Олег Панфилов: «Дождь», Трамп и этика

Специально для Крым.Реалии

17 января главный редактор журнала Columbia Journalism Review Кайл Поуп от имени президентского пула опубликовал обращение к новоизбранному президенту США Дональду Трампу. Письмо беспрецедентно резкое, в нем изложены претензии журналистов к новому главе государства, которые противоречат принципам свободы слова. Практически все российские СМИ опубликовали изложение письма, даже не задумываясь о том, что если поменять фамилию «Трамп» на «Путин», то содержание текста будет как нельзя кстати для России.

Неделей раньше Украина официально известила, что трансляция российского телеканала «Дождь» на территории страны будет запрещена. Национальный совет Украины по телевидению и радиовещанию посчитал, что упоминание Крыма как части России противоречит Конституции Украины и является преднамеренным обманом зрителей. Самом собой, за «Дождь» заступились первые лица России, но что самое неожиданное – международные организации, которые почему-то назвали телеканал «оппозиционным», не обращая внимания на то, кто заступался.

Реакцию российской пропаганды можно понять – она всегда в поиске чего-нибудь «жареного», чем можно задеть и укусить противника, даже не важно галстук ли это, или носки, или прическа. Кремлевская пропаганда рассчитана на вкус подворотни, где всегда оценивали «по одежке». На этот раз пропагандисты, не задумываясь, вступили на сколькую дорожку самолюбования, не подозревая, что если в письме поменять фамилии, то это будет мягкая жалоба на Путина, который к журналистам относится куда более жестко. К тому же, американские журналисты знают, что письмо будет прочитано – и не только самим Дональдом Трампом, но и его советниками, а также правоведами и законодателями.

Американские журналисты посчитали нарушением принципов свободы слова ограничение работы пула с чиновниками и самим Дональдом Трампом. Во второй половине текста абзацы начинаются словами «мы можем», «мы решаем», «мы верим», «мы укажем», «мы занимаемся», «мы будем», «мы зададим», «мы признаем». Ключевым стал последний абзац: «Мы играем вдолгую. В лучшем случае, вы останетесь на своей работе восемь лет. Мы своей занимаемся столько, сколько существует государство, и наша роль в этой великой демократии признавалась и подтверждалась не раз. Вы заставили нас вновь подумать о самых фундаментальных вопросах: кто мы такие и зачем мы здесь. За это мы вас благодарим».

А теперь представьте, как бы написали письмо из кремлевского пула – к «уважаемому Владимиру Владимировичу».

Оба события – и письмо американских журналистов, и запрет телеканала «Дождь» – не имеют никакого отношения друг к другу. На первый взгляд. На второй – самое прямое, разное отношение к профессии, разное понимание журналистики. Представьте себе, что было бы, если американский журналист написал, что Техас – это территория Мексики, хотя известно, что этот штат с 1845 года является частью США. Это был бы хороший повод для шуток над глупцом, никто бы всерьез его не воспринял, российская пропаганда раздула бы до обсуждений на всех ток-шоу. Конечно, в Москве бы порадовались, но Конституцию и нерушимость границ никто бы не позволил нарушать.

Возвращаясь к письму журналистов, обращу внимание на жесткие фразы о том, что должны и какое право имеют журналисты. Они не просят и не умоляют новоизбранного президента «позволить» им иногда разговаривать с чиновниками Белого дома, не выпрашивают льготы и премии за хорошую работу, про государственные ордена и медали лучше промолчать – американские журналисты не понимают, как может человек публичной профессии получать государственные награды за свою работу независимого журналиста. Правда, в России независимых журналистов почти не осталось, большинство из них упорно молчат о соблюдении своих прав, а те, кто начинает говорить, или уже похоронены, или живут в эмиграции.

У руководства телеканала «Дождь» странный аргумент – «Крымнаш» по Конституции России. Формально с 18 марта 2014 года, а юридически, с позиций международного права, вхождение Крыма в состав РФ не признано никем. У журналистов «Дождя» были все основания после слов «Крымнаш» рассказать историю: как из России послали «вежливых человечков», как при их участии прошел референдум, как Меджлис крымскотатарского народа не признал его, как не признал никто в мире, включая ООН, ОБСЕ, Совет Европы и Европейский Союз. И тогда не было бы никаких проблем с Национальным советом Украины по телевидению и радиовещанию. Но «Дождь» уперся, а Кремль «поймал волну» и погнал ее на Киев. И неожиданно к этой истории подключились международные организации – Freedom House, «Репортеры без границ», американский Комитет по защите журналистов.

И вот начинается самая странная и печальная часть этой истории. Международные организации выразили недовольство ограничением работы СМИ, забыв о том, что СМИ в России не существует уже 17 лет, они давно исполняют роль пропаганды. Небольшая часть – «независимые», частные, которые внимательно следят за сквозняком из Кремля: если надо, то они могут стать немного пропагандой, если надо – настоящей. На Западе почему-то до сих пор считают «Эхо Москвы» независимой радиостанцией, хотя владельцем ее является «Газпром», основной поставщик государственного бюджета.

То, как международные организации относятся к российской пропаганде, напоминает и отношение межгосударственных организаций, которые до недавнего времени верили Путину, или, по крайней мере, считали его равным партнером. Пока Россию не выперли из G8 и парламентской ассамблеи Совета Европы. В ответ Кремль отказался выполнять взятые перед Советом Европы обязательства. По всей видимости, количество и направленность «вето», накладываемое Россией в Совете Безопасности ООН, тоже объясняет, что из себя представляет российская власть.

Все, кто когда-то получал знания или образование по стандартам качественной журналистики, знают, как важно для развития демократии и соблюдения свободы слова подавать разные мнения о том или ином событии, как необходимо поддерживать альтернативную точку зрения. Иначе государство превращается в диктатуру, какой сейчас является Россия. «Дождь» оставался для украинцев маленькой форточкой в нормальную Россию, был надеждой на то, что там иногда кто-то спорит с российской властью, не соглашается с агрессивной политикой своей страны. Это нормально для правового государства – иметь свою точку зрения. Но в случае с Крымом «Дождь» намеренно не стал обращать внимания на совесть, которую на профессиональном языке называют этикой.

У международных организаций старая проблема «левизны», они оценивают ситуацию в России и на постсоветском пространстве с высоты своих стандартов. В том числе и с позиции «нельзя запрещать». Но нельзя запрещать свободу слова, а не пропаганду, и в этом большое различие в отношении к поддержке «Репортеров без границ» и Комитета по защите журналистов. Кажется, они до сих пор не осознают угрозы и последствия российской пропаганды. Опасность гитлеровской пропаганды знают, а о том, что путинская ничем не отличается от гитлеровской – не хотят знать. Или пока не хотят, надеюсь. Они гордятся «уотергейтом» и понимают право журналистов на свободу, но не хотят понимать, как власть подавляет свободу слова, создавая даже из остатков независимой российской журналистики пропагандистов.

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции