«Массандра»: как топчут бренд по обе стороны крымского перешейка

После аннексии Крыма «национализация» – захват крупных украинских предприятий на полуострове – коснулась и виноделия. В марте 2014 года «вежливые люди» пришли на крупнейший в Украине винный завод «Массандра». На предприятии назначили новое руководство, а Следственный комитет Российской Федерации возбудил уголовное дело против многолетнего директора «Массандры» Николая Бойко, обвинив его в злоупотреблении должностными полномочиями. Крым начали покидать виноделы, занимавшие руководящие должности на госпредприятии.

Генрих Микаэлян, оказавшись за пределами полуострова, продолжил работать на материковой Украине – известную марку крымского вина по-прежнему можно увидеть на полках магазинов. В декабре 2015 года Кабинет министров Украины назначил Генриха Микаэляна гендиректором концерна «Массандра» в Украине.

– Сколько лет Вы работаете в виноделии?

– С 1994-го года. Я случайно попал в эту отрасль, и они не могла меня не увлечь. Потому что, на самом деле, вино – это живой продукт. Оно может обидиться, оно реагирует на то, с каким настроением ты к нему относишься, – это сложно объяснить.

– Что сегодня со старым руководством «Массандры»? Вы поддерживаете контакт?

– Насколько я знаю, основная часть руководителей предприятия уволились, но живут в Крыму. Когда против Николая Бойко возбудили уголовное дело, все возмутились. Наше предприятие было первым, куда примчалась вооруженная «самооборона». Никто не мог разобраться, что происходит, милиция не реагировала. После этого они стали захватывать все предприятия «Массандры». Все уволились, нашим предприятием руководит бывший главный агроном.

– Как Вы можете охарактеризовать работу Янины Павленко? Бытует мнение, что ее не воспринимают в сообществе виноделов.

– Мне сложно судить, примут ее или не примут. До аннексии на заводе «Новый Свет» этот специалист проявила себя как грамотный руководитель, достаточно жесткий. Но на «Массандре» Николая Бойко были совсем другие правила и отношения, другая культура, этика и взаимоотношения между руководителем и коллективом. Мне кажется, что та модель, которую она туда приносит, будет сложно работать. Мы же общаемся с сотрудниками предприятия. Вот это может стать проблемой. А с точки зрения виноделия, у нее остались хорошие виноделы-специалисты.

– Янина Павленко после своего прихода заявила, что предприятие находилось в состоянии упадка. Насколько сильным до аннексии был интерес со стороны Украины к «Массандре»?

– Я уже перестал расстраиваться и переживать по поводу таких заявлений, потому что прошло уже два с половиной года. Не все так у нас в стране было хорошо. Но к «Массандре» у Министерства агрополитики было особое отношение. Министр лично приезжал на предприятие «Массандра», и у меня как раз стояла задача привести все в порядок, вернуть все земли «Массандры». Мы вернули детский садик, пансионаты, пять тысяч гектаров земли в общей сложности. Восстанавливали предприятие. Например, когда я пришел в «Ливадию», элементарнейшее оборудование было развалено, поломано и никто им не занимался. Мы все отремонтировали, поставили элементы новых линий. Денег, конечно, не хватало, была большая задолженность по зарплате, которую мы как раз до февраля 2014 года выплатили.

– Как так вышло, что после аннексии под торговой маркой «Массандра» в Украине зарегистрировались сразу несколько предприятий?

– Четыре предприятия. Одно из них – в офшоре, три – в Украине. Мы связались с патентным ведомством Украины. С одними судились, потому что они начали уже производство в одном из регионов, причем качество оставляло желать лучшего. На сегодняшний день этот вопрос закрыт.

​– Выходит, сегодня функционируют две «Массандры» – в Крыму, и на материковой Украине?

– Нам в какие-то кратчайшие сроки нужно было принимать юридические решения и переходить к производству. Мы не перерегистрировали предприятие «Массандра» на материковой зоне, потому что не признаем того, что происходит сейчас в Крыму. На Совете директоров мы приняли решение создать филиал в Киеве, этот филиал работает и трудится, и первую партию мы только запустили. При этом мы понимали, что торговые марки, такие как «Массандра», которые принадлежат Украине, признаны национальным достоянием, известными знаками. И если бы мы не продлили охранное свидетельство для торговых марок «Массандра», «Новый Свет», мы не возобновили бы производство на материке.

– Как организована работа предприятия?

– Одно хорошее предприятие в Одесском регионе согласилось с нами работать, сейчас мы пользуемся его возможностями. Этот регион привлекателен с точки зрения виноделия и виноградарства – они и в Крым поставляли много виноматериалов еще в те времена. На самом деле, многие вина, которые назывались крымскими, производились из одесского виноматериала. В наших планах – полностью воссоздать производство и откладывать коллекционные вина в подвалах. Там все условия для этого есть, и мы над этим работаем.

– Вы подсчитывали уже убытки для предприятия, в том числе от потери коллекционных вин?

– Конечно, мы считали, но потери коллекционных вин мы не подсчитаем никогда. Я знаю, что там в подвалах осталось порядка двух тысяч бутылок, и им цены нет, это национальное достояние Украины. Причем коллекционные вина делятся на три группы: коммерческие, научно-исследовательские и коллекционный фонд, который нельзя трогать. А крымская «Массандра» из-за нехватки денег стала реализовывать коллекционные вина. Я надеюсь, что они реализовывали ту часть коллекции, которая относится к коммерческой группе.

– Какие марки вин вы производите на материковой Украине и какие сегодня утрачены?

– Мы произвели «Шардоне», «Каберне», «Бастардо», «Кагор», – традиционные торговые марки. Мы не можем произвести здесь «Мускат Белый красного камня», например, потому что Краснокаменка и виноградники, которые вокруг нее растут, осталась в Крыму... Мы занимаемся производством и рассматриваем это не как коммерческий проект, а как охрану государственной собственности. Реализовывать будем по торговым сетям, как обычно. Производство будет находиться в Одесском регионе, коллекции мы будем откладывать на Западной Украине, в подвалах предприятия «Лианка», где для этого есть все условия. Сроки – месяц, наверное.

– Почему раньше продукция «Массандры» называлась «вином», а после прихода России в Крым – «винным продуктом»?

– Винным продуктом называют теперь десертные и крепленые вина, которые крепят спиртофикатом. В российском законодательстве, насколько я понял, не предусмотрено производство десертных вин, поэтому они нашли выход – назвали их винным напитком. На это был огромный акциз, производство долго простаивало, пока у них не урегулировалось в конце концов. Теперь они сделали ребрендинг своеобразный. Но продавать они могут это только на территории Российской Федерации и, я знаю, есть попытки выйти на китайский рынок.

– Что сейчас происходит с крымским рынком сбыта?

– Когда вино производилось в Крыму, оно реализовывалось не только в Украине – столько же поставлялось и в Российскую Федерацию. Также в Англию, где было представительство «Массандры», Германию, Францию. По всему миру вино ездило. На сегодняшний день у них остался только российский рынок, на них наложены санкции. «Массандра» материковой части Украины ищет те же старые контакты и пытается возобновить их. При этом очень внимательно следим за качеством.

– Как Вы считаете, Россия сможет присвоить себе крымский бренд «Массандры»?

– Если торговая марка зарегистрирована в Украине и признана всем мировым сообществом за Украиной, то о чем российском мы можем сейчас говорить? Учитывая сегодняшнюю политику и подход к Крыму, крымское вино – да, российское – нет.