полезного" КИСС.
Галина Сидорова, московский журналист
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: