Александр Генис: Резерв роста

На инаугурации Джона Кеннеди пел Фрэнк Синатра, у Билла Клинтона – Боб Дилан, у Обамы – Брюс Спрингстин. С Трампом сложнее, потому что, если верить его Немезиде, юмористу из журнала “Ньюйоркер” Энди Боровицу, выступать на праздничном концерте отказалась даже система караоке.

– Будут знаменитости? – спросили у Трампа репортеры.

– А как же! – воскликнул новый президент.

– Я имею в виду, кроме вас.

– Обама, – благородно выкрутился Трамп.

Помимо предпоследнего президента пришли и другие: Джимми Картер, Билл Клинтон, Джордж Буш, и только недавняя болезнь помешала присутствовать на торжественной церемонии его отцу. Но больше именитых гостей мне понравились вашингтонские школьники. Билеты на церемонию заказывались заранее, когда было еще неизвестно, кто победит. И, несмотря на то что в столице почти никто не голосовал за Трампа, ни ученики, ни их родители не упустили шанса присутствовать на главном празднике демократии.

Как все слишком хорошо знают, отдать власть намного труднее, чем ее добиться. Именно поэтому инаугурация президента Америки – ее самый важный, самый сокровенный и поучительный ритуал. Об этом напомнил распорядитель церемонии сенатор Рой Блант, назвав инаугурацию “банальным чудом”.

– Джордж Вашингтон, – сказал он, – счел великий американский эксперимент удавшимся лишь тогда, когда юная республика выбрала себе не первого, а второго президента.

И действительно, каждая инаугурация демонстрирует беспрецедентную процедуру мирной смены власти, не прерывающуюся уже третье столетие. Ни Афины, ни Рим, ни Флоренция, а родившиеся на глухой обочине цивилизации США нашли средний путь между стабильностью и переменами. Что, собственно, и является – а не только называется – демократией. В этом уникальность американского опыта, который по-прежнему остро актуален. По сравнению с этим не так уж важно, кто именно принимает власть. Как сказал Обама, демократия – больше одного человека, даже такого самоуверенного, как Трамп.

Его речь ждали с нетерпением и слушали, затаив дыхание. Трамп не обманул ожидания – он обидел всех собравшихся, начиная с тех, кто ближе сидел: бывших президентов.

– Это они, вместе со всей вашингтонской элитой, – гремел Трамп, – виноваты в том, что страна дошла до ручки.

Рисуя апокалиптический портрет Америки, он с таким напором говорил о голодных безработных, заржавевших заводах, неграмотных школьниках, погрязших в преступности городах и дрожащих от страха перед террором американцах, что я выглянул в окно, но ничего не увидел: все сидели у телевизоров и слушали 45-го президента. Трамп обещал устроить революцию и отдать власть народу, отобрав ее у политиков, к которым он теперь вынужден причислить и себя.

Сторонники Трампа слушали его с привычным энтузиазмом, противники привычно кричали: “Не мой президент!” – и только историки с изумлением отмечали радикальный разрыв с традицией. Обычно новый президент не нападает на старого, а благодарит его за то, что он вручает ему страну в целости и сохранности.

У Трампа, однако, свой расчет. Чем мрачнее действительность, которую он живописал в свой первый день у власти, тем заметнее будут любые перемены (я имею в виду, к лучшему). Таким образом Трамп создает грандиозный резерв роста, который ему сразу же и пригодится. Ведь другие президенты начинают с верхнего "до", и им есть куда падать. Рейтинг Трампа в день инаугурации самый низкий в истории – 40%, и это значит, что ему есть куда расти.

В конце концов, любимая сказка Америки – "Золушка", у которой тоже поначалу не все ладилось, что должно внушать надежду той большей части избирателей, которые не голосовали за Трампа, но надеются, что все обойдется.

Александр Генис, нью-йоркский писатель и публицист, автор и ведущий программы Радио Свобода «Поверх барьеров – Американский час»

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции

Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода