«Голос Беслана»: без права на скорбь

Участниц акции протеста в Беслане, задержанных 1 сентября полицией, приговорили к общественным работам и штрафам. Пятеро матерей, дети которых погибли или были в заложниках, во время панихиды по погибшим в ходе трагических событий 1-3 сентября 2004 года, сняли верхнюю одежду и остались в футболках, на которых были надписи с обвинением в адрес президента Владимира Путина.

Суд над Эммой Бетрозовой, Жанной Цириховой, Светланой Маргиевой, Эллой Кесаевой, Эмилией Бзаровой и Земфирой Цириховой длился почти всю ночь. По данным журналистов, заседание началось за полчаса до закрытия суда, в половине шестого вечера и завершилось к трем часам ночи. За протестную акцию во время траурного мероприятия матерей Беслана обвинили в нарушении правил проведения публичных мероприятий (ст. 20.2 КОАП). Эмму Бетрозову и Жанну Цирихову приговорили к штрафам в 20 тысяч рублей, остальных женщин – к 20 часам обязательных работ. Все шестеро вину отрицают и намерены обжаловать решение суда. В отделении полиции и в суде матери Беслана провели более 14 часов. Сейчас женщины находятся на медицинском освидетельствовании: по информации «Новой газеты», во время задержания они получили травмы.

Синяки, которые получили матери Беслана при задержании:

Элла Кесаева, председатель общественной организации «Голос Беслана», в интервью порталу Rus2Web рассказала подробнее о целях акции:

– Акцию организовала организация «Голос Беслана», в которую сейчас входит 30 человек. 1 сентября в 9:15 утра во время памятного мероприятия в школе мы сняли кофты, под ними на нас были футболки с надписями, обращенными к президенту России. Сотрудники милиции и ФСБ сразу создали вокруг нас щит и стали оттеснять в угол зала, держали впритык к стене. Футболки с обвинениями были на пяти женщинах, еще несколько представительниц «Голоса Беслана» были рядом и просто нас поддерживали, без них мы бы вообще ничего не смогли провести. Выйти из оцепления нам не давали, хватали за руки, но мы все-таки выскочили в середину зала. Когда нас пытались схватить, мы начали кричать: «Это наше право! Мы так считаем!»

В районе 12 часов дня мы вышли из школы, и, как только дошли до ближайшего дома, к нам подъехали человек, наверное, сто полицейских, омоновцев, людей в гражданской одежде. Они сцепились за руки и организовали вокруг нас несколько кругов. Мы, конечно, не ожидали и сначала не поняли, что происходит. Потом нас начали одну за другой выхватывать. Первой выхватили меня. Как потом девочки описывали, двое мужчин в камуфляже едва со мной справились, много людей меня толкало, вплоть до начальника РОВД.

Задержали и судили шесть женщин: все, кроме меня, – матери погибших во время трагедии 1 сентября 2004 года. Нас продержали в районном отделе полиции шесть часов. В суд вывозили поодиночке, чтобы как-то сломить морально. Как мне показалось, процесс специально затягивали, судья читал очень медленно, с расстановкой, чтобы нас вымотать. Последнее заседание закончилось в половине четвертого утра. Всех осудили по ч. 2 ст. 20.2 КоАП РФ (нарушение порядка проведения митингов). Двоих женщин оштрафовали на 20 тысяч рублей, четверым присудили по 20 часов обязательных работ.

Своей акцией мы хотели назвать общественности виновника трагедии. Идет колоссальная агитация, создаются мифы о Беслане. Мы хотели показать, что 12 лет считаем виновником этого человека. Все эти годы мы проводили собственное расследование, собирали факты, доказательства и подали заявление в Европейский суд, который в прошлом году принял нашу жалобу по нарушению статей Европейской конвенции по правам человека, – рассказала Элла Кесаева.

Задержанные вместе с матерями Беслана журналисты «Новой газеты» и издания «Такие дела» Елена Костюченко и Диана Хачатрян, которые работали на акции, были отпущены из отделения полиции без составления протоколов.

Елена Костюченко в интервью Радио Свобода рассказала подробнее о ночном суде и о реакции жителей скорбящего Беслана:

– Ни о какой состязательности сторон в этом суде говорить нельзя. Адвокат был по назначению, женщины, посмотрев на него, вообще от адвоката отказались. Судья действовал очень формально, зачитывал протоколы, потом вставали женщины, каждая из них рассказывала свою личную историю, так как у каждой участницы акции в школе есть погибший близкий. Каждая из них объясняла мотив, почему она вышла на эту акцию. После этого судья удалялся в совещательную комнату, возвращался и говорил: женщина отрицает свою вину, но слова и рапорты сотрудников правоохранительных органов являются доказательством, слова женщин противоречат рапортам, поэтому их рассматривать не будем, поэтому они виновны, виновны, виновны... Четырем женщинам – трем участницам акции и одной женщине, которая просто находилась рядом и которая тоже была задержана (у нее в школе погиб младший сын), – назначили общественные работы, 20 часов. Пока неизвестно, чем конкретно их планируют занять, убирать улицы или что-то еще. Двум женщинам назначили штраф в 20 тысяч рублей, и это очень большие деньги здесь.

– Почему наказания разные? У женщин были разные статьи?

– Нет, одни те же статьи. Просто вначале двоим присудили по 20 тысяч, и остальные женщины написали ходатайство с просьбой, если их признают виновными, назначить им наказание в виде общественных работ, потому что у них нет денег. И им назначили общественные работы.

​– Много людей было на этом суде? Насколько жители Беслана в этот момент поддержали задержанных?

– Суд начался где-то в полшестого. В шесть вход в суд закрыли. До этого времени в суд смогло войти человек пять, которые сидели и поддерживали их. А уже часам к 7-8 вечера перед судом образовалась толпа, там было человек тридцать, которые ждали женщин снаружи. Информация расходилась очень нелинейно. Сами женщины, которые были в суде, говорили, что никому не звонили после задержания, потому что не хотели никого беспокоить в эти дни. Эти три дня тут очень особенное время, они посчитали неуместными телефонные звонки по таким вопросам в это время, они решили, что не могут обременять людей, которые три дня горюют, еще тем, что они в полиции и в суде. Но все равно собралось человек 30, которые ждали до трех ночи. Я сначала удивилась, почему суд рассматривает дела так поздно, а потом секретарь суда мне объяснила, что есть указание все рассмотреть за сегодняшний день, потому что если перенести на завтра, то завтра в суде была бы толпа.

​– Акция женщин нашла поддержку среди жителей города, среди тех, кто был на панихиде? Как другие люди к этому отнеслись?

– По-разному. Кто-то подходил и благодарил. Кто-то говорил, что они бы не стали писать «Путин – палач», а написали бы «Путин – ответственен». Кому-то не понравилось. Но что я заметила: никто из людей, родственников погибших, которые были в зале, не стал на этих женщин бросаться, кричать, пытаться выгнать из зала, как это делали сотрудники правоохранительных органов. Здесь люди признают право друга на скорбь, и эта скорбь может быть разной. Ты можешь плакать, а можешь протестовать, можешь призывать к результатам расследования, можешь пытаться увековечить память о школе №1. Все по-разному переживают свое горе, и друг друга стараются не осуждать.

– Насколько я понимаю, во время задержания матери Беслана получили травмы и теперь должны пройти освидетельствование?

– Да, я так понимаю, они должны пойти в травмопункт. У них действительно были травмы при задержании, очень сильные синяки на руках. Светлана, которая самая пожилая среди них, получила такой сильный удар по спине, что ее вырвало. Их сильно волокли, и это было большой неожиданностью и шоком для всех, для всего города.

– Елена, я знаю, вас тоже вчера задержали. В вашем отношении был составлен протокол?

– Нет, никакого протокола, с меня взяли два объяснения. Когда меня доставили, было очень смешно: руководство ОВД очень ругалось друг на друга и на тех, кто меня задержал, потому что не могли придумать статью, по которой меня оформлять. Сначала меня хотели оформлять за ненадлежащее хранение паспорта, потом еще за что-то. Но на самом деле, у них не было идей. Они продержали меня два часа, пытались заставить меня разблокировать телефон, где были фото и видео, а потом отпустили меня и Диану. Диане они вообще объявили, что у нее фальшивый паспорт, – говорит специальный корреспондент "Новой газеты" в Беслане Елена Костюченко.

1 сентября 2004 года во время торжественной линейки террористы захватили в заложники более 1200 учеников и учителей школы №1 в Беслане и удерживали их два с половиной дня. Погибли 334 человека, 186 из них – дети. Власти утверждают, что большая часть людей погибла от рук террористов, независимые эксперты и правозащитные организации полагают, что гибель заложников произошла в результате штурма здания, который спецслужбы начали 3 сентября. Виновные в трагедии до сих пор не наказаны.