Страсти по Исаакиевскому собору

С 28 января, когда на Марсовом поле в Санкт-Петербурге собралось около 5 тысяч противников передачи Исаакиевского собора РПЦ, напряжение в обществе по этому поводу так и не ослабело: со стороны властей последовали резкие высказывания и действия, со стороны общества – оформление широкой коалиции, которая уже начала кампанию по сохранению прежнего статуса собора.

Выразительная акция на Марсовом поле, куда пришли тысячи защитников Исаакиевского собора в качестве музея, несущих белые шарики с надписью “Не РПЦ”, имела последствия. Поскольку городские власти не согласовали митинг, она проходила в форме встречи депутатов с избирателями. После нее прошла еще одна акция внутри собора – несколько активистов, не мешая службе, которая в это время проходила в одном из приделов храма, подняли над головами надпись “Музей – городу”. Спикер ЗАКСа Вячеслав Макаров заявил, что эта акция внутри собора оскорбила чувства миллионов верующих, а также – что во встрече на Марсовом поле участвовали активисты ЛГБТ – “спецназ партии “Яблоко”. Он сравнил эту акцию с выступлением Pussy Riot в храме Христа Спасителя, потребовал изъять камеры наблюдения и провести внутреннюю проверку в отношении руководства и сотрудников музея “Исаакиевский собор”, которые допустили гражданских активистов в храм. Он сказал также, что выступления противников передачи собора Церкви – вне морали, и что если бы они встали у собора на колени и молились – эффект от их выступления был бы совсем другой.

В эти дни в Мариинском дворце вообще накалились страсти. 1 февраля наказать участников акций против передачи Исаакиевского собора РПЦ потребовали депутаты двух фракций – ЛДПР и “Единой России”, направив соответствующее обращение губернатору Полтавченко и в Генеральную прокуратуру. Кроме того, парламентское большинство решило закрыть последнюю лазейку для легального проведения массовых акций: 38 голосами против 11 был принят региональный закон, который запрещает депутатам проводить массовые встречи с избирателями без согласования с исполнительной властью.

Но и это еще не все – сотрудники Законодательного собрания, то есть участвовавшие в акции на Марсовом поле помощники депутатов, подвергнутся служебной проверке. Спикер Вячеслав Макаров уже объяснил, что к нему поступили десятки писем от граждан с просьбой провести проверку соблюдения закона о государственной службе. Депутат Максим Резник назвал эти письма доносами и обещал в качестве члена контрольной группы, которая должна заниматься этой проверкой, вызвать авторов писем на заседание группы. По поводу своего помощника он объяснил, что тот пришел на Марсово поле по его прямому указанию – не в рабочее время, а в свой законный выходной.

Страсти, кипевшие в Законодательном собрании, особенно слова спикера Вячеслава Макарова об оскорблении миллионов верующих слоганом “Музей – городу” вызвали живую реакцию активистов Альянса гетеросексуалов за равноправие ЛГБТ, которые создали “движение” ОР – “Оскорбленная Россия” и провели свою первую акцию у стен Мариинского дворца. Они вынесли депутатам на блюде “оскорбинку”, потребовали признать лозунг “Музей – собору” экстремистским и передать Законодательное собрание РПЦ, предварительно переименовав его в Комитет государственной духовности. Акция получилась ироническая, но, по словам ее организатора Алексея Сергеева, поводы для нее были вполне серьезные.

– По нам прошелся спикер Макаров, сказал, что мы “ЛГБТ-спецназ”, и мы подумали, что надо ответить на это. Но, конечно, к нам присоединились и другие гражданские активисты. Меня очень тревожат две тенденции, первая – та, что была озвучена в Думе, я имею в виду слова Толстого о черте оседлости, а вторая – что митинг на Марсовом поле стараются дискредитировать, утверждая, что там были, в основном, гомосексуалисты. На самом деле ЛГБТ-активистов там было, конечно, меньшинство, но такие утверждения – это именно попытки дискредитировать протест. И это очень некрасиво, это мало чем отличается от спекуляций на национальной теме. Мы будем проводить и другие акции, пока не хочу раскрывать, какие, вот разве что могу сказать, что мы хотим поставить памятник “Неизвестному оскорбленному верующему”. Можно попросить “Газпром” установить там вечный огонь – в напоминание о вечном огне, в котором будут гореть грешники. Или вот еще библиотеки распоясались, можно предложить оставить в них только книжки духовного содержания. У нас много идей – а поводов для выступлений, к сожалению, еще больше.

Между тем, коллектив музея “Исаакиевский собор”, наконец, тоже ясно высказался против передачи собора Церкви, приведя аргументы на своем сайте. Сотрудники уверены, что передача собора РПЦ означает ликвидацию музея, а те, кто думает иначе, демонстрирует слабую осведомленность в музейном деле. Музейные работники напомнили, что Исаакиевский собор – это невероятно сложный памятник, сохранение которого невозможно без вложения огромных материальных средств и без кропотливого ежедневного труда большого коллектива профессионалов. Если этого коллектива не будет, то судьба памятника вызывает большие опасения.

За сохранение музейного статуса собора выступили также Российский комитет международного совета музеев и общественная организация “Атеисты России”.

