Сергей Грабовский: Севастополь – город украинской революции

Специально для Крым.Реалии

24 августа в Украине официально празднуют как День независимости. На самом деле это название не совсем точно: речь должна идти о Дне восстановления независимости. Ведь Украина провозгласила себя «самостоятельным, ни от кого не зависимым, свободным суверенным государством украинского народа» 22 января 1918 года. С этого момента факт провозглашения независимости должны были учитывать все, включая большевиков, в первоначальных планах которых украинский суверенитет в любых формах отсутствовал. Но для того, чтобы получить поддержку хотя бы части украинцев в войне с «белыми» армиями и экспедиционными силами Антанты, Ленин и Троцкий отбросили свои же предыдущие предначертания – и взяли курс на номинально самостоятельную советскую Украину, а затем – и на украинизацию ее социально-культурной жизни.

«Украинская республика является социалистическим государством рабочих и крестьян, – отмечалось в Конституции 1929 года, – Украинская Социалистическая Советская Республика входит в состав Союза Советских Социалистических Республик как договорное государство и сохраняет за собой право свободного выхода из Союза». В сталинскую эпоху определенная автономность Украины, имеющаяся в 1920-х, стала фикцией (впрочем, Сталин добился для советской Украины места в ООН, чтобы иметь там больше голосов), однако она восстановилась на некоторое время в 1960-х, когда первым секретарем ЦК КПУ стал Петр Шелест; в 1990 году эта автономность после принятия Декларации о государственном суверенитете была восстановлена, что стало важным шагом на пути к восстановлению независимости. Именно статус юридически независимого государства – одного из основателей СССР был использован для подписания известных Беловежских соглашений, окончательно похоронивших Союз.

Иными словами, провозглашение независимости Украины в начале 1918 года стало фактором не только украинской, но и глобальной истории. Поэтому стоит посмотреть, какую же роль играл Севастополь в этом процессе. Речь идет не о поднятии украинских флагов над Черноморским флотом 30 апреля 1918-го и не о 57% голосов «за» независимость на референдуме 1 декабря 1991-го, а о более ранних, но не менее важных событиях, которые расшатывали Российскую империю, и о людях, которые это делали во имя свободной Украины.

И, прежде всего, здесь следует вспомнить флотского инженера, авиатора и политического деятеля Левка Мациевича (1877-1910). Во время учебы в Харьковском технологическом институте Мациевич стал одним из основателей подпольной Революционной Украинской Партии (РУП). В 1901-м он поступает на службу в Севастопольский порт; в октябре 1902 Мациевич представляет проект броненосного крейсера комиссии Кронштадтского морского инженерного училища. Его зачисляют в ряды флотских офицеров, он возвращается в Севастополь и участвует в построении крейсера первого ранга «Очаков». Его карьера развивается молниеносно: с марта 1903-го он занимает должности члена приемной комиссии на рейде Севастополя и старшего помощника судостроителя по сооружению броненосца «Иоанн Златоуст», занимается строительством крейсера «Кагул». Он занимается построением подводных лодок, разрабатывает проект морского вокзала в Севастополе, проектирует первый гидросамолет и систему противоторпедной защиты кораблей. Мациевич первым в мире разрабатывает проект авианосца с катапультой и тормозной системой, которая ограничивала бы пробег самолета палубой, и проекты самолетов-торпедоносцев, которые бы базировались на нем, опередив свое время примерно на четверть века.

А вместе с тем со своим институтским другом Александром Коваленко, который после окончания ХТИ тоже стал офицером Черноморского флота, Мациевич создает в Народном доме Севастополя самодеятельный рабочий театр с украинским репертуаром, организовывает вечера памяти Тараса Шевченко. В деятельности театра принимал участие, среди прочих, лейтенант Петр Шмидт. По словам современников, «оба (Мациевич и Коваленко) были революционерами в душе и мечтали об отделении Малороссии». Не случайно Александр Коваленко оказался единственным офицером, который поддержал восстание украинцев-матросов броненосца «Потемкин», среди которых хватало «театралов».

В учебниках, даже новейших, это восстание описывается не всегда полно и точно, хотя канва событий там есть: первый полноценный учебный выход в море нового броненосца в июне 1905-го... грубое обращение офицеров с «нижними чинами»... попытка накормить матросов борщом с червивым мясом... восстание под руководством уроженца Житомира артиллерийского унтер-офицера Григория Вакуленчука, а после его гибели – «минного машиниста» (то есть специалиста, который ведал носовыми торпедными аппаратами) Панаса Матюшенко. «Нижние чины» – матросы и унтер-офицеры, к которым добровольно присоединился только один офицер – упомянутый Александр Коваленко – взяли в свои руки корабль и на определенное время превратили его на территорию, свободную от русского самодержавия. Это правда, но не вся.

