Экс-главред National Geographic Traveler: туризму в Севастополе катастрофически не хватает полномочий

Александр Железняк – севастополец, известная фигура в российской трэвел-журналистике. На протяжении восьми лет он занимал пост главного редактора московского бюро National Geographic Traveler. В 2014 году он покинул редакцию и вернулся в Севастополь с намерениями развивать местный туризм, однако, проработав в местном правительстве 9 месяцев, был вынужден уйти в отставку. О своих профессиональных метаморфозах и перспективах крымского туризма Железняк рассказал в интервью корреспонденту Крым.Реалии.

– Вы были главным редактором одного из самых крупных журналов о путешествиях. Ездили по миру, писали, фотографировали. Вашу работу многие назовут работой мечты. Но вы покинули российскую редакцию National Geographic и ушли в политику. Почему?

– Я уходил не в политику. Я уходил работать чиновником в отдел развития туризма (правительства Севастополя – КР), а это не политика ни разу. Это техническая деятельность, которая превратилась в политику «благодаря» Сергею Меняйло (экс-губернатор Севастополя – КР). Я, конечно, не собирался заниматься политикой – мне было интересно принести пользу родному городу. Если бы я понимал, что будет такое сильное противостояние, которое по сути не даст реализоваться в этом направлении, я бы несколько раз подумал, стоит ли мне «зарубаться» в такую войну.

Почему решил уйти из NatGeo? Тут совпало сразу несколько факторов. Во-первых, я работал там главным редактором почти восемь лет и у меня накопился определенный дефицит роста. Мы все должны постоянно расти, узнавать что-то новое и двигаться дальше. Во-вторых, возможно, в каком-то смысле повлиял кризис среднего возраста – тот этап, на котором человек начинает по-другому смотреть на жизнь. Мне начало казаться, что журналистика, по большому счету, не производит ничего материального, кроме эмоций, которые даже нельзя потрогать. Да, ты выпускаешь красивый журнал с текстами и фотографиями, который люди сами почитают, дадут друзьям почитать, но, в конечном итоге, он все равно окажется на помойке или в пункте приема макулатуры. Мне хотелось, используя свой опыт, накопленный за годы работы в трэвел-журналистике, сделать нечто такое, что я сам смогу увидеть. И, в-третьих, это желание вернуться в родной город, который мне хорошо знаком, в Крым, который я очень хорошо знаю, в туристическую сферу, в которой, как мне казалось, я тоже хорошо разбираюсь.

Мне хотелось создать условия для того, чтобы туризм в Севастополе был качественным и конкурентоспособным – это то, что я мог бы сделать своими руками и что через 20-30 лет останется материальным подтверждением моего существования. Тем более, я уверен, что Севастополь – город с фантастическим потенциалом роста в туризме.

– Тогда почему, имея такие высокие цели, Вы решили покинуть стены правительства, не проработав там и года?

– А из правительства не я ушел – правильно сказать, что оттуда «меня ушли». Моим увольнением занимался лично Сергей Меняйло, который нашел для этого формальную причину.

– Что это был за повод?

– Я улетел в отпуск, когда мое начальство подписало соответствующий приказ, а вот в отделе кадров свой приказ не подписали, сославшись на формальный повод. По возвращении Сергей Иванович вызвал меня и наговорил столько всего страшного. Сказал, что я нарушил закон о госслужбе и без разрешения улетел за границу. Я не имел допуска к секретности и попросил предоставить мне документ, подтверждающий его слова, но мне, разумеется, ничего не показали. К тому времени я понимал, что «боевые действия» приняли уже совсем открытый характер. Мне начали угрожать, что, мол, тебя уволят из правительства с «волчьим билетом» (по статье КЗоТ о профессиональном несоответствии – КР), губернатор поручил провести в отношении моего «проступка» служебное расследование. Впрочем, уже до этого стало ясно, что в правительстве Сергея Меняйло и Алексея Еремеева (бывшим первым вице-губернатором Севастополя – КР) никакой работы не получится.

– Хотел еще спросить о Ваших достижениях. Чего удалось добиться за те девять месяцев, что вы проработали в правительстве Меняйло?

– Я не могу сказать, что у меня были какие-то серьезные достижения. Я пришел на работу, как «в чисто поле», потому что предыдущий руководитель нашего ведомства ушла и не передала нам дела вообще. Но, тем не менее, в итоге нам удалось заново создать управление туризма на базе департамента приоритетных проектов. В части внешних достижений можно выделить создание Большой севастопольской тропы (большой туристический маршрут – КР). Это целая сеть пешеходных маршрутов в горах вокруг Севастополя, который проходит фактически по всей территории субъекта федерации. Нам удалось подготовить всю правовую базу под проект и промаркировать первый этап тропы. Но на самом деле, я считаю, что чиновнику в работе не нужны достижения. Для него важно создать условия, при которых все будет работать. В принципе, то, что мы занимались созданием Большой севастопольской тропы – это неправильно. Я, как чиновник, не должен был ей заниматься. Эта работа подведомственных организаций, которые нам Меняйло просто не дал создать.

Чтобы понять, как были расставлены приоритеты – у нас в туризме работало всего пять человек! В соседнем департаменте столько же занималось работой с казаками. То есть миллионные потоки туристов уравняли с казаками. Повторюсь, задача чиновника, по моему мнению, – настроить механизм, чтобы он работал как часы, чтобы шестерни этого механизма крутились и не давали сбоев. Эта тропа – скорее мое личное человеческое достижение, но смешно говорить о том, что она является моим достижением, как чиновника. Хотя, если бы я не занимал эту должность, ничего бы и не получилось.

– Во время вашей работы в правительстве разгорелся скандал, в прессе сообщали, что вы лоббируете идею сдачи севастопольских лесов в аренду частным лицам. Некоторые СМИ на вас тогда вылили много гнева, расскажите об этом подробнее.

– Это называется не гневом обычно, а немного иначе. А ситуация была полностью вывернута наизнанку нашими «черными СМИ». Изначально вопрос о сдаче в аренду участков горнолесной местности поднимался Меняйло на закрытом заседании правительства. Эта информация просочилась в прессу, а Игорь Шаповалов – вице-губернатор, курировавший наш департамент, – тогда выразил недовольство закрытой и непонятной процедурой, с помощью которой правительство намеревалось это сделать. В итоге ситуацию извратили до такой степени, что можно было сказать: «Шаповалов и Железняк собираются продать севастопольский лес». Но, по сути, вопрос в другом: у нас, например, в зоне от Балаклавы до мыса Айя летом стоит в палатках, по экспертным оценкам, от 2 до 5 тысяч человек в день. Простите, но они фактически загадили весь лес. Все реликтовое урочище превращено в общественный туалет. У лесников физически нет сил выгребать все это. Как решить вопрос? Запретить — нельзя, у нас леса открыты для посещения согласно Конституции. Лесники предложили – давайте сдавать в аренду участки под рекреацию и спрашивать за чистоту с частников. Идея правильная, но дальше уже вопрос ее реализации. Если открыто и с пользой для города, то нужно провести аукцион, по итогам которого сдать некоторые участки в аренду на определенное количество лет с утвержденными санитарными нормами и с требованиями к арендатору.

– А что хотело правительство во главе с Меняйло и Еремеевым? Они хотели сдать тридцать участков в лесах по базовой ставке одной-двум компаниям без конкурса и без обременений, хотели все тихо «порешать» по закрытой процедуре. Знаете какая базовая стоимость аренды одного гектара в этой местности? 25 тысяч рублей в год – это же копейки. Мы не дали это сделать, но в итоге все извратили, а Шаповалова и Железняка обвинили в том, что они хотят продать севастопольскую землю.

– О выделении денег: вопрос инвестиций действительно актуальный, тем более, что город живет в условиях санкций. Не могли бы рассказать об инвесторах, которые заходили или пытались зайти в город в эпоху вашего пребывания в правительстве?

– Да, конечно, и наши, и иностранные инвесторы были. Были ребята из Испании и Франции, предлагали открыть центр сертификации спасательного снаряжения на маломерные суда. Приезжали люди из Швейцарии, предлагали свои наработки, связанные с активным туризмом. Они пришли, пообщались с тогдашними руководителями нашего города и поняли, что это все бессмысленно.

– В интервью сайту National Geographic вы сказали, что примером в развитии для Севастополя может служить американский город Норфолк в Вирджинии. Что Вы имели ввиду?

– Да, это было то самое интервью, после которого мне пришлось оправдываться перед Меняйло, которому не понравилось сравнение Севастополя с американским городом. Мне показалось интересным сходство двух городов и то, что они реализовали интересные туристические проекты, так почему же не использовать опыт уже реализованных идей? Понятно, что Норфолк и Севастополь – это все-таки два разных города, однако отрицать сходство между ними глупо.

– О каком сходстве Вы говорите?