Зато петербургские ректоры продемонстрировали полную лояльность власти. 7 февраля на приеме у спикера ЗАКСа Вячеслава Макарова побывали 30 ректоров городских вузов, и большинство из них подписали письмо с просьбой как можно скорее передать Исаакиевской собор РПЦ, завершив этот процесс к 16 апреля, то есть к Пасхе – “чтобы воспрепятствовать так называемым оппозиционерам и политиканам, а по сути, провокаторам, которые используют вопрос об Исаакиевском соборе как повод для нагнетания напряженности в обществе и сеяния религиозной розни”, – говорится в письме, которое процитировала “Фонтанка”.

Письмо подписали ректор Петербургской государственной художественно-промышленной академии имени А. Л. Штиглица Василий Кичеджи, ректор Государственного университета морского и речного флота имени адмирала С. О. Макарова Сергей Барышников, и. о. ректора РГПУ им. А. И. Герцена Сергей Богданов, первый проректор Санкт-Петербургского государственного университета Илья Дементьев, ректор ИТМО Владимир Васильев и другие – всего 23 человека. Правда, двое из них уже отказались от письма, заявив, что они ничего не подписывали, хотя бы потому, что ушли с приема раньше.

Все происходящее депутат Законодательного собрания Петербурга Борис Вишневский назвал “неконтролируемой истерикой петербургских властей”.

– С одной стороны, они говорят о миллионах верующих, радующихся передаче собора РПЦ, с другой, на митинг в поддержку этой передачи приходит полтора десятка ряженых и городских сумасшедших, а еще полтора десятка приходится привозить на автобусе из совхоза имени Тельмана, то есть у этой идеи нет никакой поддержки в народе. А ко мне, узнавая меня на улице, подходят люди, спрашивают, как там с собором, просят держаться и не допустить разгрома музея. С другой стороны, я думаю, что этот вопрос решается на самом верху, и там никакого решения нет. Возможно, есть какие-то намеки и какие-то обязательства питерских властей, данные под эти намеки, так что они здесь бьются в истерике, видя, что не способны ни задушить протест, ни переломить общественное мнение. Пишутся холуйские письма в стиле заявлений ТАСС 70-х годов прошлого века или обращения “антисионистского комитета советской общественности”, с выражениями, совершенно недопустимыми для интеллигентных людей. Честно говоря, стыдно за некоторых ректоров, которые являются уважаемыми в городе людьми, что их подписи стоят под этим обращением. В любом случае, им не удосужились сообщить, что решения, исполнение которого они просят ускорить, не существует. Никакого решения губернатор не мог принять, поскольку нет обращения Церкви.

Действительно, из появляющихся в прессе комментариев Санкт-Петербургской митрополии можно понять, что такое обращение еще только готовится. Бориса Вишневского возмущает тон письма и оскорбительные ярлыки, которые в нем употреблены.

– Что касается репрессивного закона о запрете встреч оппозиционных депутатов с избирателями – называть его надо именно так – то он мне представляется противоречащим Конституции, потому что нарушает принцип разделения властей. Об этом я говорил с трибуны Законодательного собрания. Депутат, член законодательного органа, не должен испрашивать у исполнительной власти милостивого соизволения на встречу с теми, кто его избрал. Это правовой абсурд – я не должен просить чиновника разрешить мне встретиться с избирателями. Так что мы будем обжаловать это в суде.

–​ Как вы оцениваете звучащие в стенах ЗАКСа речи о миллионах верующих, оскорбленных лозунгом “Музей – городу”?

– А как могут в стенах ЗАКСа звучать выражения о том, что мы – воины Христовы, что мы умрем за нашу веру православную? Такое ощущение, что находишься то ли в церковно-приходской школе, то ли на сходке перед началом крестового похода. Я не понимаю, где я нахожусь – в светском парламенте XXI века или на сборище религиозных фанатиков? Пусть тогда складывают полномочия и идут в монастырь.

Коалиция противников передачи Исаакиевского собора РПЦ уже создана, ее оргкомитет работает. Борису Вишневскому она напоминает коалицию, созданную в свое время против строительства “Охта-Центра”. В нее вошли гражданские активисты, люди с самыми разными политическими взглядами, депутаты, различные организации, партии и движения.

На 12 февраля – пока еще не вступил в силу запрет на несогласованные публичные встречи депутатов с избирателями – в сквере у Исаакиевского собора намечена очередная такая встреча. По ее завершении ее участники собираются окружить собор кольцом, их символ – синяя ленточка. Сейчас коалиция противников передачи Исаакиевского собора РПЦ занята выпуском листовок и информационно-просветительских материалов, подготовкой к выпуску массовой газеты, агитацией в интернете, а также юридической деятельностью – подготовкой депутатских запросов, обращений в суд и прокуратуру. Вскоре на текущие расходы будет объявлен сбор денег через Яндекс-кошелек. В марте предполагается провести Марш в защиту Петербурга, в повестке которого Исаакиевский собор будет одной из главных тем. Участники коалиции не теряют надежду отбить собор, и нервное поведение властей только укрепляет их в этой надежде, заставляя думать, что такой реакции не было бы, если бы вопрос об Исаакиевском соборе действительно был решен.