Визит в Крым: о чем договорились украинский и российский омбудсмены

Состоялся первый после аннексии Крыма визит Уполномоченного по правам человека Верховной Рады Украины Валерии Лутковской в Симферополь. Вместо запланированного посещения 42 осужденных на полуострове крымчан Лутковская смогла встретиться лишь с тремя. В то же время, российский омбудсмен Татьяна Москалькова посетила в Николаеве двух крымских военных изменивших присяге и арестованных на административной границе с полуостровом. Что значит первый визит украинской группы в Крым и о чем договорились украинский и российский омбудсмены? Об этом говорим с руководителем пресс-службы офиса украинского омбудсмена Михаилом Чаплыгой, а также Эльмирой Аблялимовой – женой Ахтема Чийгоза, одного из узников, с которым смогла встретиться Валерия Лутковская.

​После аннексии Крыма в местных тюрьмах остались отбывать наказание люди, задержанные или осужденные еще по украинскому законодательству. Всех заключенных Россия признала своими гражданами – это и мешает достичь договоренности. Во время визита в Крым уполномоченная Верховной Рады по правам человека Валерия Лутковская встретилась в СИЗО Симферополя с зампредом Меджлиса Ахтемом Чийгозом и еще двумя фигурантами дела «26 февраля» – Али Асановым и Мустафой Дегерменджи. Их российские власти судят за участие в митинге двухгодичной давности за территориальную целостность Украины. В то же время российский омбудсмен Татьяна Москалькова посетила в Николаевском СИЗО Александра Баранова и Максима Одинцова. Дело против бывших украинских военных возбуждено по статьям «Дезертирство» и «Государственная измена». Еще один итог встречи омбудсменов – российский МИД запросил Киев о передаче 17 украинцев, которые отбывают наказание в Крыму.

– С нами на связи руководитель пресс-службы офиса украинского омбудсмена Михаил Чаплыга. Михаил, как долго готовился визит Валерии Лутковской в Крым? Почему попасть в Симферополь ей удалось только сейчас?

Чаплыга: Во-первых, видимо, так сложились звезды в самой Российской Федерации. Ну и, видимо, под Новый год там решили показать, насколько Россия готова выйти на решение каких-то гуманитарных вопросов. Кажется, задержание двоих граждан на админгранице с Крымом, которые теперь находятся в Николаевском СИЗО, и стало отправной точкой, позволившей реализовать совместный визит двух омбудсменов в Симферополь и Николаеве. О Симферополе говорили еще в мае, все шло хорошо, однако переговоры шли очень трудно. И, когда появилась информация, что Москалькова хотела бы посетить двух задержанных в Николаевском СИЗО, мы предложили вернуться к тому, с чего начали и вместе поехать в Симферополь, а потом и в Николаев. Пока у них не было интереса посетить кого-то здесь, это был односторонний процесс.

– Изначально были планы посетить 42 человек, однако встретиться Валерии Лутковской удалось лишь с тремя.

​Чаплыга: 42 – это, конечно, много. Мы предоставляем список тех, с кем хотели бы встретиться, но диктовать условия не можем. Дело даже не в количестве людей, ведь встреча с каждым – это не десять минут, это хотя бы полчаса-час. Смысл встречи же не в том, чтобы пожать руку и поддержать морально, а узнать, каковы условия содержания. Администрация при встречах все равно присутствует. Чтобы понять, что человек не ел целый день, когда его вывозили на суд, пришлось задавать очень много разных вопросов, которые в результате вывели нас на правильную информацию. Есть нюанс. Россия – не сторона конвенции факультативного протокола против пыток, и они так и не создали национальный превентивный механизм против пыток, он не работает. В Украине – работает. И потому организовать наш визит к людям, которые еще находятся под следствием, было очень сложно. Российский омбудсмен для этого получала специальное разрешение в суде. И мы хотим сказать ей спасибо, это действительно было непросто.

– На что жаловались Ахтем Чийгоз, Али Асанов и Мустафа Дегерменджи?

​Чаплыга: Жалуются не столько на условия содержания, сколько на то, за что их, собственно, судят и два года удерживают в местах несвободы. Например, Ахтем Чийгоз жаловался на то, что все, и прокуроры, и судьи, понимают абсурдность обвинения, но театр абсурда продолжается. Главный их вопрос – что мы совершили, в чем нас обвиняют? Ведь официальные обвинения не выдерживают никакой критики.

– Поднимался ли вопрос о гражданстве? Россия ведь любит использовать аргумент, что крымчане считаются ее гражданами.