– Их очень много. Можно начать с того, что Норфолк – крупнейшая военно-морская база на атлантическом побережье США, а Севастополь был крупнейшей советской базой во всем средиземноморском бассейне. Административно Норфолк, как и Севастополь, имеет специальный статус. По американскому законодательству Норфолк – это independent city (город с таким статусом полностью или частично находится вне подчинения властям соответствующего округа – КР). История Норфолка завязана на Гражданской войне в США: там находится фортификация, где проходило множество сражений – это 1860-е годы. А важная страница военной истории Севастополя – это Крымская война 1850-х годов, та же эпоха. В Норфолке и Севастополе практически идентичные природно-климатические условия: совпадают среднемесячные температуры воды и воздуха, и там, и там есть большая полоса песчаных пляжей (в Норфолке – это знаменитая Virginia beach), которые манят туристов. Некоторые совпадения вообще доходят до каких-то странностей: рядом с Норфолком расположен мемориал братьев Райт – первый аэродром, с которого они совершали первые полеты, а под Севастополем, в поселке Кача стоит первая в Российской Империи авиашкола. И для сравнения: проходимость мемориала братьев Райт – 400 тысяч человек в год, а какая посещаемость у нас? Нулевая.

– На ваш взгляд, что Севастополю стоило бы перенять от Норфолка?

– Я уже неоднократно говорил, что военно-морской флот – очень сильный магнит для туристов. Что турист может сделать у нас? Ничего. Разве что на морячков поглазеть или на корабли: издалека с суши либо с борта катера. В то время как в Норфолке существует большой военно-образовательный центр Nautica. Там пришвартован линкор – корабль-музей, есть обучающие детские флотилии. В целом этот комплекс существует как некий военно-мемориальный причал, куда каждый желающий может прийти и во все это окунуться: потрогать и посмотреть, как все это работает.

– К слову о корабле-музее. Вы задавали соответствующий вопрос Владимиру Путину. Вы действительно считаете наличие или отсутствие в Севастополе такого корабля наиболее злободневной темой?

– Я так скажу: подобный вопрос ставился уже достаточно давно. Флагманом Черноморского флота был в свое время крейсер «Кутузов» и после списания его намеревались порезать на металл, как это обычно делается, но его «приютил» Новороссийск. Там его поставили у причальной стенки и сделали из него музей – один из символов города. Кто-то говорил, что крейсер нужно забрать у Новороссийска в Севастополь, но это, я считаю, аморально, потому что новороссийские власти его забрали, музеефицировали, а мы теперь возьмем и отберем – это не по-человечески. Второй раз о корабле-музее заговорили где-то год назад. Тогда в музей хотели превратить БПК «Керчь». Вы помните, что где-то полтора года назад на нем был пожар и сейчас его списывают. Это красивое изящное судно, но пока что принято решение о его утилизации, что будет дальше – посмотрим, но лично мне будет очень обидно, если такое судно не станет кораблем-музеем. Формально, военные не против, но говорят, что не могут найти места для его стоянки. Поэтому в моем вопросе фигурировал не только корабль, но еще и причальная стенка. Мне кажется, что местном ее размещения может быть Южная бухта, а Минная пристань, Телеграфная пристань и Гидрографический причал могли бы стать продолжением городской набережной.

– Когда сменилось руководство Севастополя, активно заговорили о возможном возвращении в правительство профессионалов, которые не смогли сработаться с Меняйло. Среди прочих называлась и ваша фамилия. Не планируете вернуться?

– Позовут – буду думать. Сам я не умею напрашиваться. При определенных условиях это возможно.

– О каких условиях вы говорите?

– Вообще, я считаю, что туризму катастрофически не хватает полномочий. То есть нужны полномочия, это раз. Во-вторых, нужно создавать межведомственные комиссии по взаимодействию со всеми структурами, которые задействованы в туристическом сегменте. Туризм – это очень сложная штука. Он связан с городским хозяйством, с севприроднадзором, с таможней, пограничной службой, с коммунальными структурами и так далее. У нас даже пляжи, к управлению туризма не имеют отношения. Если мы хотим, чтобы туризм реально развивался, в него нужно вкладывать деньги и ресурсы. У нас должна быть возможность привлекать хороших специалистов. А зарплаты в правительстве у специалистов в среднем около 20 тысяч рублей. За эти деньги они в 17:59 уже на низком старте стоят, чтобы сбежать. Все очень неэффективно выстроено, перечислять можно много. Хотя новое правительство Дмитрия Овсянникова начало делать правильные вещи, хочется надеяться, что все продолжится в том же русле.