Уже судебный журнал «Потемкина» свидетельствует, какое этническое происхождение было у абсолютного большинства «нижних чинов»: строевой квартирмейстер Денисенко, старшие боцманы Дымченко и Мурзак, рулевой боцман Костенко, боцман Кузьменко, квартирмейстер Коровьянский, унтер-офицеры и матросы Кулик, Резниченко, Пархоменко, Дорошенко, Осадчий, Шевченко и другие. При этом речь шла не просто о происхождении, а и об украинских настроениях, которые тогда автоматически становились антиимперскими. Ведь активисты РУП (среди них были не только Мациевич и Коваленко, но и другие младшие офицеры Черноморского флота) вели активную пропагандистскую работу в армии Российской империи и достигли в этом значительных результатов – стихийное недовольство простых людей в шинелях и бушлатах превращалось в сознательный протест против власти. К этому следует добавить, что уроженец Харьковщины Панас Матюшенко, который возглавил восстание после смерти Вакуленчука, с детства дружил со своим земляком Гнатом Хоткевичем, который потом стал известным ученым и писателем, то есть был, как тогда говорили, «щирым украинцем». И восстание начинается с фразы, произнесенной Вакуленчуком на украинском языке: «Та доколе же мы будем рабами!». Поэтому матросы-украинцы, которые на Черноморском флоте империи составляли большинство, перестали быть рабами «царя и отечества». А за ними последовали и другие «нижние чины» – русские, татары, белорусы, латыши... По своей сути это было, по выражению писателя и политика Ивана Багряного, «восстание украинской стихии». Бросается в глаза, что матросы, приведя броненосец в Одессу, даже не захотели говорить с посланцем эмигрантского политика Ульянова-Ленина: кто такой этот Ленин и что он знает о бедах и нуждах народа? Так же, как не захотели говорить они и с представителями местных большевиков...

В июле того же 1905 года вспыхнуло восстание на учебном судне «Прут», которое возглавили украинцы Адаменко, Черный, Захарченко, Бойко, Козуба, а также Петров из Казани. Восстание на крейсере «Очаков», вспыхнувшее вскоре, возглавил кондуктор Сергей Частнык. И хотя все эти восстания были жестоко подавлены, прежде всего, из-за отсутствия единого центра и плана, они – и, прежде всего, «Потемкин» – существенно пошатнули Российскую империю изнутри.

Следующий цикл событий, связанный с ролью Севастополя в независимости Украины, относится к 1917 году. Сразу после свержения царизма возобновила деятельность созданная 11 лет до этого при участии Мациевича культурная организация «Кобзарь» и появилась Украинская Черноморская Громада, участие в деятельности которого принимала жена адмирала Александра Колчака, командующего Черноморским флотом. Первый украинский флаг поднял в Севастополе флотский полуэкипаж (командир подполковник Савченко-Бельский) в апреле 1917-го. На кораблях образуются украинские комитеты и советы. И неудивительно: украинцы в личном составе Черноморского флота составляли 65%.

Контр-адмирал Михаил Остроградский-Апостол стал одним из инициаторов украинизации флота. Когда в начале мая 1917-го появились слухи, что в Севастополь приедет Ленин, то, по предложению Остроградского, из 409 делегатов собрания флота 340 проголосовало против визита вождя большевиков. Центрофлот дал директиву: «Ни в коем случае не допустить приезда Ленина в Севастополь». Кроме того, Остроградский сформировал из черноморцев полк, 9 ноября выехавший в Киев для защиты Центральной Рады. Тогда же, осенью 1917-го, на всех кораблях бригады броненосцев вице-адмирала Андрея Покровского и на других запестрели украинские флаги. А на выборах во Всероссийское учредительное собрание по Черноморскому флотскому округу украинские социалисты-революционеры получили 24,5% голосов, тогда как российские большевики – 20,5% (победили же российские эсеры).

И все это стало фактом в условиях отсутствия какой-либо поддержки украинских сил в Севастополе со стороны Центральной Рады и ее правительства (хотя и было с большим опозданием задекларировано взятие под свое управление Черноморского флота). Вполне вероятно, что в случае, если бы Рада проявила реальную заинтересованность судьбой флота, Севастополя и моряков-украинцев, если бы большевикам был поставлен заслон, то события и в Украине, и в Крыму в начале 1918-го развивались бы иначе...

Впрочем, даже без этого Севастополь и базирующиеся в нем корабли и части Черноморского флота сыграли определенную роль в получении Украиной независимости и ее утверждении. Летом и осенью 1918-го адмиралы Андрей Покровский и Михаил Остроградский-Апостол приложили немало усилий для создания Украинского государственного флота под руководством гетмана Павла Скоропадского. Работу эту остановил ультиматум Антанты о передаче ей всех кораблей, которые в своем большинстве вскоре оказались в руках российских «белых» формирований; следствием этой пертурбации стала почти полная потеря флотом боевых возможностей; так, в 1920 году в Черноморском флоте генерала Врангеля были линкор, крейсер, три вспомогательных крейсера, 8 эсминцев и 9 канонерок, а на Азовском море – броненосец и 12 канонерок, но вся эта армада оказалась неспособной артогнем помешать большевикам завоевать Крым.

В целом же эти отдаленные от нас страницы истории напоминают, что Севастополь – это, кроме всего прочего, город украинской революции и что даже при самых неблагоприятных условиях черноморцы-моряки боролись за народную свободу и независимость своей страны.

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции