Путин, байкеры, РПЦ: как уберечься от военно-патриотического воспитания в Крыму

Из почти 17 миллиардов рублей, предусмотренных на образование в бюджете аннексированного Крыма на 2017 год 46 миллионов потратят на военно-патриотическое воспитание молодежи. Кому сегодня на государственном уровне со стороны России доверяют воспитание школьников? Какая главная цель военно-патриотического воспитания школьников? И какую альтернативу могут предложить на материковой Украине? Об этом говорим с координатором образовательных программ центра «Альменда» Валентиной Потаповой и российской правозащитницей, основателем Московской Хельсинкской группы – Людмилой Алексеевой.

– С нами на связи российская правозащитница, основательница Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева. Людмила Михайловна, если проанализировать последние события, то сейчас роль педагогического состава в Крыму выполняют, грубо говоря, церковь, Министерство обороны и байкерский клуб «Ночные волки». Как вы думаете, кого таким образом хотят вырастить в Крыму?

Алексеева: Да никого не вырастят, потому что патриотов воспитать невозможно. Что такое патриотизм? Это любовь к своему отечеству, «любовь к отеческим гробам», как писал Пушкин. Каждый нормальный человек любит место, в котором родился. Воспитывать патриотов в нынешнем смысле, видимо, означает выращивать тех, кто будет служить государству, не стране. Это полная ерунда. Воспитать патриотизм невозможно.

– Насколько широко распространено подобное крымскому патриотическое воспитание в России? Можно ли уже увидеть плоды такого воспитания?

​Алексеева: По-моему, это просто способ распиливать деньги, выделенные на это самое воспитание. Если власть заботится о человеке, тогда он любит не только свою страну, свой народ, но и государство. Увы, у нас в России это никак не получается уже много лет – чтобы государство любило человека, заботилось о нем. Потому я не верю во все это воспитание, это обман людей и распил денег. В Крыму – тем более. Я сама родом из Крыма, из Евпатории, и люблю его, как свою малую Родину. И мне очень горько слышать, что теперь думают крымчане, которые вроде бы радовались присоединению к России – хотя это совершенно незаконно – теперь, после всего, что происходило и происходит, когда преследуют крымских татар, не уважают людей, а власть крадет и заботится только о себе. Никакая церковь и «Ночные волки» в таких условиях ничего не воспитают, никакого патриотизма. Так можно воспитать только возмущение поведением своих чиновников.

– Что бы вы посоветовали крымчанам, дабы оградить себя от этого влияния и военно-патриотического «воспитания»?

Алексеева: Какие я могу дать советы? Могу лишь посочувствовать. Отслеживайте время, старайтесь поменьше слушать, что говорят, чтобы не засорять мозги. А противиться этому – значит навлекать на себя неприятности, этого я для людей не хочу и советовать такого не буду. Думайте про приятное, вспоминайте любимые стихи. Я бы делала именно так.

– С нами на связи координатор образовательных программ центра «Альменда» Валентина Потапова. Валентина, как вы относитесь к этому «педсоставу» – РПЦ, Минобороны и байкеру «Хирургу» – ныне заведующим патриотическим воспитанием в Крыму? Чему они могут научить детей?

​Потапова: Я присоединюсь к мнению Людмилы Алексеевой. Однако скажу, что такой «педсостав» свидетельствует об отсутствии малейшей духовной составляющей. Видимо, РПЦ эту дыру пытается закрыть. Я вообще очень осторожно отношусь к слову «патриотизм» и к его формированию. Мне кажется, это некое качество, которое нельзя насадить. Оно есть или нет. Сегодня в России осталось очень мало тем, на основании которых можно говорить о патриотизме. Наверное, отсюда и нынешние «духовные скрепы». Одна из них – религия, хотя с учетом 152 миллионов населения и наличия множества конфессий говорить только о православии не очень умно. Это и Министерство обороны – и мы видим, что происходит с темами Великой Отечественной Войны, 9 мая уже стало не Днем памяти, а карнавалом ряженых. Когда вы говорите о «Хирурге» – это попытка создать новых героев, но других, увы, почему-то не появляется. Есть еще, конечно, Моторола, но давайте думать о детях лучше. Для них перечисленные люди вряд ли являются героями.

– Как воспринимают дети происходящее в Крыму, то, чему их учат? Будет ли все это воспринято серьезно?

​Потапова: Вспомните себя в школе. У детей, особенно у подростков, есть такая особенность: чем больше что-то запрещают или навязывают, тем сильнее обратный эффект. За детей от 12 и старше я почему-то не переживаю. Потому что навязывается так много, что подростки будут сопротивляться. Не потому, что понимают, чему именно сопротивляются. А потому, что не хотят, чтобы их загоняли на какие-то парады, линейки. Когда я была пионеркой, то не очень-то понимала, что это за организация. Но я сопротивлялась красному галстуку – исключительно потому, что не хотела его носить. Не хотела быть, как все. А вот младшие школьники – это печаль. В этом году на формирование российской идентичности в Крыму выделено 5,6 миллиардов рублей. Я надеюсь, что эти деньги украдут. Но сумма велика, и, боюсь, часть средств дойдет по назначению. Что мы видим? Создаются специальные фильмы, проводится много воспитательных уроков. С 2017 года, когда начнет реализовываться этот огромный бюджет, вся эта деятельность станет еще более активной. Это беспокоит.

– Постоянно звучит месседж, что нужно будет налаживать диалог с крымчанами, когда Крым вновь станет украинским. Станет ли это возможным, если у представителей одного поколения материковых украинцев и крымчан будет различная иерархия ценностей, разное мировоззрение? Может ли Украина уже сейчас что-то с этим делать, противодействовать так называемому патриотическому воспитанию в Крыму?

Потапова: Трудно сказать, что нужно делать. Два года мы пытаемся сесть за стол с Министерством образования и другими чиновниками, чтобы разработать ценностную составляющую нашего образования. В результате, дети, которые выбрали для продолжения обучения ВУЗы Украины, получают ненужный ворох экзаменов, а ценностный компонент не усиливается. А мы должны его усиливать. Говорить не о том, что может разъединять, но о правах человека.