Реалити-шоу с политиками

Еще совсем недавно, приблизительно до конца 50-х годов XX века, на территории Австралии и Новой Гвинеи сохранялись племена, жившие родовым строем с экономикой охотников-собирателей. Причина того, что первобытный принцип социальной организации сохранился до наших дней, не в изолированности аборигенов, а в том, что на континенте и на острове не было крупных, пригодных к одомашниванию животных, и это помешало развитию земледелия, сделало невозможным скотоводство. Экономический уклад охотников-собирателей не давал возможности производить ресурсы в избытке, что могло бы привести к укрупнению племен, а это в свою очередь позволило бы приступить к формированию властных институтов: земледелие и скотоводство дает достаточное количество ресурсов, позволяющее концентрировать их в руках племенных вождей или религиозных иерархов.

Основным источником воспроизводства являлась эксплуатация природных ресурсов, общество было организовано по авторитарному принципу: господствующий класс имел права на средства производства и распоряжался не только властью, но также деньгами и материальными ценностями. Сегодня мы вряд ли уже найдем племена, сохранившие родо-племенные отношения, но достаточно легко можем найти примеры диктатур там, где основным источником доходов является эксплуатация природных ресурсов.

С приходом буржуазной революции поменялся уклад жизни, произошел перелом в развитии общества. Средства производства начали концентрироваться у нового класса – буржуазии, представители которого владели заводами, создавали новые рабочие места. Менялся традиционный уклад общества, которое прошло период революций, церковных реформаций и войн. Итогом этих перемен стало следующее: основные ресурсы аккумулируются не у церковных иерархов или феодалов, а у нового класса – капиталистов. Новому классу потребовался новый вид народонаселения – потребляющий. Для развития этой новой системы требуется новый механизм, нужны бесконечный рост потребления и бесконечный рост общества для обеспечения платежеспособного спроса.

Генри Форд предложил достойно платить рабочим, чтобы они могли покупать его автомобили, но это не помогло во время Великой депрессии, когда компании вынуждены были сокращать миллионы сотрудников. Помощь пришла оттуда, откуда не ждали: развивавшиеся бурными темпами психология и психоанализ позволили усовершенствовать продукты и рекламные кампании и заставили людей снова потреблять. Родоначальником индустрии убеждения считается племянник Зигмунда Фрейда Эдвард Бернейс. Используя наработки своего дяди, он научился влиять на подсознательное и убеждать людей в том, что им нужна новая машина, новый дом, что женщине нужно курить, нужна новая одежда – то есть нужно потреблять, потреблять, потреблять. Развитие психоанализа позволило перейти от простого опроса потребителей при формировании продуктов к методам фокус-групп, выявляющих неосознанные потребности. Эти методы позволили создавать продукты, о которых люди не догадывались и не могли раньше даже задумываться и мечтать.

Политическая система общества претерпела существенные изменения. Если раньше в результате восстания, военного заговора или дворцового переворота новая группа приходила к власти и получала доступ к основным ресурсам, то теперь это не имело особого значения, так как то, какая конкретная группа у власти одного государства, не влияло существенно на продажи автомобилей Ford по всему миру. Основные капиталы, то есть основные ресурсы сконцентрированы теперь не у правительств, а у крупных корпораций, которым важно не то, кто конкретно у власти, а важно сохранение сложившегося порядка. Теперь не нужно было во время смены власти определяться, на кого ты ставишь, так как раньше на кону было все – если ставка правильная, то победа твоего кандидата могла сделать тебя богатым и могущественным, а наказание за неудачный переворот – смерть. Сейчас можно ставить и на белое, и на черное, так как главное – чтобы игра продолжалась по заведенным правилам. Таким образом смена экономической ситуации повлияла на социально-политическую организацию общества и позволила перейти от диктатур к демократиями, от власти авторитетов к власти, опирающейся на общественное мнение, к бескровному механизму смены власти.

Политика стала побочным продуктом международных корпораций. Используя наработки маркетологов, психологов и специалистов по формированию общественного мнения, корпорации включились в современные политические шоу. Основная цель при этом не в том, чтобы привести к власти конкретного кандидата, а в том, чтобы продолжалась игра. Чтобы никто не ставил под сомнение эффективность существующего политического устройства, поскольку это может привести к пересмотру системы власти и, следовательно, пересмотру рынков и сфер влияния. Основной угрозой стала пассивность избирателей, их нежелание потреблять в этот раз уже не товары и услуги, а политические шоу. Как и во времена Древнего Рима, для стабильности государства у народа должны быть хлеб и зрелища. В политику привнесен весь накопленный бизнес-опыт; кризис доверия власти решили ровно теми же способами, как и во время Великой депрессии.

Если раньше политики пользовались обычными опросами общественного мнения и транслировали рациональные, осознанные мотивы поведения избирателей, то теперь используют психологию, фокус-группы и акцент на подсознательные мотивы поведения избирателей. Потенциальные кандидаты теперь пытаются говорить о том, о чем мы стесняемся говорить сами – как о неполиткорректном или дискриминационном. Политические реалити-шоу становятся жестче, продолжительнее, высказывания становятся ярче, тезисы – радикальнее, используется самый разнообразный спектр психологических приемов убеждения и манипулирования. Скоро, не исключено, мы увидим этот прогресс в деле, когда к власти во многих больших демократических странах придут откровенно радикальные политики, которые сами окажутся заложниками своих популистских речей.

Проблема в том, что общественное мнение является безответственной формой власти. Мало того, что мнение общества подвержено манипуляции, оно еще и абсолютно деперсонализировано. Толпа с легкостью может потребовать казни невиновного или молчаливо одобрить геноцид, так как никто конкретно не будет нести ответственность за такие преступления. Толпа легко теряет рациональность в своих поступках и становится подвластной сиюминутным эмоциям. Политики, которые ловят настроение толпы и пытаются под нее подстроиться, становятся заложниками общественного мнения. Возникает своего рода индуцированный замкнутый круг: толпа требует более радикальных действий, политик формулирует более радикальную программу, это в свою очередь возбуждает толпу, она требует еще более радикальных поступков. Корпорации начинают ставить на политиков, которых поддерживает общественное мнение; те, получив дополнительное финансирование, ищут скрытые (и, скорее всего, низменные) поведенческие мотивы, на которые можно воздействовать, чтобы получить новых сторонников. Сдерживающих факторов недостает. Корпорации довольны тем, что их продукция пользуется спросом, политики довольны своими растущими рейтингами, народ доволен своей безответственностью. Но рано или поздно за это приходится платить.

Арье Готсданкер, израильский бизнес-психолог, эксперт по управлению изменениями

Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции

Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода