Русифицированный князь и парад-пародия. Третья модификация Российской империи заканчивается

Россия была и остается «государством идеологическим». Именно идеология играла в ней очень важную роль. Она не только консолидировала это государство, фактически являясь фактором управления, но и оправдывала российские «освободительные походы» (проще говоря ‒ агрессию).

Уже в начале существования Российская империя позиционировала себя как православное государство. Не случайно ее главной идеологемой стал лозунг «православие, самодержавие, народность». В середине XIX века к православию прибавилось еще славянофильство. Соответственно, Россия начала претендовать на роль как опекуна православных, так и «освободительницы» славян. Октябрьский переворот 1917 года, казалось бы, кардинально изменил идеологию России. На место православия пришел коммунизм, славянофильство сменилось интернационализмом. Российская империя получила новую личину, которая называлась Союз Советских Социалистических Республик. Это государство претендовало уже на всемирную «освободительную миссию», то есть на всемирное господство. Создание в 1991 году Российской Федерации фактически поставило крест на коммунизме и интернационализме. Опять произошел возврат к православию. Правда, образовался специфический идеологический гибрид, где православные идеологемы сочетались с идеологемами советскими. Считайте, имеем классическую Гегелевскую триаду: тезис-антитезис-синтез.

В последнее же время наблюдаем кризис «российской идеологии». Ярким симптомом этого можно считать два идеологически символических события, которые произошли в Москве в начале ноября. Это ‒ открытие памятника Киевскому князю Владимиру и парад-реконструкция на Красной площади в день 99-й годовщины «Великого Октября».

Русифицированный князь Владимир

Открытие памятника князю Владимиру, которое состоялось в Москве в День народного единства 4 ноября, сразу вызывает немало вопросов. В частности, какое отношение имел Киевский князь к Москве? Ведь когда он жил, то этого города на дальнем Залесье даже в проекте не было. Поэтому патриарх Московский Кирилл пытался как-то исправить этот курьез, заявив: «Памятник отцу может быть везде, где живут его дети...»

Показательной была риторика президента России Путина. «Это большое, значимое событие и для Москвы, и для всей нашей страны, и для всех наших соотечественников, ‒ говорил он на открытии монумента. ‒ Новый памятник ‒ уважение нашему выдающемуся предку. Особо почитаемому святому, государственному деятелю и воину, духовному основателю государства российского».

Можно иронизировать о значимости этого события. Некоторые посмеивались: мол, Путин, ставя памятник князю, на самом деле строил его себе. Далее российский президент говорил, что князь Владимир, выбрав православие, заложил моральные и ценностные основы, которые и сегодня определяют жизнь россиян. «Российское общество, ‒ наставлял Путин, ‒ должно противостоять современным вызовам и угрозам, следуя духовным заветам, которые оставил князь Владимир». То есть этот князь будто продолжает оставаться защитником россиян, помогая им противостоять современным угрозам.

Мысли Путина будто продолжил развивать патриарх Кирилл. Правда, если у российского президента речь выглядела более-менее серьезно, то у патриарха почти анекдотично. Кирилл охарактеризовал князя Владимира как бессребреника, который «дистанцировался от частной выгоды». И все, кто будет проходить у памятника, наставлял этот церковный иерарх, должны так же дистанцироваться от соблазнов роскошной жизни.

В устах Кирилла, который никак не гнушается материальными благами, подобные словеса выглядят странно. Хотя здесь есть «логика». Вероятно, патриарх Московский готовит своих пасомых к тому, что грядут сложности. Экономические и политические кризисы, по словам Кирилла, это второстепенно. Настоящей бедой является «недостаток любви». Вот ту «любовь», так можно понять, и дал нам Владимир, приняв православие. Поэтому, разглагольствовал патриарх, «никто не может пересмотреть выбор князя Владимира, не разрушив своей цивилизационной идентичности». «Сказать, что князь Владимир сделал что-то не то и не так, ‒ это все равно что заснуть под сводами соборов, а проснуться в лесу у костра, не умея ни читать, ни писать», ‒ сказал глава РПЦ. Мнение просто поражает своей «глубиной».

В общем Путин и Кирилл представили неисторическим князя Владимира, пытаясь его вписать в современный российский имперский дискурс. Выглядело это настолько неуклюже, что даже некоторые лояльные российской власти СМИ позволили себе отпускать шпильки.

Парад-пародия

Однако открытие памятника князю Владимиру‒ это цветочки по сравнению с парадом на Красной площади 7 ноября. Проводить парад в 99-ю годовщину «Великого Октября» было не очень хорошо. Но хотелось. И здесь был найден «гениальный» выход. Вспомнился парад 7 ноября 1941 года, когда немцы стояли у ворот Москвы, а доблестное советское руководство всерьез подумывало перебираться в другое место. С тех пор прошло 75 лет. Дата, считайте, круглая. Вот и решили российские руководители отметить сие событие парадом-реконструкцией. Действо должно напомнить и о «великой стране», возникшей в результате «Великого Октября», и о том же «Октябре», и о «Великой Отечественной».

Однако оно превратилось в пародию. Именно так выглядел этот парад на фоне прежних «октябрьских» парадов. Какие-то абсурдные театрализованные представления, сдобренные примитивными песнями и танцами, марширование всевозможных курсантов, среди которых, оказывается, есть внуки героев, демонстрация документальных кадров, которые не очень то имели отношение к реконструированному событию. И, вероятно, вершиной абсурда в этом параде было сочетание триколоров с красными знаменами. Стоит напомнить, что 75 лет назад триколор в СССР воспринимался как символ, враждебный коммунистическому режиму. То же можно сказать и о «георгиевских ленточках», которые были здесь на каждом шагу.

Наблюдая за этим действом, невольно возникала мысль, что это последний парад на Красной площади.

В общем можно констатировать: нынешнее российское руководство не может дать ни своим подопечным, ни миру каких-то новых идей. То, что предлагается, ‒ это старые идеологемы, эффективность которых близка нулю. Разве кто-то всерьез их сейчас воспринимает? Разве что отдельные маргиналы.

Подобное наблюдалось в конце существования СССР. Люди вроде верили в коммунистические идеи и одновременно высмеивали советских вождей, рассказывая о них анекдоты.

Наверное, и нынешний кризис идеологии в современной России свидетельствует о том, что эта, третья уже, модификация Российской империи подходит к концу. Будем надеяться, что четвертой модификации не будет.

Петр Кралюк, проректор Острожской академии

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции

Оригинал публикации – на сайте Радіо Свобода