Чаплыга: Да, вопрос поднимался, но я не могу это комментировать, чтобы никому не навредить. Могу сказать: хорошо, что вопрос гражданства поднимался в присутствии омбудсмена. Была дискуссия, и Татьяна Москалькова услышала наши аргументы, смогла понять, почему мы столь много внимания уделяем этому вопросу.

– К слову, после визита в Николаев Татьяна Москалькова заявила, что оба задержанных и подозреваемых в дезертирстве бывших граждан Украины во «вполне удовлетворительном состоянии, выглядят хорошо, опрятно одеты, нет чувства растерянности, удовлетворены условиями и порядком содержания, но больше всего их волнует предъявленное обвинение, которое они считают незаконным, необоснованным и несправедливым».

Михаил, есть ли планы и перспективы дальнейшего сотрудничества с российским омбудсменом?

​Чаплыга: Есть, и достаточно большие. Определенное доверие между двумя омбудсменами уже существовало. Когда мы уже ехали в Николаев, я видел, что Москальковой было неудобно, и явно хотелось спросить, не будем ли мы придумывать и рассказывать, как все плохо, какие ужасные условия содержания. Но мы видели все своими глазами и придумывать ничего не собирались. Ведь и заключенные жалуются не на условия содержания, а на абсурдность обвинений. Мы хотели бы такой же объективности от российского омбудсмена. Но, поймите, речь идет о доверии между омбудсменами и органами власти в своих странах. Мы не являемся властью. Можем просить, договариваться, но все зависит от того, удастся ли выстроить коммуникацию с различными органами власти в наших странах. Благодаря этому визиту мы закрепили наше взаимодействие и теперь можем работать со своими властями. Далее ожидаем, что Татьяна Москалькова будет сообщать, в какой город она бы хотела приехать и каких граждан России посетить. Для нас это не проблема, она может это делать в рамках национального превентивного механизма против пыток. Со своей стороны мы просим возможности посещать наших граждан, в том числе в Москве. Очень хотелось бы узнать, как дела в месте, где отбывает наказание Олег Сенцов – если, конечно, у нас хватит на это денег. У нас много пожеланий гуманитарного характера, и при условии доверия мы можем делать не только общие визиты. И нам было очень важно встретиться с нашими гражданами, поддержать, показать, что Украина не забывает их и готова на все ради их поддержки, если пока не освобождения.

– С нами на связи жена и официальный защитник Ахтема Чийгоза Эльмира Аблялимова. Эльмира, насколько важен был для вас и для Ахтема визит Валерии Лутковской в Симферополь?

Аблялимова: Я бы хотела поблагодарить Валерию Владимировну и ее аппарат за то, что они так настойчиво добивались своего и все-таки смогли войти в СИЗО. Для нас это очень важно. За период с 2014 это первый визит украинского чиновника в Крым и первая встреча представителя украинской, условно говоря, власти, с участниками нашего дела. Это важно для всех крымских татар, поскольку это пример того, что украинские власти не бросили нас в такой сложной ситуации.

– Готовились ли к визиту Лутковской в симферопольском СИЗО? Возможно, наводили порядок, давали рекомендации по общению?

​Аблялимова: Я такой информацией, увы, не владею. Все происходило достаточно неожиданно для нас. У нас как раз внезапно закончилось судебное заседание, которое обычно длится в течение всего дня. А тут судьи предложили перенести послеобеденное заседание в связи с тем, что якобы будет занят зал, в котором мы работали. Мы с адвокатом были в следственном кабинете СИЗО – Ахтема Чийгоза не привозят в суд, он работает в режиме видеосвязи, я с ним вместе нахожусь в СИЗО. Мы обсуждали, как будем строить защиту на следующий день, и тут Ахтема вызвали, и буквально в соседнем кабинете произошла встреча с украинским и российским уполномоченными по правам человека.

– Какие проблемы и жалобы есть у заключенных – кроме, собственно, юридической стороны вопроса?

Аблялимова: Я не могу сказать обо всех. Условия у Ахтема не лучше и не хуже, чем у других заключенных. Мне кажется, и в России, и в Украине, и Крыму условия более-менее одинаковые. Ну что можно сказать о СИЗО? Сначала на Ахтема оказывалось давление. Он находился в спецблоке, его охраняли спецподразделения, у этих людей даже лица закрыты. Были угрозы разного характера. Сейчас – нет. Думаю, именно принципиальная позиция Ахтема вызывает уважение. Сейчас я не слышу от него сообщений об угрозах. Знаете, в СИЗО ведь тоже работают разные люди. Есть очень человечные, люди с позицией, близкой к нашей, которую они вынуждены тщательно скрывать. Есть люди с нейтральной позицией, которым просто надо где-то работать.