«Пехотинец Путина» требует особого статуса

Глава Чечни Рамзан Кадыров заявил, что при распределении федеральных дотаций республике нужно уделить особое внимание. Хотя ранее он же утверждал, что регион такой же субъект России, как и все другие.

В статье 65 Конституции России (раздел «Федеративное устройство») перечислены все субъекты России – всего их 85. Никаких оговорок о каком-то особом статусе Чечни в статье нет. Нет их и в статье 66, в которой прописан статус республики или области.

На каком-то этапе в Грозном, вероятно, начали осознавать, что без привилегированного статуса Чечня вынуждена будет сесть на строгую «диету» (в части финансирования из федеральной казны).

Глава Чечни начал выдвигать идею «особого статуса» для республики года два назад. Вариантов этого самого «особого статуса» несколько. Говорят и о «специальном субъекте», и о «субъекте, пережившем войны» и т.п. Кадыров понимает, что просто так деньги давать Москва уже не хочет. Очевидно и то, что смена акцента в риторике Кадырова относительно статуса Чечни связана с его собственными меркантильными интересами. Но сам факт возможного решения Москвы об урезании дотационных денег привел его к осознанию того, что его собственное положение может измениться намного быстрее, чем ему хотелось бы.

В Минэкономики и Минфине России все чаще стали поговаривать о необходимости сокращения дотаций для Чечни. Этого Кадыров не может допустить, иначе рухнет вся структура власти, созданная им. Жителям Чечни он преподносит экономические достижения как свою личную благотворительность. Целое поколение в Чечне растет с уверенностью, что региональный фонд имени Ахмат-Хаджи Кадырова проводит благотворительные акции исключительно на личные деньги самого Рамзана.

«Странно выглядят попытки применить к Чеченской Республике единые для всех регионов стандарты», - заявил Рамзан Кадыров в интервью агентству "Интерфакс". И совершенно неожиданно заметил, что для восстановления и развития промышленного потенциала и агропрома Чечни федеральными ведомствами ровным счетом ничего не делается. Хотя до этого со всех трибун говорил совершенно обратное. Получается, что за 17 лет с начала второй военной кампании в Чечне (осенью 1999 г.), Москвой ничего не сделано для реального возрождения разрушенной военными действиями экономики республики.

Для главы Чечни сейчас как никогда важно закрепить тот статус, которым установился благодарая клану Кадырова в республике. То есть, законодательно оформить его. Иначе трудно будет руководителю Чеченской Республики и дальше возводить объекты, подобные 435-метровой башне в честь своего отца в центре Грозного (стоимость башни, напомним, оценивается в 1 миллиард рублей).

Демарш Кадырова свидетельствует и о том, что в Москве понимают: бесконечно вливать деньги в поддержание режима Кадырова невозможно.

Даже вмешательство в этот спор пресс-секретаря президента России Дмитрия Пескова не остановило Кадырова.

Первый сигнал, что что-то идет не так, был в конце 2015 – в начале 2016 гг., когда Кремль месяцами молчал по поводу выдвижения кандидатуры на пост главы Чечни. Дошло до того, что Кадыров начал давать раз за разом интервью, в которых заявлял о готовности уйти из чеченской политики, хотя в это мало кто верил. Президент России выждал до последнего, ограничив Кадырову доступ себе на период «неопределенности».

Пойдет ли опять Кремль на уступки? Вероятнее всего, пойдет. Кадыров, как правило, не делает заявлений, если не бывает уверен в поддержке со стороны кремлевского покровителя. Отметим, это уже второй сигнал за этот год из Москвы, который неправильно понят самим Кадыровым.

Кто-то в Москве стал, хоть и осторожно, искоренять чувство вседозволенности, которого создалось у Кадырова. Впрочем, до сих пор это получалось не очень хорошо.

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции

Оригинал публикации – на сайте Кавказ.Реалии